— Вот и хорошо. Пойдемте со мной, гости дорогие. Там уже такой стол приготовлен.
— Едем, — обреченно сказал по-русски «Дронго». Один такой веселый грузин может завалить всю операцию. Впрочем, он также успешно завалил операцию с другой стороны.
— А вы довольно неплохо говорите по-русски, — не удержавшись, ядовито произнесла Тамара.
— Пришлось научиться, чтобы передать через вас привет вашему знакомому Руруа, — отпарировал он.
Они посмотрели друг на друга и вдруг громко расхохотались.
Автандил, не понявший, отчего они смеются, развеселился еще больше.
— Едем ко мне, такой пир устрою! — В лифте «Дронго» молчал, а Тамара спросила у Автандила:
— А когда мы вернемся? Поздно?
— Не бойся, — загрохотал Автандил, — всем скажу, ты у меня была. Твоя репутация не пострадает.
Он, видимо, мог сказать еще что-то, поэтому Тамара, быстро сказав «спасибо», испуганно замолкла.
У выхода из лифта стоял сам директор гостиницы и несколько администраторов. Тут же был участковый милиционер. Увидев Автандила, он отдал ему честь.
— А-а, — махнул рукой на него Автандил, — моего друга в номере чуть не убили, а ты спал где-то. Гнать тебя нужно отсюда.
Он добавил еще какие-то слова на грузинском, отчего у директора и всех остальных тревожно вытянулись лица.
«Дронго» обратил внимание, что даже вечно сонные швейцары вытянулись по стойке «смирно». «Каким авторитетом пользуется здесь этот Автандил, — подумал он, — если так его встречают в гостинице. А Тамара, та просто боится его злого языка. Интересно, чем он занимается?»
Они вышли из гостиницы. Перед зданием, прямо у дверей, стояла большая черная «чайка», атрибут некогда высшей власти в стране. Впереди находился милицейский «жигуленок» с двумя работниками ГАИ. Увидев Автандила, они выскочили из автомобиля, отдавая честь.
«Что происходит? — в который раз подумал „Дронго“, — все это представление похоже на какой-то водевиль».
Уже в автомобиле он наклонился к Тамаре.
— Что происходит? — спросил он опять по-английски, — кто такой этот Автандил?
Она впервые взглянула на «Дронго» с каким-то интересом.
— А вы действительно не знаете? — спросила женщина. — Это же наш премьер-министр. Он Председатель Совета Министров Аджарии.
Сотрудники Михеева давно обратили внимание на бешеную активность людей Хотивари, опрашивавших всех работающих в гостинице «ночных бабочек». Из этого был сделан вывод, что к Мосешвили возможно, приходила женщина. Это было наиболее логически правильное объяснение его пребывания в гостинице. Но несмотря на то, что сотрудники уголовного розыска шли буквально по пятам бандитов, ничего обнаружить не удалось ни первым, ни вторым.
Чижов с Михеевым составили настоящий график допросов и с утра начали мучить вопросами всех, работавших в тот день дежурных, администраторов, уборщиц, буфетчиц, швейцаров, подсобных рабочих. Водитель такси, приехавший в ту ночь, тоже ничего нового сказать не мог. Его просто вызвали по телефону, сказав, что нужно будет ехать в Шереметьево. Тщательная проверка в аэропорту тоже не дала никаких результатов. По утрам из Шереметьево-1 и Шереметьево-2 вылетало большинство самолетов, это был самый пик нагрузки, и установить, в какой именно хотел сесть Мосешвили, если вообще хотел, не представлялось возможным. Бесконечные, изнурительные, ничего не прибавляющие к общей картине допросы продолжались.
Неожиданную информацию дали офицеры полковника Дмитриева. Во-первых, им удалось установить, что через фирму проходили миллионы рублей, неучтенных никаким налоговым ведомством.
Во-вторых, было абсолютно точно установлено, что ряд казино, принадлежащих фирме, занимается отмыванием «грязных денег». И, наконец, в-третьих, по компьютерным распечаткам удалось установить, что недавно Мосешвили снял со своего счета в «Континенталь-банке» большую сумму, около пятисот тысяч долларов. Как раз в день убийства.
Версия ограбления как-то не укладывалась в обычную схему, слишком известным «авторитетом» был погибший. Но следовало отработать и ее. В банк поехали Михеев, Чижов и Стеклов.
Предупрежденный об их визите вице-президент банка Новиков встретил их прямо на улице, любезно провел в офис, предложил кофе и согласился ответить на любые вопросы. Он делал вид, что ему нечего скрывать. Новиков подтвердил факт выдачи гражданину Мосешвили суммы в пятьсот тысяч долларов наличными. Но Мосешвили приезжал за ними не один. Вместе с ним было по меньшей мере пять человек его помощников и сотрудников, уверял Новиков. Они приехали на двух автомобилях и, забрав деньги, спокойно уехали.
— Вы часто так выдаете деньги своим клиентам? — не выдержал Чижов. — Вот такие большие суммы?
— Почти не выдаем, — не моргнув глазом, ответил Новиков, — просто гражданин Мосешвили был нашим известным клиентом. Мы полностью доверяли ему.
— А как с постановлением правительства, — спросил Михеев, — есть запрещение осуществлять операции в крупных суммах через наличный расчет? Вам не кажется, что вы нарушаете закон?
У Новикова стали круглые глаза.
— Мы никогда не нарушаем закона, — сказал он убедительно, — у нас есть разрешение правительства осуществлять часть платежей путем наличных расчетов.
Мы выдаем зарплату большинству учреждений Москвы.
— Конечно, — саркастически сказал Михеев, — вы ведь такие друзья московской мэрии…
На этот раз Новиков ничего не ответил.
Собственно, после подтверждения выдачи денег можно было уезжать. Здесь трудно было найти еще что-нибудь. Все, работавшие в банке, знали Мосешвили, и вряд ли кому-нибудь из кассиров или банковских работников могло придти в голову, что Мосешвили будет в эту ночь один именно в гостинице «Украина».
Версия об ограблении как-то не укладывалась в привычные рамки услышанного. Для этого требовалось безумное количество роковых совпадений. И уж, во всяком случае, грабители не оставили бы закрытых чемоданов, где находилось еще более тридцати тысяч долларов.
Когда они вышли из банка на улицу и Чижов снова посмотрел на величественное здание, в котором размещался «Континенталь-банк». Михеев тихо спросил его:
— Знаешь, кто хозяин банка?
— По-моему Саркисян. Я уточнял, — признался Чижов.
— Ага. Тот самый Артур Саркисян, — подмигнул Чижову Михеев.
— Думаете, он и есть таинственный заказчик этого убийства?