Альдора засмеялась:
— Уверена, дорогой, ты всегда будешь добиваться всего, чего захочешь. Ты так умен, что для тебя нет невозможного. Я бы не удивилась, если бы ты подарил мне звезду с неба.
— Так и будет, когда ты по-настоящему станешь моей! — заверил герцог. ***
Теперь Альдора вспоминала, что от его слов ощутила сладкую дрожь.
Дверь каюты распахнулась, и на пороге появился герцог.
И пропало все. Он был для нее все море, все небо, весь мир.
Ее глаза вспыхнули от счастья.
Притворив за собой дверь, герцог протянул ей руки.
Альдора бросилась в его объятия.
— Неужели мы наконец поженились и теперь можем остаться вместе?
— Я так этого ждала!
Они обвенчались в церкви Святого Георгия на Ганноверской площади, и, ощутив благословение Божье, они оба еще горячее поверили в то, что были предназначены друг другу и даже смерть не разлучит их.
— Ну вот мы и опять в море, моя любовь, — сказал герцог, глядя на жену с восхищением и любовью.
В этот момент глухо зашумели двигатели, лайнер стал отчаливать.
На море был легкий шторм, и корабль до самой темноты покачивался на волнах, ожидая удобного момента, чтобы отойти от берега.
— Я распорядился, чтобы с вещами подождали до завтра, — сказал герцог, и Альдора снова, в который уже раз, поразилась его способности предусматривать все до мелочей.
— Сейчас мы пойдем выпьем по бокалу вина. Хобсон пока приготовит все необходимое. А потом мы вернемся в нашу каюту.
— Я очень жду этого, — прошептала Альдора.
День был длинный, наполненный волнением, к тому же она почти не спала накануне. Но Альдора понимала, что не усталость заставляет герцога стремиться к уединению.
На свадьбе было так много гостей, так многие стремились поздравить их и пожать им руки, что жених с невестой не успели попробовать ни свадебный торт, ни шампанское.
За неделю были спешно разосланы приглашения всем, кто желал не только присутствовать на свадьбе герцога Уидминстера, но и пожелать удачи вице-королю Индии!
В качестве почетных гостей на свадьбе присутствовали принц Уэльский и премьер-министр Дизраэли.
Когда их засыпали поздравлениями, Альдора шепнула герцогу:
— Теперь я вижу, какая ты важная фигура! Боюсь, я просто потеряюсь в этой толпе!
Она говорила наполовину в шутку, наполовину всерьез.
— Ты же знаешь, я люблю все делать заранее, и я обещаю позаботиться, чтобы у нас всегда была возможность побыть наедине.
— Ты всегда выполняешь то, что задумал, — улыбнулась Альдора. — Правда, боюсь, это не всегда идет тебе на пользу!
— Теперь ты будешь вести себя так же, — отозвался герцог. — Боюсь, что, когда кончится мой срок пребывания на этом посту, ты превратишься в избалованную особу, которая считает, что мир принадлежит ей одной!
— Ты меня пугаешь! Единственное, чего я хочу, это сделать тебя счастливым!
— Я счастлив, — ответил герцог, — но никакие слова не способны выразить до конца те чувства, которые я сейчас испытываю.
— Я люблю тебя! Люблю! Но боюсь, что иногда ты сердишься на меня.
Герцог улыбнулся:
— Надеюсь, дорогая моя, у нас всегда будет возможность поспорить друг с другом. Мы ведь люди образованные!
— О нет! — запротестовала Альдора.
— Обещаю тебе, что это будет лишь мимолетная буря, подобная летней грозе. А после грозы всегда появляется радуга.
— Ты правда так думаешь?
— Разумеется, моя любовь.
Она нежно обвила руками его шею и прошептала:
— Научи меня, как доставить тебе наслаждение! Я совсем не опытна в делах любви!
— Это так прекрасно! — отозвался герцог. — Но если, кроме меня, в твоей жизни появится какой-нибудь другой учитель, клянусь, я убью его!
Он говорил так страстно, что Альдора была тронута до глубины души. Она начинала верить, что его любовь к ней действительно очень сильна, и эта вера крепла с каждой минутой.
Это было восхитительное чувство. Альдоре казалось, что все окружающие замечают волны любви, которые изливались из их сердец.
Вечером Альдора скользнула в приготовленную заботливым Хобсоном большую кровать.
На постельном белье красовались монограммы герцога.
На столике у кровати горели свечи, в их золотистом сиянии мягко блестели волосы Альдоры. От букетов белоснежных лилий ложились длинные тени.
Девушка думала о том, как чудесно герцог все устроил.
Не успела она об этом подумать, как он вошел в спальню и присел на край кровати, любуясь Альдорой, ее длинными, распущенными по плечам волосами и огромными, полными любви серыми глазами.
— Я люблю тебя, дорогая! Мне кажется, всю жизнь я искал только тебя!
— Я… твоя! — нежно ответила Альдора.
Он заглянул ей в глаза, пытаясь угадать, что творится в ее сердце, целуя ее руки, чувствуя, как по ее телу пробегает дрожь наслаждения, которая нарастала и в нем самом.
Он боялся, что никогда в своей жизни не найдет столь волшебного, идеального совершенства.
Еще крепче прижав ее к себе, герцог сказал:
— Я обожаю и боготворю тебя, дорогая. Мне нужно многому тебя научить. Но я не хочу, чтобы ты боялась этого.
— Я… не боюсь, с тобой я ничего не боюсь! — отозвалась Альдора.
— Я уверен, — улыбнулся герцог, — что наша любовь защитит нас от всех опасностей и поможет нам познать ту тайную мудрость, которая сокрыта в Индии.
— Я уверена, что любовь — это и есть ключ к разгадке самых мистических и таинственных явлений!
Альдора была так близко, что он слышал биение ее сердца. Он почувствовал, как волна страсти захлестывает его. Он прижал Альдору к себе и коснулся поцелуем ее губ.
Это было так чудесно — целовать ее глаза, щеки, губы!
Когда он коснулся губами ее шеи, она затрепетала в ответ. Страсть проснулась в ней.
Казалось, энергия звезд и солнца наполнила их тела.
Это была энергия жизни, энергия любви, и она возносила их на самую вершину блаженства.
И когда тела их слились в экстазе, Божье благословение снова осенило их.