— Прости, что должен связать тебя, малышка, но ты плохо вела себя и рисковать больше я не желаю. На улице сильный ливень, так что сейчас заверну тебя в одеяло, хотя сам не пойму, почему нужно так заботиться о тебе после всего, что было?
В душе Беттины взорвалась ярость. Что делает здесь Тристан? Должно быть, покинул свой остров через день-два после ее бегства. Он должен был заниматься поисками день, неделю… почему не сделал этого? И зачем отправился за ней? Он и так должен был доставить ее на Сен-Мартен.
Завернув девушку в плотное одеяло, Тристан поднял ее и быстро вынес на галерею. Беттина чувствовала, как капли дождя бьют по тяжелой ткани, а ноги намокли.
Наконец Тристан поставил ее у стены.
— Подождем, пока не придет Жюль. Мы разделились, чтобы обыскать весь дом. Нужно вернуться на судно до рассвета, а я потерял уйму времени, разыскивая это место.
Беттина прокляла того, кто объяснил ему, как сюда добраться. Но когда утром обнаружат ее исчезновение, мать поймет, что случилось, и заставит Пьера отправиться на поиски, сделает все, чтобы спасти дочь.
— Тристан, я нашел ее.
— Не знаю, кого ты притащил, Жюль, но уж точно не Беттину. Беттина у меня.
Тристан стиснул руки, вынуждая девушку прижаться к его груди.
— Но я по твоему совету зажег свечу: у этой дамы длинные белые волосы, — настаивал Жюль.
— Я сделал то же самое, — нетерпеливо огрызнулся Тристан, — говорю тебе: Беттина — вот эта.
— А лицо ее видел?
— Нет, но…
Он замолчал, н Беттина почувствовала, как его руки сжались еще крепче.
— Черт бы побрал эту адскую тьму! Берем обеих! У нас нет времени торчать здесь — нужно выбираться из этих вод, пока судно не заметили. Еще одна женщина на острове нам не помешает!
Беттина попыталась закричать, но с губ не сорвалось ни звука. Она поняла, что Жюль захватил ее мать, и ничего сделать невозможно. О Господи, кто же их спасет? Пьер сжег карту, а Тристан сказал, что не желает больше рисковать. Что он имеет в виду?
Беттина почувствовала, как ее поднимают, Тристан перебросил ее через плечо и почти побежал. Вскоре руки и ноги девушки затекли, она была вне себя от раздражения, что и пальцем не может пошевелить! Ее связали, как белую рабыню, только для того, чтобы унизить!
Мокрые ветки стегали босые ноги, дождь лил как из ведра, все мышцы болели, а к тому времени как Тристан остановился, вода давно просочилась сквозь одеяло.
Беттину осторожно положили куда-то, и по скрипу уключин и качке она поняла, что находится в шлюпке. Вскоре к ним присоединился Жюль. Еще немного — и они с матерью окажутся на «Строптивой леди», и она снова попадет во власть Тристана.
Беттину охватило отчаяние от сознания собственного бессилия. Мать, должно быть, смертельно испугана, хотя, наверное, слышала разговор между Жюлем и Тристаном и знает, кто похитил их и почему. Но Жоссель не было известно, что Пьер уничтожил карту и никто в мире не придет на помощь.
Тристан снова перекинул девушку через плечо и, по-видимому, начал подниматься по сходням. Через несколько секунд дверь открылась. Беттину положили на пол и рывком выкатили из одеяла. Не делая попытки встать, она с бессильной ненавистью уставилась на пирата потемневшими зелеными глазами. Если бы взгляд мог убивать — Тристан тут же упал бы бездыханным. Пират, критически оглядев ее, весело рассмеялся.
— Я знал, что это ты, малышка. Твои волосы пахнут цветами.
Жюль внес в каюту ее мать, тоже завернутую в одеяло. Поставил на ноги, осторожно развернул. Беттина едва не лопнула от злости, вспомнив, как Тристан намеренно грубо обошелся с ней.
— Вижу, ты был прав, Тристан, — широко улыбнулся Жюль, развязывая Жоссель. — Эта не так молода. Может, согласится разделить со мной каюту.
Беттина начала вырываться, но разорвать веревку не смогла. Тристан только ехидно ухмыльнулся. Очевидно, он вовсе не собирался ее развязывать. Жоссель растерла покрасневшие руки, но не двигалась с места, даже когда изо рта вытащили кляп. В глазах матери Беттина увидела страх и с отчаянием подумала, что даже не может утешить ее.
— Кто вы, мадам? — спросил Тристан.
— Я Жоссель Верлен и…
— Дьявол! — взорвался Тристан, так что Жоссель отпрянула. — Это мать девчонки!
— И что?
— У меня достаточно неприятностей с этой ведьмой, не хватало еще иметь дело с ее мамашей!
— Сам виноват, что не можешь справиться с девушкой, — возразил Жюль. — Говорил ведь давным-давно, что нужно сделать, но ты не слушался. Слишком уж ты добр с женщинами, Тристан. Не вижу, чем может помешать мадам Верлен.
Взглянув на бледное лицо Жоссель, широко раскрытые зеленые глаза, Тристан неожиданно мягко сказал:
— Простите, если напугал, мадам, но не ожидал найти вас здесь. Из рассказов Беттины я предположил, что вы живете во Франции. Поверьте, я не намереваюсь причинить зло ни вам, ни вашей дочери, так что успокойтесь. Бояться нечего.
— Тогда, пожалуйста, развяжите ее, месье, — застенчиво попросила Жоссель, не зная, что и думать об этом великане.
— Нет… пока.
— Неужели вы хотите наказать Беттину за то, что она убежала от вас? — прошептала Жоссель.
— Значит, она говорила обо мне, так?
— Клянусь, не очень-то лестно, — проворчал Жюль, ехидно улыбаясь.
— Тебе что, делать нечего, Жюль? — грозно нахмурился Тристан.
— В данный момент нечего, — отозвался Жюль и, направившись к столу, намеренно громко отодвинул стул и уселся.
— Беттина все рассказала, — набравшись храбрости, ответила Жоссель.
— Все? — с удивленной улыбкой спросил Тристан.
— Да.
— Ну что ж, могу заверить вас, мадам Верлен, что я вовсе не похож на чудовище, каким она меня представила.
— Тогда, если вы благородный человек, отпустите нас и освободите Мадлен Доде.
— Мадам, я сказал только, что никогда не был чудовищем, но не упоминал о чести и благородстве! — объявил Тристан. — Беттина принадлежит мне. Я предупреждал ее, чтобы не пыталась сбежать, а она не пожелала слушать. Поэтому теперь пусть пожинает плоды своего упрямства. Я достаточно ясно выразился?
— Совершенно, — прошептала Жоссель.
— Прекрасно. Вы можете спать в каюте Жюля. Он перейдет в другую, поскольку не захочет, чтобы жена обвинила его в измене.
— Конечно, мадам, — нерешительно пробормотал Жюль.
Тристан проводил их до двери, прошептав Жоссель так, чтобы не услыхала Беттина:
— Я не причиню ей зла, мадам, не опасайтесь. Жоссель была так поражена нежными словами Тристана, что с надеждой улыбнулась ему, прежде чем выйти из каюты.