Ленч станет для него последней трапезой, но ни один из них этого еще не знает. Обреченный на смерть наблюдает, как его собеседник закуривает, и мечтает о том же, но курить он бросил. Во-первых, цена сигарет резко пошла вверх, на что не раз и не два жаловалась Мишель, но главное, ему хочется увидеть, как вырастут его дети. Хочется побывать на их выпускных вечерах, хочется погладить по головке внуков. У него есть планы на будущее, когда он выйдет в отставку, они с Мишель уже все продумали. Купят «уиннибаго» и уедут на запад, где и обоснуются. Но он уйдет со службы раньше, и в одиночку. Что же касается курения, мужчине не следовало отказываться от этой вредной, но приятной привычки, но ведь он понятия не имеет, что его ждет столь скорая смерть.
Пока же летнее солнце приятно согревает лицо. Позже день станет жарким, да, он умрет в жаркий день, но пока солнце не обжигает, лишь греет, и почти как «бьюик» спокойно стоит в гараже. Таким спокойным он остается все более долгие периоды. Светотрясения, если случаются, уже не столь сильные. "Он «сдувается», — думает обреченный на смерть патрульный. Но Кертис чувствует идущую от автомобиля пульсацию, слышит его зов и знает, что с ним надо держать ухо востро. Это его работа. Он несколько раз отказывался от повышения по службе лишь ради того, чтобы выполнять ее.
«Бьюик 8» «сожрал» его напарника, но при этом, и Кертис Уилкокс это осознает, забрал и большую часть его самого. Он никогда не забирался в багажник автомобиля, как едва не забрался Хадди Ройер в 1988 году, и автомобиль не заглотил его живьем, как Брайана Липни, но Кертис знает, что никуда ему от «бьюика» не деться. Последний постоянно присутствует в его мыслях. Он слышит шепот «бьюика», как рыбак, спящий в своем доме, слышит шепот моря. Даже во сне. И шепот — это голос, а вещь с голосом может…
Кертис поворачивается к Сэнди Диаборну и спрашивает:
«Он мыслит? Наблюдает, мыслит, выжидает, выбирая удобный момент ?»
Диаборну, старослужащие за спиной называют его новым сержантом, нет нужды спрашивать, о чем говорит его друг.
Когда речь заходит о стоящем в гараже Б почти как «бьюике», они сразу это понимают, они все, и иногда Кертис думает, что зов «бьюика» чувствуют даже те, кого перевели в другие подразделения, и те, кто уже уволился из ПШП. Иногда он думает, что «бьюик» пометил их всех, как метят амишей черные одежды и повозки, или как священник метит твой лоб грязью в среду, с которой начинается Великий пост, или как сковывают одной цепью заключенных, роющих бесконечную канаву.
— Я почти уверен, что нет, — отвечает новый сержант.
— Но он устроил самое эффектное шоу именно в тот момент, когда база практически пустовала, — говорит мужчина, который бросил курить, чтобы увидеть, как вырастут его дети, и дождаться внуков. — Словно знал. Словно способен думать. Наблюдать. И выжидать.
Новый сержант смеется, весело, с заметной ноткой пренебрежения.
— Ты совсем свихнулся с этим «бьюиком», Керт. Еще скажи, что он выстрелил лучом или чем-то еще, чтобы заставить грузовик-цистерну столкнуться со школьным автобусом.
Патрульный Уилкокс уже поставил бумажный стаканчик с кофе на скамью, чтобы снять с головы шляпу. Начинает вертеть ее в руках по давней привычке. Дикки-Дак подъезжает к бензоколонке и начинает заправлять свою патрульную машину Д-12 (скоро их всех лишат этого удовольствия). Замечает нового сержанта и Керта, сидящих на скамье для курильщиков, и машет им рукой. Они отвечают тем же, но мужчина со шляпой в руках, серым форменным стетсоном, который закончит службу в этот же день, оказавшись в придорожных сорняках среди оберток от гамбургеров и банок из-под колы, сразу же поворачивается к новому сержанту. Его глаза спрашивают, смогут ли они получить ответ на этот вопрос, смогут ли они получить ответ хотя бы на один вопрос:
Взгляд этот раздражает сержанта.
— Почему бы нам не покончить с этим? Не уничтожить его, поставив на этом точку? Давай отбуксируем его на пустырь, зальем бензином, пока он не потечет из окон, и подожжем. Что скажешь?
Кертис и не пытается скрыть ужаса, вызванного у него таким предложением.
— Возможно, это самая ужасная ошибка, которую мы можем совершить. А ты не думаешь, что именно этого он от, нас и добивается? Что его оставили здесь, чтобы спровоцировать нас? Сколько детей остались без пальцев, потому что находили в траве что-то непонятное, не знали, что это взрыватель, и начинали колотить по нему камнем?
— Это не одно и то же.
— Откуда ты знаешь? С чего тебе это известно?
И новый сержант, который потом подумает: «Лучше бы моя шляпа укатилась с дороги», — не находится с ответом.
Возражать бессмысленно, действительно, кто знает? Возможно, Керт и прав. Дети остаются без пальцев, потому что колотят камнями по взрывателям, и убивают своих младших братьев из оружия, которое находят в ящиках столов, и сжигают дома бенгальскими огнями, которые взрослые оставляют в гараже. Потому что не понимают, какая игрушка попала им в руки.
— Предположим, — говорит человек со стетсоном в руках, — что «бьюик 8» — некий клапан. Вроде того, что установлен в регуляторе, какими пользуются аквалангисты. Он может и впускать воздух, и выпускать, выдавать и принимать, в зависимости от воли пользователя. Но все ограничено пропускной способностью клапана.
— Да, но…
— Или посмотрим на это с другой стороны. Допустим, он дышит, как человек, лежащий на дне и использующий соломинку, чтобы его не было видно.
— Все понятно, но…
— В любом случае воздух входит и выходит маленькими дозами, они и должны быть маленькими, потому что мало сечение пропускного канала. Может, это нечто, с чем мы имеем дело, вынуждено использовать клапан или соломинку, чтобы сохранять себя в «замороженном» состоянии, вроде летаргического сна, чтобы ему хватало такого малого количества воздуха. А теперь представь себе, что приходит какой-то идиот, бросает в болото достаточно динамита, чтобы осушить его, и необходимость в соломинке отпадает. Или, если говорить о клапане, взрывает его. Ты готов пойти на такой риск? Рискнешь дать этому нечто столько чертова воздуха, сколько оно сможет вдохнуть?
— Нет, — едва слышно отвечает новый сержант.
— Только Бак Фландерс и Энди Колуччи именно на это и нацелились.
— Что ты мелешь?
— Да ничего, — отвечает Кертис. — Энди сказал, если пара патрульных не может выйти сухими из воды, организовав поджог, они должны уходить со службы. У них даже есть план. Они намерены сослаться на то, что воспламенились краска и растворитель в будке. Воспламенились сами по себе, от жары, трахбах, и готово. А кроме того, как сказал Бак, кто вообще будет посылать за пожарной командой? Это всего лишь старый гараж, в котором стоит старый «бьюик». Такие вот дела.