Девушка не посмела даже мысленно продолжить фразу, испугавшись нереальности своего желания. Она думала о сэре Роберте и страстно желала, чтобы он принадлежал только ей и никому больше. Накинув халат, Сильвия вышла в коридор и направилась к Ромоле. К своему удивлению, она обнаружила, что та уже встала и сидит у туалетного столика, рассматривая свое лицо в большом зеркале в позолоченной раме.
– Ты слышала новость? – весело спросила она Сильвию, входящую в комнату.
– Да, Этель мне сообщила. А еще она сказала, что ты обеспокоена тем, что надеть.
– Да любой на моем месте был бы обеспокоен, – ответила Ромола. – Интересно, а кто приедет с сэром Робертом? Как ты думаешь?
– Не представляю, – ответила Сильвия. – Но, Ромола, надеюсь, ты не рассчитываешь на то, что попадешь на этот вечер? Леди Клементина вряд ли разрешит такое.
Ромола рассмеялась.
– Дорогая Сильвия! Как всегда, ты так легко сдаешься. Придется мне взять инициативу в свои руки.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Сильвия. – Что-то задумала?
– У меня есть план, – заявила Ромола, – но я не раскрою его тебе заранее. Ты всегда была плохим стратегом. И вообще, если нам когда-нибудь приходилось лгать в детстве, то я всегда делала это более убедительно.
Сильвия испуганно взглянула на сестру.
– Ромола, будь осторожна, – умоляющим голосом промолвила она. – Если ты сделаешь что-нибудь опрометчивое, нам обеим придется уехать отсюда.
– А тебе бы этого так не хотелось, моя маленькая сестренка, не так ли? – дразнящим тоном сказала Ромола. – И не только потому, что тебе так нравится воспитывать Люси.
Сильвия почувствовала, как ее лицо стала заливать краска – намек, прозвучавший в словах Ромолы, был очевиден.
– Ты о чем? – тем не менее, спросила она.
– Тебе прекрасно известно, о чем, – заявила Ромола. – Я ведь, кажется, говорила, что ты никогда не умела хорошо лгать. Дорогая моя, фактически с того самого момента, как я появилась здесь, мне стало ясно, что ты влюблена в сэра Роберта. Каждый раз, когда упоминают его имя, тебя, выдает твое же собственное лицо, а кроме того, ты совершенно не можешь управлять своим голосом, когда говоришь о нем.
Сильвия закрыла лицо руками. То, что она услышала, было так неожиданно.
– О Ромола! – в отчаянии воскликнула она. Ромола откинула голову назад и засмеялась.
– Будем надеяться на то, что у леди Клементины в ее возрасте не очень хорошее зрение, а иначе она бы уже давно раскусила тебя.
– Я не знаю, что сказать, – призналась Сильвия.
– Тогда это сделаю я. Признайся, ты ведь без ума любишь его!
Сильвия встала и взволнованно пошла по комнате.
– Я не знаю, действительно ли… это так трудно… Он такой странный. Отчужденный… И все же…
– И все же? – подхватила Ромола.
Но Сильвия не стала продолжать. В конце концов, это был ее секрет, и только ее. И она не хотела делиться им ни с кем другим, даже с Ромолой.
– Подожди, ты сама увидишь его, – не совсем удачно закончила она.
– Ты всегда была дурочкой, – мягко заметила Ромола. – А вот я всегда умела пользоваться случаем.
Она снова стала рассматривать свое отражение в зеркале.
– Я стала выглядеть гораздо лучше, верно, сестричка? Сильвия заставила себя сосредоточиться и поддержать разговор.
– Конечно, дорогая. С тех пор как ты здесь, тебя совсем не узнать.
Это действительно было правдой. Отдых и хорошее питание в Шелдон-Холле за три недели превратили усталую, увядающую и изможденную женщину в молодую, красивую и яркую. Ее глаза засияли, волосы приобрели натуральный блеск, фигура начала округляться, глубокие впадины на шее и у ключиц, а также морщины у рта исчезли. Она часто смеялась, и в ее голосе все реже звучала горечь. Иногда Сильвии казалось, что перед ней та самая Ромола, которая когда-то с восторгом и задором воспринимала жизнь, считая ее волнующим, захватывающим и прекрасным приключением.
– Да, я выгляжу лучше, – повторила Ромола, – но еще есть, над чем поработать. А пока ты остаешься первой красавицей семьи.
Ее слова прозвучали скорее как упрек, а не комплимент, и Сильвия мягко возразила:
– Ну что ты, какая я красавица. А вот ты действительно ею была, а сейчас не выглядишь ею только потому, что долгое время болела.
Ромола улыбнулась.
– Ты всегда была очень щедра на любовь, – сказала она. – Надеюсь, ты действительно хочешь, чтобы я была счастлива.
– Ты ведь знаешь, что да, – серьезно сказала Сильвия. – Больше всего на свете я хочу, чтобы ты была счастлива.
Ромола снова посмотрела на нее, и Сильвии показалось, что в ее глазах мелькнула насмешка.
– Даже, несмотря на то, что тебе пришлось пострадать из-за меня? – спросила она. – Ведь я когда-то взвалила на твои плечи все бремя несчастий нашей семьи.
– Я никогда не упрекала тебя за это, – поспешно заметила Сильвия. – Даже в мыслях. Ты воспользовалась своим шансом. Я совершенно уверена, что, доведись мне самой оказаться на твоем месте, я поступила бы так же.
– Сомневаюсь, – сказала Ромола. – Мне кажется, что ты бы скорее пожертвовала собой. Но незачем сейчас спорить об этом. Надеюсь, что в будущем нам обеим наконец-то повезет.
– Я тоже на это надеюсь.
– Господь помогает тем, кто сам о себе не забывает, – вдруг совершенно другим голосом сказала Ромола. – Так что, Сильвия, тебе нужно немного встряхнуться и быть поактивнее, чтобы не упустить свой шанс. Бесполезно сидеть и покорно ждать, когда жизнь преподнесет тебе все, что ты хочешь, на блюдечке. Не дождешься! Сама знаешь. За то, что хочешь получить, нужно драться и стараться вырвать его у других, даже тогда, когда, казалось бы, нет надежды.
Сильвия улыбнулась.
– Сомневаюсь, что я на такое способна.
– Да, это не в твоем духе, – согласилась Ромола. – А вот я способна. Я стану бороться до конца и своего не упущу.
– И чего же ты хочешь?
– Много чего. – Ромола подняла руки вверх и потянулась. – Но больше всего денег, власти, положения, защищенности и еще раз денег. За деньги все можно купить. Они – самое главное в этой жизни.
– Главнее любви? – тихо спросила Сильвия.
– Любовь! – Ромола произнесла это слово с нескрываемым презрением в голосе. – Насмотрелась я на то, что ты называешь «любовью». Да ее, как и все остальное, можно купить за деньги! Любовь без денег – это рабство или хуже того.
– Не надо, Ромола. – Сильвия подошла к сестре и обняла ее за плечи. – Я знаю, что ты очень настрадалась, но не нужно так ожесточаться. Когда-нибудь ты обязательно встретишь человека, которого полюбишь, и который полюбит тебя, и тогда больше не будешь так думать.