— Не скажете ли мне, где его светлость? — спросила девушка.

— В кабинете, мисс, — ответил один из них, прошел вперед и открыл перед ней дверь. Атейла вошла в комнату, в которой впервые встретила графа. Сейчас он сидел за столом и что-то писал.

Она почувствовала странное смущение, хотя во время путешествий встречала много разных людей. Стараясь не выдать себя, девушка решительно приблизилась к столу. Граф не счел нужным подняться и молча ждал, когда Атейла заговорит.

На секунду Атейла так растерялась, что забыла все, о чем собиралась поговорить с ним.

Потом она услышала свой голос, и он показался ей каким-то чужим, ненатуральным.

— Я прошу прощения за… за то, что отвлекаю вас, ваша светлость… но Фелисити очень хочет покататься на одной из ваших лошадей. Главный конюх сказал, что это безопасно, но я все-таки решила, что надо получить… ваше разрешение.

— Зачем?

Этот односложный вопрос вначале ошеломил Атейлу, а потом разозлил. И сразу всякое стеснение исчезло. Вздернув подбородок, она ответила:

— Затем, ваша светлость, что Фелисити ваша дочь, а следовательно, вы за нее отвечаете. Так как раньше она каталась только на пони, то мне нужно ваше разрешение, прежде чем посадить ее на большую лошадь.

— Я полагаю, вы сами могли в этом разобраться и ни к чему было тревожить меня, — ответил граф, — но раз уж вы пришли, я отвечу. Если моя дочь хочет кататься на лошади, я не вижу причин препятствовать ей. Все падают, когда впервые садятся в седло, и лучший способ научиться ездить верхом — это как можно быстрее снова сесть на лошадь.

— Я знаю это, ваша светлость, но Фелисити всего восемь лет, и, несмотря на ее желание, мне кажется, пони подошел бы ей больше.

Граф поднял глаза, их взгляды встретились. В течение нескольких секунд продолжалась эта молчаливая битва. Затем, к удивлению Атейлы, он уступил.

— Хорошо, мисс Линдсей. Я распоряжусь насчет пони для Фелисити. Но если ей уж так хочется прокатиться на лошади, я уверен, Джексон сумеет выбрать для нее самую спокойную. А вы или грум поведете лошадь в поводу.

— Я рада получить разрешение вашей светлости.

Она слегка присела и, не глядя на графа, вышла из комнаты.

«Он возражает только потому, что я ему чем-то неприятна», — подумала девушка.

Глава 4

Когда они поднимались наверх после ленча, Фелисити только и говорила о предстоящей прогулке верхом.

— Я уже большая, я могу ездить на настоящей лошади! — повторяла она в восторге. Атейла только надеялась, что для девочки найдут действительно спокойную лошадь.

Ее почему-то не покидало чувство, что в этом доме только она заботится о девочке и переживает за нее.

Атейла постаралась убедить себя, что ошибается, и не сосредотачиваться на этой мысли.

Наверху она с удивлением увидела, что из ее комнаты вышла горничная старой леди. Девушка запомнила, что ее зовут Джардин. Увидев Атейлу, пожилая женщина смутилась, проскользнула мимо нее и пошла по лестнице вниз. Что было нужно горничной вдовы в спальне гувернантки. Но, войдя к себе в комнату, девушка предположила, что Джардин помогала другим горничным распаковывать вещи.

Коробки со шляпами уже были разобраны, дверцы шкафа широко открыты, и множество платьев явно не помещалось в нем.

Атейла в изумлении замерла перед этим богатством. В комнату вошла Дженни:

— Я боюсь, мисс, что мы не сможем уместить все ваши вещи здесь. Некоторые мы отнесли в соседнюю комнату, в ней никто не живет.

— Спасибо, — ответила Атейла, — у меня их действительно много.

— Такие прелестные платья, мисс! Такие красивые расцветки и фасоны!

Атейла с Дженни вошли в соседнюю комнату. Она была поменьше, чем ее. Атейла подумала, что раньше это была игровая для детей. У стены стоял огромный шкаф, который тоже был заполнен платьями. На кровати громоздились коробки со шляпками и капорами всех видов и расцветок.

Атейла вспомнила, как она совсем недавно ходила по Танжеру в платье, больше всего похожем на серый мешок. Теперь у нее оказалось так много прелестных вещей, что ей могла бы позавидовать любая невеста. Но девушка понимала, что рассказывать, откуда у нее эти наряды, в Рот-Касле лучше не надо.

«Пусть лучше думают, что я из богатой, но разорившейся семьи», — сказала она себе.

Такое объяснение казалось ей достаточно убедительным, чтобы удовлетворить и любопытство слуг, и недоумение графа, если оно возникнет.

Самой девушке очень хотелось найти время, чтобы примерить все это великолепие и убедиться, что из невзрачной куколки она превратилась в красивую бабочку.

Но сейчас было не до этого. В комнату ворвалась Фелисити:

— Где мое платье для верховой езды? Ну где же оно?

Атейла взяла ее за руку, и они пошли в комнату девочки. Дженни последовала за ними. Атейла спросила:

— Кстати, а среди моих вещей есть платье для прогулок верхом?

— О да, мисс! И красивая шляпка. Я, правда, не доставала ее из коробки, подумала, что вы не будете ее надевать.

— Нет буду, — коротко ответила Атейла, — но сначала давайте переоденем ее светлость.

В шкафу у Фелисити висело несколько костюмов для верховой езды. Некоторые из них были из легкой материи и предназначались, очевидно, для прогулок в Танжере, но были и вполне подходящие для английской погоды.

Дженни показала один костюм:

— Вот, мисс. Он, кажется, поновее, и юбка удобная.

— Да! В ней я смогу ездить в мужском седле! — с восторгом воскликнула Фелисити.

Атейла подумала, что это будет безопаснее для девочки, но ничего не сказала.

Предоставив Дженни помогать Фелисити, она пошла к себе в комнату переодеваться. Зная, что графиня заказывала свою одежду в основном в Париже, Атейла ожидала увидеть яркое французское платье, Но платье, которое она достала из гардероба — темно-синее, почти черное, — было от Басвина, лучшего лондонского портного.

— По крайней мере на лошади я буду выглядеть, как настоящая гувернантка, — с улыбкой пробормотала Атейла.

Ей вспомнилось, что, когда она была еще маленькой, ее мать купила себе в Лондоне платье от Басвина и, впервые надев его, сказала:

— У меня никогда не было ничего более удобного и красивого, но, увы, вряд ли я смогу себе позволить такое еще когда-нибудь.

Потом Атейла подумала, что графу совершенно все равно, как она выглядит, и единственный человек, кого это может интересовать, — его бабушка. Платье оказалось более поношенным, чем она ожидала, но оно идеально сидело на ней, подчеркивая тонкую талию и высокую грудь.

Внезапно Атейла поняла, что графиня носила его, когда жила в замке. С ужасом девушка подумала, что кто-нибудь может узнать это платье, но потом постаралась успокоить себя мыслью, что вряд ли кто-нибудь вспомнит, что носила графиня три года назад.