Слуга застенчиво мял шапку в руках, сапоги его были забрызганы грязью. Крепкий, розовощекий деревенский парень мчался из Лондона, как угорелый, и сейчас до смерти устал. Очевидно, в присутствии госпожи он оробел и с трудом ворочал языком.
– Какие новости? Говори же, – приказала маркиза.
Слуга облизнул засохшие губы и начал говорить, запинаясь:
– Ваша светлость, я... я пришел... сказать вам... сегодня утр... утром... на рассвете его светлость стрелялись... на ду... дуэли.
– Да, да, я догадывалась.
– Его светлость упали, миледи.
– Упал!
Маркиза почти взвизгнула.
– Да, миледи.
– Ты хочешь сказать, лорд Ротхэм?..
– Выстрелил раньше... чем его светлость приготовились, миледи. Это уловка! Я видел это.
– И... Джастин упал? – повторила маркиза.
Ее голос звучал глухо, словно она не воспринимала, что происходит вокруг.
– Ай, миледи. Его светлость сказали мне: «Если со мной что-нибудь случится, Дженсен, сразу скачи в Мэндрейк и сообщи ее светлости». Я думал, что он шутит, потому что не знал, что с ним может что-нибудь случиться. Он ведь такой сильный, как лев. Джентльмены сошлись. Они выбрали пистолеты и начали расходиться. Десять ярдов всего, миледи.
– Десять ярдов! Это убийство.
– Ай, миледи. Но соперник его светлости повернулся на счет три и выстрелил.
– Черт бы его побрал! – воскликнула маркиза.
– Его светлость упали. Больше я не ждал, миледи. Я быстро прискакал сюда, как и просил меня сделать мой господин.
– Значит, вполне возможно, что он жив, ты ведь не видел, что действительно произошло. Может быть, он не умер. Кто был с ним?
– Сэр Питер Берли, миледи, другой джентльмен, и личный конюх его светлости, с лошадьми.
– Где это произошло?
– Около пяти миль от Лондона, миледи, место называется Кросс Триз.
– Я хорошо его знаю, это тихое заброшенное местечко.
Она схватилась руками за голову.
– Странно, что Хэрри Ротхэм так низко поступил и стрелял до того, как Джастин приготовился к дуэли.
Хэриет закрыла руками глаза, а Марта пыталась успокоить ее.
– Ну, ну, не расстраивайтесь, миледи. Может быть, его светлость только ранены. Лучше бы этот парень подождал до конца и узнал, что произошло на самом деле, чем мчаться сломя голову сюда и говорить страшные вещи.
– Я сделал только то, что его светлость говорили мне, – угрюмо сказал Дженсен.
– Довольно, – произнесла Марта. – Спустись вниз и попроси чего-нибудь поесть. Мы от тебя уже наслушались печальных известий.
Слуга вышел из комнаты, неуклюже шаркая по полу, а когда дверь за ним закрылась, маркиза закричала:
– Не отпускайте его! Не отпускайте его! Пусть пока не уходит! Может быть, он еще что-то хочет сказать.
– Он сказал нам все, что знает. Миледи, не переживайте. Скорее всего, этот дурачок не понял с самого начала, что там произошло. Ну разве вы сомневаетесь в том, что его светлость способен победить на дуэли любого.
– Но не тогда, когда в него стреляют предательски. К тому же... Роксана предупреждала меня. Она предупреждала, что в дом входит смерть. Она видела его, видела это в картах. «Смерть, – сказана она, – ... смерть и кровь». Она имела в виду Джастина. О Боже, она говорила о Джастине – моем сыне. – Голос маркизы дрожал.
– Если в кого и нужно было стрелять, то прежде всего в эту старую ведьму, за то, что она так пугает мою госпожу, – недовольно ответила Марта, – не верьте ни одному слову ее гнусной лжи.
– Смерть и кровь! – повторила маркиза. – Пришли ее сюда. Мы должны от нее узнать, жив Джастин или мертв. Приведи ее, слышишь, приведи.
Маркиза сделала повелительный жест. Марта взглянула на Серину.
– Вы останетесь с госпожой, пока я пойду и найду цыганку? – спросила она.
Девушка кивнула. В эту минуту она не могла говорить. Она все еще пребывала в шоке после всего, что услышала, и, словно окаменев, была не в состоянии сойти с места. Марта вышла из комнаты, а девушка усилием воли заставила себя подойти к маркизе, которая лежала на подушках. Лицо ее казалось маленьким и сморщенным, плечи согнуты. В самом ее горе было нечто незнакомое и отталкивающее. Рот ее искривился, она лежала с согнутыми коленями и походила на больную обезьяну. Чувствуя, что должна что-нибудь сказать, Серина выдавила из себя слова успокоения.
– Вполне возможно, что не все так плохо, и вам не стоит так расстраиваться, мэм.
– Так предсказано судьбою. Смерть и кровь! Роксана видела это. Вчера вечером она предупреждала меня.
Девушка вдруг вспомнила побледневшее лицо маркизы, когда она спускалась в salon. Неужели Роксана могла увидеть заранее то, что случилось?
Серина вновь почувствовала удушье, как и несколько минут назад. Перед глазами все поплыло, голова кружилась, девушка была ошеломлена. Открылась дверь, и вошла Марта.
– Где Роксана? – воскликнула маркиза.
– Миледи... – начала Марта, но замолчала.
– Ну, говори же, женщина. Где она?
– Исчезла, миледи. Она уехала сегодня на рассвете. Роксана заказала экипаж до Дувра. Понятно, что оттуда она с почтовым дилижансом уехала в Лондон.
– Уехала!
Маркиза снова бросилась на подушки.
– Она видела, как это приближается! Смерть и кровь! Смерть и кровь! – Ее голос звучал громче и громче: – Смерть и кровь! – Хэриет вздрогнула, вскрикнула, взвизгнула ужасно и противно и бешено метнулась на другой край кровати. – Смерть и кровь!
Она скрюченными пальцами схватилась за горло, показывая, что ей трудно дышать.
– Возьмите себя в руки, миледи. – Марта склонилась и взяла ее за руки, затем, через плечо посмотрев на Серину, прошептала: – Оставьте нас, мисс. Лучше, если ее никто не будет слышать.
Обрадовавшись возможности уйти, Серина быстро вышла. Маркиза не переставала кричать. Девушка бежала по коридору и слышала крики, доносившиеся из комнаты, и даже когда она была уже далеко, ей казалось, что она еще слышит их. Это было ужасно, но Серину не переставала мучить мысль о Джастине. Он упал. Если он не умер и только ранен, сколько же им ждать, чтобы узнать правду?
Она остановилась на площадке и вспомнила, что это то самое место, где прошлой ночью она встретилась с ним. Здесь он так резко разговаривал с ней. На этом месте прошлой ночью Джас-тин поднял ее на руки. Здесь она чуть не упала без чувств, когда он отпустил ее, и от слабости она не смогла больше прикрывать руками царапину на фуди и синяки на руках.