Ее глаза стали величиной с тарелки, которые слуги только что убрали со стола.
— Почему вы так подумали?
— Потому что мужчинам не нравятся умные женщины, а тем более их раздражает, когда они читают им лекции за обеденным столом.
Юдела не могла сдержать огорченного восклицания:
— О, пожалуйста! Я совсем не хотела читать вам лекции и чему-либо вас учить, ваша светлость.
Она искренне раскаивалась в своем поведении.
— ..Вы лишь спросили моего мнения о некоторых проблемах, которые мы обсуждали с моим отцом. Я обещаю, что больше никогда не коснусь подобных тем.
— Ну почему же? Раз уж нам придется пробыть какое-то время вместе, то мы о многом должны поговорить. Я должен знать круг ваших интересов. Единственное, что меня озадачило, — это образ мыслей женщины, обладающей такой привлекательной внешностью. Меня это забавляет и интересует, но я уверен, что большинство соискателей вашей руки не оценят этих качеств и будут весьма смущены.
— Вы так странно выразились, ваша светлость. Как будто вы собираетесь меня выдавать замуж, — удивилась Юдела.
— Конечно. А в противном случае какое будущее открывается перед вами после того, как срок нашего договора истечет?
— Пожалуйста… будьте добры «. Не занимайте свой ум этими проблемами.
— Уж простите, но я никак не могу не думать об этом. Почему вы запрещаете мне размышлять о вашей будущей судьбе?
— По двум причинам. Во-первых, я не хочу, чтобы кто-то решал за меня вопрос о моем замужестве, во-вторых, я никогда не выйду замуж за человека из высшего света.
— О котором вы пока не имеете ни малейшего представления, — вставил герцог.
— Того, что я читала в газетах и слышала в моем тихом местечке, которое вы, может быть, презираете, но… оно зовется Литл-Стортон… мне достаточно.
— Неужели даже в Литл-Стортоне знают всю подноготную об обществе, в котором я вращаюсь? Господи помилуй, а я-то думал, что моя частная жизнь тщательно скрыта от досужих глаз.
Он заразительно рассмеялся, и Юдела тоже не выдержала и улыбнулась.
— А вы думали, что это не так, ваша светлость? В любом глухом уголке Англии и Шотландии знают, что творится в аристократических клубах и на балах принца-регента. Слуги нашего помещика лорда Элдриджа сопровождали своего господина в Лондон, а возвратившись оттуда, распространяли сплетни. Крепкое пиво в местном трактире развязывало им языки.
Ирония и удивление одновременно отразились на лице герцога. Юдела между тем вонзала попавшую в цель стрелу еще глубже.
— Из поколения в поколение дети и внуки слуг и служанок , семейства Элдриджей посещали Лондон, ну а потом, конечно, делились своими впечатлениями с родственниками и соседями.
При воспоминании о том, что она слышала в детстве, Юдела не удержалась от улыбки.
— Внучатая племянница брата дворецкого лорда Элдриджа была в услужении у первой дамы Ее Величества в Букингемском дворце. А ее супруг был лакеем у лорда при дверях Его Величества.
Герцог откинул голову на спинку высокого стула и расхохотался:
— Вот теперь я понимаю, почему ни один секрет не может сохраниться от шпионов иностранных держав. Наше государство открыто всей Европе только благодаря болтливым слугам.
— Могу вас заверить, что любое событие, произошедшее на Сент-Джеймс-стрит, через двадцать четыре часа становится известным всей Англии.
— Да… Мне это как-то раньше не приходило в голову. Вы мне открыли глаза на многие таинственные происшествия, над которыми я раньше ломал голову.
Он тут же вспомнил, что в некоторых неприятных происшествиях, случавшихся с ним, он зря винил болтливых любовниц или нескромных приятелей. Прислуга, которую он, как и все люди его круга, привык не замечать, считая чем-то вроде мебели, оказывается, самая влиятельная сила в создании общественного мнения.
Теперь герцог подумал, что надо воздерживаться от сердитых возгласов, перебранок с родственниками и друзьями в присутствии горничных и дворецкого, ибо у горничной есть муж или любовник — лакей или конюх, а у дворецкого жена или любовница, прачка или кухарка, а у кухарки есть любовник — шеф-повар… и эта цепочка тянется бесконечно. И любое произнесенное им слово тут же разнесется по всему Лондону, словно по светотелеграфу — новейшему изобретению эпохи Регентства.
Юдела как бы прочитала его мысли.
— Папа однажды сказал мне, что не только ваш ближайший друг и стены вашей спальни имеют уши, но и мальчишка, чистящий ваши сапоги. И он еще опаснее, потому что у него есть и большой рот.
То, что она заставила герцога от души посмеяться к концу обеда, было для нее, как ей показалось, величайшим достижением. Он не прогнал ее, и она не была ему в тягость. Наоборот, ей удалось развлечь его.
Прежде чем пожелать ей доброй ночи, герцог произнес:
— Я провел с вами удивительно приятный вечер, Юдела. Не ожидал, что общение с вами так меня развлечет.
— А я обещаю вам, ваша светлость, в свою очередь в дальнейшем не пытаться переделывать ваш характер и внушать вам мысли о реформах в нашем обществе.
— Я рад, что вы пришли к такому же мнению, какого придерживаюсь и я. Все реформы бесполезны, а негодяев невозможно направить на праведный путь. И все же я с удовольствием выслушал ваши идеи о современном положении в обществе, и, поверьте мне, я готов процитировать вас в моей речи в палате лордов, когда мне дадут слово для выступления.
— Я очень польщена, ваша светлость, — еле слышно произнесла Юдела. — Но, может быть, мне не следовало затрагивать в разговоре с вами эту тему. Я подумала, что… в какой-то степени досадила вам.
— Когда мы с вами наедине, то вы можете искренне высказывать все, что вы думаете. Если б вы молчали за обедом, или хихикали, или восторгались кушаньями или убранством моих покоев, я бы тут же начал зевать в вашем присутствии.
— Вот поэтому я и позволила себе некоторую вольность в речах, — призналась Юдела.
— Я оценил вашу смелость. И заверяю вас, что следующий наш совместный ужин я буду ждать с нетерпением. Я не могу предугадать, на какую тему мы с вами вновь заведем разговор, но обещаю не пропустить из него ни слова.
Они в унисон рассмеялись. Им было так легко вместе. Казалось бы, все проблемы растаяли и будущее стало кристально ясным.
Первой опомнилась Юдела:
— Я обещаю… вам, что буду очень… осторожной.
— Не сомневаюсь, — сказал герцог. Она сделала шаг к двери своей спальни и вдруг задержалась на пороге.
— Вы тоже отправляетесь спать, ваша светлость? Герцог отрицательно покачал головой.
— Не забудьте, что это моя последняя ночь холостяцкой жизни.
Юдела понимала, что он ее дразнит, но не обиделась: