– Пожалуйста, подарите мне этот вечер. Я буду очень расстроен, если вы откажетесь.
В самой этой просьбе и в его тоне было что-то мальчишеское. Керисса невольно улыбнулась и проследовала в комнату Шелдона.
Ее щечки разрумянились на морозе, и выглядела она очаровательно, когда вошла в теплое помещение, где в камине ярко пылал огонь.
– Он уже всерьез ухаживает за мной, – сообщила Керисса без лишних предисловий. – Сегодня он пригласил меня отобедать у леди Имоджин Кенридж.
– У кого?
– У леди Имоджин Кенридж. Я уверена, что правильно произнесла это имя. Она дочь маркиза Уичвуда. Ее папочка, вероятно, скончался, так как сэр Ральф сказал, что ее брат теперь маркиз.
– Да, так оно и есть.
– Вы с ней знакомы?
– Можно сказать и так…
Что-то в его тоне насторожило Кериссу.
– Вы не хотели бы снова увидеться с ней?
– Дело не в этом. Она может знать о моем прошлом, и я бы предпочел избежать встречи с нею.
– Сэр Ральф сказал, что ваше родовое поместье называется Доннингтон-Парк.
– Значит, они знают, – едва слышно произнес Шелдон. – К сожалению, невозможно сохранить тайну, если не путешествовать инкогнито.
– А что это за тайна? – Керисса просто сгорала от любопытства.
– Когда-нибудь я все тебе расскажу, – ответил он, – но сейчас представляю, как твой ухажер подпрыгивает в нетерпении, желая узнать, согласишься ли ты провести с ним вечер.
– С леди Имоджин, а не с ним наедине, – поправила Керисса Шелдона.
– Надеюсь, что не наедине.
После короткой паузы он вдруг заговорил раздраженно:
– Чего ты ждешь? Скажи ему, что ты счастлива принять его предложение и готова прыгнуть ему в руки, едва только он протянет их. Ты же именно этого хочешь, разве нет?
Резкость его тона заставила Кериссу взглянуть на Шелдона с сомнением.
– Я думала, что мы… что у нас общая цель. Он очень богат… и живет один…
– Ты готова выйти за него замуж?
На какой-то момент воцарилась тишина.
Керисса колебалась.
– Я не совсем уверена в этом… но он вращается в нужных нам кругах… Он знает людей, с кем я бы хотела свести знакомство…
– Тогда пиши ему записку! – вырвалось у Шелдона. – Напиши, что с замиранием сердца, с трепетом, с дрожью в коленках… ждешь, когда он увлечет тебя куда ему заблагорассудится, а ты готова пойти за ним хоть на край света… а для начала на обед к леди Имоджин Кенридж.
Керисса прошлась по комнате.
– Для начала, я думаю, вам нужно выпить минеральной воды в курзале. После этого мир покажется вам прекрасным, – вызывающе сказала она.
Затем девушка покинула спальню, а Шелдон откинулся на подушки. Ему было весьма стыдно за себя. Он подумал: «Чем скорее я перестану вести себя как капризное дитя, тем больше от меня будет пользы. От долгого лежания мои нервы совсем расшатались».
Он начал приводить в порядок свои мысли и пришел к выводу, что его вынужденная пассивность, наоборот, помогает их общему с Кериссой делу. Вряд ли приглашение на обед последовало бы так быстро, если бы и его, опекуна молодой красотки, нужно было включать в список гостей. Нет ничего на свете более привлекательного для галантного мужчины, чем храбрая девушка, в одиночестве пробивающая себе путь в суровом и враждебном ей мире.
И вполне очевидно, что Керисса справляется с задачей самостоятельно и использует ситуацию с блеском и ради своей выгоды.
Однако у него возникла идея по поводу сегодняшнего вечера, и он вызвал Франсину.
Едва она явилась, Шелдон заявил тоном, не терпящим возражений:
– Ты будешь сопровождать мадемуазель Кериссу, когда она отправится на обед. Поедешь с ней в экипаже и подождешь в доме, чтобы проводить ее обратно.
Франсина выглядела удивленной, и Шелдон снизошел до объяснений:
– Мы должны оберегать репутацию мадемуазель. Было бы ошибкой с ее стороны предстать в глазах людей чересчур пылкой и неосмотрительной.
– Монсеньор рассуждает очень здраво, – кивнула Франсина.
В ее голосе и во взгляде чувствовалось одобрение.
– Я хорошо знаю высший свет и знаю, какие там ядовитые языки, – заметил Шелдон как бы про себя.
Он встретился с Кериссой, когда она, полностью одетая к званому обеду, зашла к нему в комнату, чтобы спросить, одобряет ли он ее внешний вид.
То, что она еще никогда раньше не выглядела такой привлекательной, сомнению не подлежало.
Обнаженные плечи, сверкающие белизной, но теплые, живые, в сочетании с платьем из черного нежного газа, принадлежавшим когда-то ее матушке, представляли зрелище, которым просто любоваться было нельзя, не испытывая при этом иных чувств.
Платье окутывало фигуру Кериссы, но и открывало взгляду все ее достоинства. Материнское ожерелье из жемчуга матово светилось на ее шее.
Франсина соорудила Кериссе такую прическу, что все ее завитки и локоны казались естественными, и в этой шелковистой темной массе волос яркими цветными пятнышками выделялись два крохотных бутончика роз.
Огромные глаза Кериссы, казалось, занимали все ее тонко очерченное личико, и когда она остановилась возле его кровати, требуя, чтобы он высказал свое мнение, Шелдон понял, что девушки подобной красоты ему в жизни не встречалось.
Он был убежден, что Керисса пленит всех гостей мужского пола на вечернем приеме, даже если женщины будут атаковать ее исподтишка и подпускать шпильки.
– По-моему, я сделала все, чтобы вам угодить! – первой подала она голос, так как Шелдон тупо молчал. – То, что вы хотели, то, кажется, и получили.
– А ты ждешь от меня аплодисментов? Их будет достаточно там, где они тебе действительно нужны.
– Вы все еще сердитесь? – поинтересовалась Керисса.
Не получив ответа, она подошла ближе, и ее ладонь легла на его рукав.
– Если бы я поступила так, как действительно хочу, то предпочла бы остаться здесь с вами, – сказала она тихо. – Мы могли бы пообедать вместе и поговорить о вещах… о которых я даже не имею представления… о том, чему только вы можете меня научить.
Ее пальчики сжали его руку крепче. Керисса продолжала:
– Но я знаю, что вас беспокоит отсутствие денег. И даже на еде нам следует экономить.
– Ты абсолютно права, – подтвердил Шелдон. – Прости, что я вел себя, как медведь, разбуженный во время зимней спячки, но моя болезнь меня бесит. Я не привык болеть.
– Конечно, вы не привыкли. Как и все мужчины, – умудренно заявила Керисса.