– Придется купить, – вздыхаю я. – А рядом пусть будет столик-консоль с ювелирными изделиями от Лары Бохинк.
– Обожаю Лару Бохинк! – У Сьюзи не меньше энтузиазма, чем у меня. – У тебя есть ее украшения? Ты никогда мне их не показывала.
– Ну, их тоже надо будет купить. Но это же не для меня, понимаешь? – торопливо добавляю я, увидев выражение ее лица. – А для дома.
Какое-то мгновение Сьюзи просто смотрит на меня. Тем же самым взглядом, что и тогда, когда я захотела, чтобы мы начали предсказывать будущее по телефону. (Я до сих пор считаю это хорошей идеей.)
– Ты хочешь купить сумку и ювелирные изделия для дома? – наконец выдавливает она.
– Почему бы и нет?
– Бекс, так никто не делает.
– А следовало бы! И их дома стали бы выглядеть куда лучше! Но ты не беспокойся, я собираюсь купить и диван. – Кидаю ей стопку журналов с интерьерами. – Вот. Подбери подходящий.
Спустя полчаса кровать завалена журналами, мы разглядываем огромные оранжевые бархатные диваны, и лестничные пролеты со встроенными светильниками, и кухни с полированными гранитными столешницами, и двери из старого дерева. Проблема заключается в том, что я хочу совместить в моем доме все. Все одновременно.
– У вас огромный подвал! – Сьюзи снова смотрит на план. – Что там будет?
– Хороший вопрос! Думаю, спортивный зал. Но Люк хочет хранить в нем свое старое скучное вино и устраивать дегустации.
– Дегустации? – У Сьюзи вытягивается лицо. – Ой нет, пусть лучше будет спортивный зал. Мы сможем вместе заниматься пилатесом!
– Точно! Это будет здорово! Но Люк держит вино в кладовке и умирает от желания явить его людям.
Этого я в Люке вообще не понимаю. Не понимаю его любви к вину, стоящему тысячи, когда можно купить хорошее пино гриджио за десятку, а остальное потратить на юбку.
– Значит, у вас с Люком общая спальня… – Сьюзи вглядывается в детали плана. – Одна для Минни…
– Одна для одежды.
– Еще одна для туфель?
– Определенно. И одна для косметики.
– О-о! – Сьюзи смотрит на меня с интересом. – Вроде как гримерная. А Люк согласен?
– Я назову ее библиотекой, – поясняю я.
– Но остаются еще три спальни. – Сьюзи со значением поднимает брови. – Есть планы… заполнить их?
Видите? Вот почему мне надо было сочетаться браком со Сьюзи. Она-то всегда понимает меня.
– Хотелось бы, – вздыхаю я. – Но ты только подумай: Люк не хочет второго ребенка.
– Правда? – Сьюзи поражена. – Как так?
– Говорит, Минни дикая, мы не справимся с двумя и должны радоваться тому, что имеем. Его не переубедишь. – Мрачно опускаю плечи и листаю статью об антикварных ваннах.
– А ты не можешь… поставить его перед фактом? – наконец произносит Сьюзи. – Скажем, «забудешь» принять таблетку? Он полюбит ребенка, когда тот появится на свет.
Не могу не признаться, что эта идея посещала меня. Но я ее отвергла. Я просто не способна на такое.
– Нет, – качаю я головой. – Не хочу загонять его в ловушку. Хочу, чтобы он хотел ребенка.
– Вдруг он изменит свое мнение после крестин. – У Сьюзи загораются глаза. – Знаешь, мы решились на второго, когда крестили Эрни. Он был так трогателен, и мы загорелись желанием подарить ему брата или сестру. Разумеется, дело кончилось двумя детьми, – добавляет она в раздумье. – Но с тобой такого не произойдет.
– Может быть. – Я молчу и готовлюсь спросить об очень важном. Наверное, я не должна этого делать, но нужно быть смелой. – Сьюзи… ты можешь честно ответить мне на один вопрос? Очень честно?
– Хорошо, – говорит она немного нерешительно. – Но только не о том, сколько раз в неделю мы занимаемся сексом.
Что? С чего это она? Так, теперь я очень хочу знать, как часто они это делают. Должно быть, никогда. Или они только этим и занимаются. Боже, держу пари, что верно второе. Держу пари, что они с Тарки…
Ладно, проехали.
– Я не о сексе. – Заставляю себя вернуться к теме разговора. – Это… Как ты думаешь, Минни избалованная?
И начинаю дрожать от волнения. Что, если она скажет «да»? Что, если моя лучшая подруга считает Минни монстром? Я буду совершенно уничтожена.
– Нет! – тут же отвечает Сьюзи. – Конечно, Минни не избалованная! Она прелесть. Просто немного… активнее других детей. Но это же хорошо! Никто из детей не идеален.
– Твои идеальны, – угрюмо говорю я. – У них нет недостатков.
– Боже, ты шутишь? У нас столько проблем с Эрни. Его учитель то и дело вызывает нас. Он безнадежен по всем предметам кроме немецкого, а они его даже не учат.
– О, Сьюзи… – с состраданием говорю я.
Нет нужды спрашивать, почему Эрни так хорошо болтает по-немецки. Таркин считает, что из музыки стоит слушать только Вагнера, и каждый вечер исполняет его детям. Не поймите меня неправильно, Эрни – мой крестник, и я безумно люблю его. Но когда я была у них в последний раз, он решил поведать мне всю историю каких-то там зингеров, бубнил о них несколько часов кряду, и я чуть было не заскучала.
– Я должна пойти и поговорить с директрисой, – печально продолжает Сьюзи. – Что я буду делать, если она попросит забрать его из школы?
Я забываю о собственных неприятностях, обнимаю ее за плечи. Как кто-то смеет огорчать Сьюзи? И вообще, они идиоты? Я видела школу Эрни, когда мы со Сьюзи как-то раз приезжали за ним. Все такое снобистское, сиреневые блейзеры и плата – миллиард за семестр, а завтраки даже не включены. Они, вероятно, слишком заняты, считая доходы, и не замечают подлинных талантов.
– Уверена, все будет хорошо, – твердо говорю я. – А если им не нужен Эрни, то это дрянь, а не школа.
Если бы только я увидела эту директрису, то уж высказала бы ей свое мнение предельно откровенно. Ведь я крестная мать Эрни. Может, нужно пойти на школьное собрание и донести до них мои взгляды? Я готова предложить это Сьюзи, но она вдруг хлопает рукой по кровати.
– Я знаю, что делать, Бекс! У меня гениальная идея. Вы должны нанять няню.
– Няню? – Я таращусь на нее, пытаясь собраться с мыслями.
– Кто присматривает за Минни, когда вы на работе? По-прежнему твоя мама?
Я киваю. С тех пор как закончился мой декретный отпуск, я работаю два с половиной дня в неделю в магазине «Облик», я там консультант. Тем временем мама занимается Минни, и это прекрасно, потому что я могу просто оставить завтракающую дочь на кухне, и она едва замечает мой уход.
– Твоя мама водит ее в игровую группу?
Я корчу гримаску:
– Нет, в общем-то.