— Да, я появился здесь, чтобы положить конец этим поискам! — ответил дон Мигель и, сунув шпагу в ножны, спросил:
— Ну а теперь — где этот юнец, который так желает моей смерти?
— Вы пришли слишком поздно: Тристан отплыл два дня назад и вернется не раньше чем через месяц, — ответил Кейси.
— Бросьте, месье, — нетерпеливо отмахнулся дон Мигель. — Неужели я должен обыскивать весь остров? Его корабль стоит на якоре! Значит, и он где-то здесь.
— Это мой корабль! — воскликнул Кейси. — У меня нет причин лгать, Бастида. По мне — хоть поубивайте друг друга!
Медленно спускавшаяся по ступенькам Беттина привлекла внимание испанца.
— А, мадемуазель Верлен! Вижу, вы так и не смогли убежать от этого Тристана.
— У меня нет желания делать это, месье, — ответила девушка, стараясь казаться спокойной.
— Пьер будет разочарован, — вздохнул Бастида и, глядя на огромный живот Беттины, осведомился:
— Тристан — отец вашего ребенка?
— Не твое дело! — взорвался Кейси. Дон Мигель коротко рассмеялся.
— Да-да, Пьер будет крайне огорчен. Но довольно о пустяках. Я не собираюсь ждать здесь возвращения Тристана! Мадемуазель, соберите вещи и побыстрее. Вы отправляетесь со мной.
Жоссель ахнула, Кейси побагровел от ярости.
— Моя дочь шагу не сделает из этого дома.
— Ваша дочь? Я почему-то думал, что ее отец умер.
— Отчим! Настоящий отец Беттины — я.
— Забавно, но опять-таки значения не имеет, — объявил дон Мигель и знаком велел своим людям схватить Кейси.
— Мадемуазель пойдет со мной, и я уверен, Тристан захочет ее возвратить. У меня маленький домик в Санто-Доминго, там и подожду его. Не волнуйтесь, если все будет хорошо, девушке не причинят зла. А после того как я позабочусь о Тристане, доставлю вашу дочь на Сен-Мартен.
— Но она не может путешествовать в таком состоянии, — еле выговорила Жоссель, пока Кейси пытался вырваться из рук негодяев.
— До Санто-Доминго не так уж далеко. Ничего с ней не случится.
Дон Мигель приказал одному из своих людей последить, как Беттина собирает вещи. Девушка поняла: ничего не поделаешь, придется подчиниться. К несчастью, Жюль и оставшиеся на берегу матросы были далеко от дома и вырубали лес для новых посадок.
Схватив Беттину за руку, испанец предупредил Кейси:
— Не пытайтесь спасать девушку сами, месье. Если придет кто-нибудь, кроме Тристана, я убью ее. А он должен быть один, понимаете?
И, не тратя времени, Бастида поднял якорь. Беттину втолкнули в крошечную каюту, где едва умещались подвесная койка, маленький столик и стул.
Оставшись одна, Беттина в отчаянии заломила руки.
— Неужели все это не во сне?
Ей нужно было уговорить дона Мигеля, сказать, что Тристан приедет только через полгода, но тогда испанец все равно возвратится и они встретятся лицом к лицу. Беттина не желала и боялась этого.
Дон Мигель считал, что Тристан явится за ней в Санто-Доминго через месяц-другой. Но Беттина знала — Тристан отправился в Испанию и вернется только полгода спустя. Корчась от сжимавшей сердце тоски, она решила солгать дону Мигелю, чтобы тот поверил.
После захода солнца Беттину пригласили поужинать с владельцем корабля. Она пошла с радостью, потому что стремилась поскорее осуществить свой план, и хотя смирилась с тем, что, скорее всего, никогда больше не увидит Тристана, была готова на все, лишь бы спасти жизнь любимого.
Войдя в каюту дона Мигеля, Беттина увидела, что ее собственная была чуть больше чулана по сравнению с этой, роскошно обставленной, правда, без карт и морских приборов. Дон Мигель, видимо, не командовал судном, а предпочитал нанять капитана.
Оба молчали, пока слуга дона Мигеля не покинул каюту. Но тут в Беттине заговорило любопытство:
— С моря наш остров выглядит необитаемым. Откуда вы знали, что именно здесь найдете Тристана? — спросила она, стараясь казаться не слишком заинтересованной.
— У меня была карта, — отозвался дон Мигель, не сводя глаз с ее лица. — Правда, пока я не отыскал эту скрытую со всех сторон бухту, думал, что ошибся.
— Но Пьер сжег карту, которую я ему дала! — воскликнула Беттина. — Где же…
— Значит, вы знали об этом! — смеясь, перебил Бастида. — Хотя эта карта, поверьте, была нарисована женской ручкой.
— Не может быть!
— Почему же, напротив. Я так и не повстречался с судном, которое спасло вас тогда, зато месяц назад познакомился с необыкновенной женщиной — Габриэль Драйтон. Она была более чем счастлива помочь мне найти Тристана.
Беттина изо всех сил старалась скрыть гнев и отвращение, хотя больше всего на свете хотелось в голос проклинать Габби, предавшую Тристана. Но нельзя было упустить возможности узнать как можно больше.
— Зачем вам нужен Тристан?
Дон Мигель удивленно приподнял брови:
— Но вы же знаете, мадемуазель Верлен. Сами сказали, что Тристан хочет моей гибели. Зачем же ждать, пока он застанет меня врасплох?
— Если причина только в этом, боюсь, вы зря предпринимали столь утомительное путешествие, месье Бастида. Тристан больше не думает о вас, — заверила Беттина.
Дон Мигель рассмеялся.
— Вы, должно быть, принимаете меня за дурака, мадемуазель. Этот человек жизнь потратил на то, чтобы найти меня и уничтожить. И вот теперь вдруг решает отказаться от мести? Невероятно!
— Уверяю вас, это так. Тристан понял, что не стоит продолжать бесплодные поиски человека, который и без того скоро умрет.
— Умрет? Но я еще не так одряхлел! Что за бред? — раздраженно спросил Бастида.
— Это я ему так сказала, потому что была вне себя от ярости, когда Тристан похитил меня у Пьера. Самым большим его желанием было убить вас, я знала это, но солгала, что видела вас, что вы очень стары, неизлечимо больны и вот-вот скончаетесь.
— Зачем вы сделали это?
— Хотела отомстить. Тристан всему поверил, и хотя сначала был в отчаянии, но скоро утешился, решив, что недостойно убивать беспомощного человека.
— Ну что ж, его ждет неприятный сюрприз, — усмехнулся дон Мигель.
— Не ждите, он не приедет. Поверьте, Тристан будет только благодарен, что вы избавили его от меня, — небрежно бросила Беттина, поднося к губам бокал с рубиново-красным вином.
— Ложь! — гневно воскликнул дон Мигель. — Вы носите его ребенка.
— Ублюдка, хотите сказать. Сколько у него таких! Как только я забеременела, Тристан оставил меня ради другой. Конечно, я ему надоела, но поскольку теперь не приходилось терпеть его ласки, больше не пыталась сбежать: этот остров — поистине райский уголок.