Крупные капли пота выступили на лбу Олега. Скорлупа уплотнилась. Мрак с трудом различал оранжевые тела, обугленные остатки колдовского очага.
Раздался грохот. Гигантское яйцо, внутри которого находились, качнуло, каменная стена резко пошла в сторону. Мрак увидел падающие камни, вскинул руки, пытаясь защитить голову. Пальцы ткнулись в твердое, а Таргитай произнес заботливо:
— Не клюй, рано.
— Олег выродил яйцо с крепкой скорлупой, — гордо сказала Лиска.
Яйцо покатилось, под ногами внезапно оказалась пустота. Сердце Мрака застыло, он понял, что падают с огромной высоты. Сквозь матовую стену мелькнула расколотая стена с рассеченным вдоль туннелем. Холодно блеснули острые зубы кольев. Грохот оглушал, магическое яйцо кружило, вертело, бросало из стороны в стороны.
Наконец Олег шумно выдохнул воздух, серебристые стены исчезли. Он стоял среди развалин, в руках был магический Жезл, за спиной горбился мешок с Яйцом — зародышем нового мира. От камней веяло жаром, клубилась пыль. Рядом с Мраком застыл в недвижимости исполинский зазубренный нож, Мрак инстинктивно поднял голову, отшатнулся. Второй нож едва держался на треснувшей раме, чихни или еще что — сорвется, расчахнет на половины.
Оборотень отодвинулся. Рядом раздался потрясенный голосок:
— А где башня Мардуха?
— Все там же, под нами, — ответил Олег. — Зато до башни Гольша рукой подать!
В сотне шагов поднималась оранжевая, словно сотканная из света и солнца, башня. Таргитай оглянулся, потрясенно вспикнул:
— Это столько нас катило?
— То-то у меня все перемешалось, — бросил Мрак.
Он подхватил секиру, кинулся к башне экономным бегом, рассчитанным не столько на долгое одоление дороги, а на мерзости и неожиданности. Таргитай и Лиска привычно бросились за могучим оборотнем. Олег закричал вдогонку:
— Стойте! Там же ловушки… Теперь битва магов, а не мечей!
Вблизи оранжевая башня выглядела обугленной как головешка. Окровавленные трупы закрывали желтый песок, всюду лежали почерневшие трупы коней и чудовищ — крылатых, чешуйчатых, усеянных шипами. Вокруг башни темнели выжженные пятна костров, в иных еще багровели угли.
Мрак на бегу крикнул:
— Старик, а какой дал бой!
— Они уже в башне, — закричал Таргитай. — Могли убить!
Когда осталось около сотни шагов, из разбитого входа, где раньше были массивные двери, вышел и остановился, загородив проход, рослый человек в пурпурном плаще поверх доспехов. Его лицо было закрыто шлемом из синеватой бронзы. Агимас!
За Агимасом вышли и стали в ряд широкие в плечах лучники, наложили стрелы. Агимас медленно потащил из ножен длинный прямой меч. Голос из-под стальной маски прозвучал с глухой издевкой:
— Я не гонялся за вами, как то дурачье. Вы сами пришли ко мне. Здесь и останетесь.
Мрак на бегу выхватил секиру. Таргитай тащил и не мог выдернуть на ходу Меч, вынужденно остановился, передвинул перевязь, потащил из ножен оружие бога войны. Лиска обнажила меч.
Олег закричал нетерпеливо:
— Некогда!
Не сбавляя бега, он потряс над головой сжатыми кулаками. Страшно загремело, из потемневшего неба ослепительно блеснули ветвистые как оленьи рога молнии. Земля качнулась, по сухой как камни земле пробежала быстро расширяющаяся трещина.
Агимас страшно вскрикнул. Извилистая трещина как ящерица пробежала у его ног. Земля обрушилась, Агимас взмахнул руками и пропал в расщелине. Из лучников только двое успели попятиться к двери башни, остальные исчезли. Из глубины вылетели языки багрового огня, синий дым, пахнуло сухим жаром. Башня оказалась на самом краю обрыва, стала медленно наклоняться.
Олег выкрикнул что-то сорванным голосом, бег не сбавил, несся к краю провала. Языки огня стали желтыми, оранжевыми, дым истончился. Жар превратился в невыносимый зной, воздух начал колебаться.
Олег крикнул снова, он был почти у края. Земля дрогнула еще, стены провала поползли навстречу друг другу. Огонь уже стал почти белым, края черными, плавились как воск. Олег с силой оттолкнулся, взлетел над пышущим жаром провалом. Его на миг охватило пламя, а Таргитай в страхе крикнул в спину Мраку:
— Он волхв, а нам штаны спалит!
— Ты не прыгал через костер на Купалу? — крикнул Мрак яростно.
— Я прыгал… сбоку.
Они добежали в тот миг, когда края со стуком сомкнулись. Мрак успел прыгнуть, а Таргитай от толчка покатился, заорал, коснувшись места, где расплавленные края спеклись в целое, выдавив наверх как гнилой гной безобразный налитый жаром шрам.
Лиска тоже не удержалась, но вскочила сразу, перекувыркнувшись через голову, догнала и опередила Мрака. Олег прямо с прыжка оказался в дверном проеме, исчез, не оглядываясь. Из-за башни выбежали два быстроногих стража в легких накидках, юркие, и оба держали тонкие кривые мечи. Мрак остановился, не хотел оставлять врагов за спиной, взмахнул раз, взмахнул другой, сделал ложный выпад, тут же широкое лезвие обагрилось кровью.
Лиска и Таргитай вбежали в башню, когда Мрак уже мчался по каменным ступеням винтовой лестницы, а сапоги Олега вовсе мелькнули вверху и пропали за поворотом.
Таргитай сжал зубы и с потемневшим лицом выдернул из ножен Меч. Лиска выхватила меч, их опередил Олег: из груди вырвалась слепящая молния — даже не огненный меч, а блистающее жаром раскаленное копье!
Стражи исчезли без крика. В воздухе стоял только запах горелого мяса, жар стал нестерпимым. Со всех сторон раздавались крики, блистали мечи и слышался топот множества ног и копыт, но загораживать путь чужакам решались немногие. У вывороченных ворот пахло не только гарью, но и жуткой смесью магических снадобий. На пороге лежали полуголые слуги Гольша. Изрубленные на куски, но крови не было. От трупов нападавших остался только запах.
Мрак бросился к лестнице, но опять Олег опередил: понесся гигантскими прыжками, перепрыгивая через три ступени. Вокруг него блистали синеватые искорки, а впереди выстреливались крохотные стрелы белого огня. Мрак и Таргитай бежали следом плечом к плечу, отбросив к стене разъяренную Лиску.
Олег двигался, как раскаленная добела глыба металла: сыпал искрами, исходил жаром. Враги исчезали без следа, а кто успевал увернуться — падали обугленными факелами. В него пускали стрелы, метали дротики, швыряли ножи и булавы — оружие исчезало с сухими хлопками, рассыпая гаснущие искры.
Мрак матерился: разошедшийся волхв сметает все, самому бы не попасть под руку, зашибет — не поморщится, вон глаза налились кровью, как у лося в весенний гон, никогда бы не подумал! Дудошник не лучше: озверел, вместо Меча теперь блистает сверкающая стена стали, пчела не пролетит, чтобы не обрубили задницу с ядом. Идет как по бойне, кровь плещет на стены ведрами, ноги скользят по мокрому. Мрак уже заморился переступать через трупы, еще не успел даже замахнуться, не то что шарахнуть — такое впервой!