Сквозь мглу не пробивалось ни одной звезды. Луны тоже не видать, а ведь она уже должна подняться высоко. Снизу доносилась музыка. Это Катберт, как обычно после ужина, наигрывал на шарманке незатейливую старинную песенку.
Ветра не было совсем. Корабль лениво поскрипывал. Стонали и вздыхали свернутые паруса. Тихо плескалось море.
«Мой корабль — вот всё, что у меня есть. Мой „Незваный гость“».
* * *
Пробило два часа. Как звонок в театре…
Артия видела, как зародился шторм. Неизбежный и грозный, он приближался с юго-запада, мрачный сноп огня и теней. Снизу донеслись крики, свист, тревожные возгласы. Люди, стряхивая сон, разбредались по местам.
Ночь была тихой. И когда смолкли людские голоса, корабль погрузился в безмолвие.
Команда «Незваного» с трепетом ждала приближения бури.
— Будто открылась дверь в преисподнюю.
В груде облаков увязали молнии. Пляшущие волны отражали их дьвольские всполохи. В небе разверзлась глубокая черная дыра.
Теперь Артия видела, что тучи образовали странный туннель. Он втягивал в себя воздушные потоки и электричество, всасывал воду из моря, закручивал ее чудовищным вихрем. А в жерле воронки, похожем на гигантский открытый рот, клубилась слепая мгла. Эта пасть готовилась проглотить весь их корабль целиком.
Вязкий, густой воздух тут и там пронизывали призрачные искры. По верхушкам мачт пробегали молочно-белые огни.
Артия по снастям спустилась с мачты на квартердек. Сейчас не время рассиживаться без дела. Эбад и Бузл держали штурвал. Рядом стоял Мози Дейр, готовый прийти им на помощь.
Наконец послышался гром. Но его приглушенные раскаты увязли в клубящихся облаках.
По всему кораблю люди замерли, словно статуи, — казалось, их, как пушки, бочонки и паруса, закрепили болтами, привязали к палубе.
И вдруг море взметнулось вверх.
Корабль задрал нос, устремив бушприт к небу, и чуть не встал на корму. Несмотря на все предосторожности, под палубой послышался грохот. Это сорвалось с места и покатилось кубарем всё, что плохо держалось.
Артия устремилась вверх по палубе. Ловила падавших навстречу людей и отталкивала их туда, где было за что ухватиться. Чувствовала под ногами чудовищную силу моря — оно что есть мочи старалось перевернуть «Незваного». А корабль напрягал все силы, чтобы выровняться. Вкусный Джек крепко привязал себя к грот-мачте. Из большого кармана его куртки выглядывали бок о бок две клювастые головы — одна белая, другая красно-зеленая. И никаких ссор.
Уже ничем не сдерживаемые, вспыхивали молнии, нарезая небо и море на ломти. Мелькали обрывки картины, искаженные самым невероятным образом: испуганное лицо Тазбо, Эрт Лаймаус цепляется за веревку, Катберт держит шарманку, Плинк спокойно молится на неведомом наречии, Мотоуп широко разинул рот — подобный зеву шторма — и кричит от ярости. Из актерской команды не видно никого, кроме Эбада и Катберта. Хотя нет, вон Дирк и Вускери, привязались веревкой к курятнику…
Артия доползла до полубака. Под бушпритом ухватилась за штаги и поручень.
Давным-давно — в прошлом году — она не знала страха. Шторм ей казался развлечением. Но эта буря, как верно заметил Честный Лжец, была особенной.
Море хлестнуло Артию по лицу, ужалило, как оса. Видно, расплачивалось за то, что она ударила Уолтера. Мачты наклонились. Корабль медленно, неохотно стал поворачиваться.
Вода, кружась, утекала через громадную дыру в морском дне. Океан превратился в скважину. Бледные огни на мачтах потухли. Но в тот же миг из облака, словно хлыст, с грохотом высунулся ярко-красный раздвоенный змеиный язык. Всю силу удара приняла на себя бизань-мачта. Она взорвалась, как бомба, рассыпав по палубе огонь, обломки дерева и железа. Столбом поднялся пар, а когда он рассеялся, все увидели — штаги оборвались, брам-стеньга обломилась, бом-брамсели развернулись и полощутся на ветру, как облака белого грома…
Горящий «Незваный гость» продолжал лениво поворачиваться.
Артия чувствовала, как с натугой противится руль — и вдруг в его нутре, в самом сердце корабля что-то подалось. Раздался тошнотворный хлюпающий лязг. Рулевая цепь…
Теперь на палубу валились не только вода, огонь и обломки мачты. Ураган принес с собой груды всякой всячины, которую подхватил в других местах, перемолол и обрушил на несчастный корабль. Дождем сыпались пальмовые листья, ветки с раздавленными плодами, целые стволы деревьев, рыбы, камни, кокосовые орехи. И это еще не всё — о палубу ударилась и разбилась вдребезги чудом уцелевшая голова фарфоровой куклы, половинка рулевого колеса с какого-то судна — она рухнула посреди корабля, пробила доски и провалилась в дыру, на пушечную палубу.
Нет времени на ремонт, нет шансов на спасение. И руль сломался.
Артия не могла ничего придумать. Раньше она всегда знала что делать. А теперь… только ползти вверх, навстречу неодолимому врагу, как сделала бы ее мама в спектакле под названием «Пиратика».
Артия, никчемная ты дуреха. Девчонка из Академии Сопливых Малявок. Актриса…
Ветер налетел с новой силой. Корабль, вращаясь, набрал довольно быстрый ход. Внезапно его со страшной силой швырнуло бортом вперед о водяную гору.
Отовсюду слышался пронзительный вой ветра. Он обломил остаток бизань-мачты. Тлеющие паруса оторвались и полетели в воду, теперь корабль был как птица без крыльев…
Но вдруг тучи стали расступаться. Под напором ветра они устремились прочь, и вокруг корабля сомкнулась, как стена, непроглядно черная ночь. Она надвинулась на «Незваного» и в тот же миг раскололась под напором исполинского жаркого пламени, охватившего восточный край неба.
Небеса в огне!
Нет, нет… Это восход… Солнце встает… А казалось, прошло меньше часа…
Но почему солнце встает так высоко в небе?
За спиной Артия услышала крики команды. Люди выли, как волки… тявкали, как псы… как Свин… Где же Свин? И где Планкветт?
Ветер разломил планету надвое, как хрупкую кокосовую скорлупку.
Впереди их ждала не только заря. Вот почему солнце оказалось так высоко — оно выглянуло из-за сгустившегося, плотного мрака. Та черная стена впереди — это не ночь. И сейчас они с ней столкнутся…
«Незваный гость», некогда бывший ангелийским клипером «Слон», торговый корабль, верно служивший пиратам, преданный им до последнего мгновения, под напором обезумевшего ветра налетел на подернутые зарей зубчатые утесы Гвинейского побережья.
Прочнейший киль из крепкого вяза, медная обшивка, широкий, усеянный пушками борт заскрежетали по древней скале. Раздался стон, будто разбилась скрипка. Ломались вековые сосны, звенел умирающий металл.
«Незваный гость» спасся от гибели на верфи. Конец поджидал его здесь.
Тяжелым облаком медленно рассеялись пепел с опилками. Корабль покоился на левом борту, будто устал и прилег отдохнуть. Море окутало его зеленым кружевным одеялом.