Однако и травянистая равнина, и лиственный лес, начинавшийся милях в шестидесяти от того места, где оказался наш кусок территории, буквально кишели всякой живностью. Оленями, лосями, волками, медведями.., и всеми известными нам более мелкими представителями дикой фауны. Лиственные леса, по-видимому, тянулись вплоть до восточного побережья и существовали достаточно долго, потому что не было подлеска; из-за этого лес приобретал какой-то совершенно нереально аккуратный вид, как декорации к фильму о Робин Гуде. Док приземлялся на поляне посреди леса и потом рассказал, что видел там необхватные дубы и вязы, под которыми была ровная мшистая почва. Лес произвел на него впечатление какого-то собора, куда солнечные лучи попадают сверху сквозь плотную завесу листьев высоко вверху.
Я пока никому не рассказывал о том, как меня тревожит то, что с нами не вступают в контакт другие разумные существа этих будущих времен. Тем временем наша коммуна буквально зарывалась в землю. Так же, как мы прибыли сюда в разгар дня, хотя отправлялись из своего прежнего времени в полночь, мы прибыли сюда весной, хотя в нашем времени была осень. Большая часть наших посевов осталась в прошлом, и даже без понуканий Билла очень многие хотели поскорее засеять поля. Ведь у нас в распоряжении теперь не будет запасов продовольствия, произведенного до шторма, которые можно было использовать в качестве дополнительного источника продовольствия.
Поэтому первая неделя перешла во вторую, вторая – в третью, но никаких признаков разумных существ на окружающем нас континенте не было, как не было и посетителей, представителей этого будущего. Постепенно мы начали привыкать к тому, что, возможно, мы и в самом деле на этой Земле будущего совершенно одни, и большую часть нашего внимания стала занимать повседневная жизнь общины.
Это было напряженное время. Кроме необходимости мириться с тем фактом, что здесь мы должны удовлетворять все свои потребности самостоятельно, у нас были основания думать, что климат в этом будущем времени и в нашем районе отличается более холодными зимами, чем те, к которым мы привыкли у себя в прошлом. Предстояла большая работа по утеплению домов и увеличению мощности их обогревательных устройств, будь то камины или печи.
После перемещения мы лишились и небольшой речки, вращающей наш небольшой электрогенератор. Билл сказал, что сможет за несколько недель установить несколько ветрогенераторов, чтобы обеспечить нас по крайней мере переменным током, но это зависело от того, сколько людей ему дадут в помощь. Более насущной была проблема заготовки дров. Пока единственным доступным нам лесом был лес на склоне горы, перенесшийся в будущее вместе с нами. Но даже одна суровая зима полностью его «выжжет». Нам было совершенно необходимо организовать доставку дров из лесистого района в шестидесяти милях к востоку или переместить поселок туда. Но у нас имелось слишком много ценных построек, чтобы успеть перевезти их туда за одно короткое лето.
В результате все работали с утра до ночи, включая и меня. В каком-то смысле я даже радовался этому, поскольку работа позволяла не думать о том, почему никто не вступает с нами в контакт. К этому времени Док уже долетел до восточного побережья и на несколько сотен километров севернее того, что когда-то называлось канадской границей. И нигде он не встретил никаких признаков цивилизации. Повсюду была лишь дикая природа, от болотистых хвойных лесов на севере, слегка изменивших очертания Великих озер, до равнины к северу от бывшей мексиканской границы. Меня стала одолевать тревога, что, возможно, к этому времени Земля стала совершенно необитаема и забыта, а если так, как мне при жизни вступить в контакт с борцами против шторма времени, которые находятся во многих световых годах – возможно, в сотнях или в миллионах световых лет – от нас?
Поэтому я был рад тяжелой работе, которая не давала мне поддаться другой тревоге, кислотой разъедавшей меня изнутри. После расставания с Мэри мне открылось в ее чувствах нечто, о чем я никогда даже не подозревал. Теперь я почувствовал то же самое и к Эллен. Она по-прежнему работала со мной днем и была рядом каждой ночью, но я чувствовал, что она со мной лишь отчасти Какая-то ее часть оставалась отчужденной от меня. Между нами была стена, такая же, что была между мной и Мэри, хотя я никогда этого не осознавал.
Я хотел поговорить с ней об этом, но все никак не мог выбрать подходящего момента. Утром у нас хватало времени лишь на то, чтобы подняться, одеться, позавтракать и убежать на работу. За целый день не было ни минуты, чтобы отдохнуть, не было паузы, во время которой можно было бы поговорить. По вечерам же времени снова хватало лишь на то, чтобы перекусить, и сон угрожал одолеть нас еще до того, как мы успевали заправить усталые, опустевшие моторы наших тел. Мы валились в постель и открывали глаза – как нам казалось – всего мгновением позже, и тут же неотвратимо нас захватывал круговорот нового дня.
Но когда-то все же должен был выдаться перерыв. И он выдался в конце пятой недели, когда первая из ветряных мельниц Билла начала питать генератор и появившийся ручеек электричества заставил слабенько засветиться наши лампы под потолком и в помещениях наконец стало светло. Это было вполне подходящим предлогом, чтобы дать людям передышку, и я объявил следующие сутки выходным днем.
Несмотря на вновь обретенное чудо электрического освещения, в этот первый свободный вечер ни у кого не было сил радоваться. Все, что большинству из нас хотелось, так это завалиться спать, и мы спали до середины следующего дня. Потом в свете полуденного солнца мы постепенно начали вылезать из наших спален, чтобы посидеть или медленно побродить на солнышке, либо не делая ничего вообще, либо доделывая то, до чего в последнее время никак не доходили руки и что только теперь появилась возможность проверить, почистить, отремонтировать или достроить.
Лично меня больше всего интересовало второе из перечисленных занятий. Когда я проснулся, Эллен уже встала и куда-то ушла из дворца. Я встал, выпил пару чашек черного кофе и отправился ее искать.
Я нашел ее, занятую стиркой, за летним дворцом. Свернув за угол и увидев ее, я вдруг осознал, что она вдобавок к своим взвалила на себя еще и все домашние обязанности Мэри. Я так привык к тому, что они обе рядом, и так эгоистично с головой ушел в свои собственные проблемы, что мне никогда даже в голову не приходило, что Эллен будет выполнять работу за двоих вдобавок к работе с остальными членами общины. Так же до этого момента мне никогда не приходило в голову помочь ей или Мэри. Я обогнул дворец и остановился, чтобы посмотреть на нее вблизи какое-то мгновение, пока она еще меня не заметила. Потом подошел к ней, вытащил из корзины свои джинсы и стал помогать ей развешивать мокрое белье. Некоторое время мы молча работали вместе.
– Почему бы тебе не присесть? – предложил я, когда мы наконец закончили. – А я пока отнесу корзину, вытащу карточный столик и пару стульев и приготовлю нам обед. А ты просто сиди и отдыхай. Согласна?
Она взглянула на меня. Я никогда не умел читать ее тайные мысли по выражению лица, знать я их тоже не мог. Но я заметил, насколько сильно изменилась за прошедшие годы Эллен. Она все еще была молода – что я как-то прикидывал насчет ее возраста? Что скорее всего она или ровесница Дока, или даже моложе его. Но теперь в ней не осталось даже намека на ту девчонку, которую я когда-то приютил в своем грузовичке. Эллен, на которую я смотрел сейчас, была зрелой женщиной и совершенно другим человеком.