И оттуда, из реальности, вышла одна-единственная шлюпка с гордым названием «Победоносный» на борту.
Когда раны затягиваются — иногда это бывает больнее, чем разбитое сердце.
Феликс смотрел во все глаза. Смотрел, прожигая взглядом темноту и туман. Его глаза стали больше, чем сама Земля.
— Почему там кто-то кричит? — неодобрительно вопросил на квартердеке Гамлет. — Куда смотрят хирурги? У нас что, не хватает болеутоляющих средств?
— Нет, Гамлет, посмотрите, это…
Феликс вцепился в поручень, чтобы не дать самому себе перемахнуть через борт. Он кричал, снова и снова, во всю мочь истерзанных легких:
— Моя жена! Жена! Жена!
Артия стояла внизу, посреди моря, живого, того, которое крадет и иногда возвращает обратно — в бутылках, в сундуках, в шлюпках. Стояла и смотрела вверх.
Еще не услышав его голос, еще не разглядев его среди огней громадного корабля — она знала.
И пусть Артия не смогла в ту минуту догадаться, почему же Феликс так кричит, она сразу поняла — он очень рад ее видеть.
* * *
Тем временем мистер Витти подошел к сундучку с Острова Сокровищ, стоявшему на верхней палубе. Настала его очередь искать ключ к загадке.
Мистер Витти не умел читать — точнее, не умел разбирать слова и буквы. Он читал только погоду, океан да людские лица. И этого ему было достаточно.
Однако мистер Витти, подобно контрабандисту Тинки Клинкеру, умел различать форму букв. Он посмотрел на листок и заметил, что три буквы написаны по два раза. Потом он вгляделся в медную табличку, привинченную к крышке. На ней было выгравировано послание пиратов, поместивших в сундук свои самые драгоценные сокровища. Эти слова прочитали на Острове Попугаев Артия и ее команда. Но мистер Витти только разглядывал пластину и вырезанные на ней строчки. И заметил, что некоторые слова в письме начинаются с заглавных букв, таких же, какие написаны на листке.
Потом он обратил внимание, что только три из заглавных букв, рассеянных по тексту письма, повторяются дважды. И с них начинаются слова: Kind, Kingdom, Example, Deed, End и Drink. [21]
— Гм, — удивился мистер Витти. Он обернулся к Армстронгу Биллоузу и терпеливо показал одинаковые буквы.
Армстронг сглотнул. Помощник парусного мастера скромно отступил. Но Биллоуз вскричал:
— Он догадался!
Люди кинулись к мистеру Витти, стали хлопать его по спине. Он улыбался, радуясь их счастью, и без конца повторял:
— Да ладно, ребята, полно вам.
Гамлет, собравшийся радушно встретить капитана «Лилии» у себя на борту, увидел, что его приветствие никому не нужно. Ибо капитаном «Лилии» была Артия Стреллби — слухи о том, что она здесь, оказались верными. Едва она ступила на палубу, в тот же миг ею завладел Феликс Феникс. Он обнял ее, окутал белыми волосами. Гамлет узнал еще троих человек из команды Артии. Они едва не прыгали от восторга.
— Так держать, Феликс! Так держать! — кричал Ларри. Глэд Катберт плясал с Честным, а вокруг них смеялись и веселились моряки с «Победоносного».
Гамлет в одиночестве побрел на полубак, откуда Армстронг махал ему руками, точно воронье пугало на ветру.
— Адмирал! Он решил загадку! Помощник парусного мастера, Витти.
Гамлету показали совпадающие буквы.
— Загвоздка в том, что мы чего только не делали. И нажимали на них, и стучали — всё без толку.
— Погодите, — перебил его Гамлет. Сегодня был удачный день. Он это знал. Эммин пес спас ему жизнь, и он выиграл самую важную для Ангелии войну. — Смотрите-ка. В алфавите двадцать шесть букв. И на листке написаны все буквы, и еще три повторяются. И кроме того, буквы расставлены не по порядку. И те, что повторяются, расположены не рядом. Буква Е встречается в начале, а потом еще в конце, D — на десятом месте, потом пятая с конца. Две К, обе рядышком.
Тут Гамлета осенило. Как же это легко! Точь-в-точь как взломать строй противника вместо того, чтобы вести бой по старинке.
— Слушайте, — сказал Гамлет (по возвращении в Ангелию ему будет присвоено звание КВН — Командора, возлюбленного нацией). — Номер, под которым эти буквы стоят в алфавите, не имеет никакого значения. Важен номер, под которым они входят в этот список. Буква Е идет второй — значит, ее номер два. Потом D — десятая. В конце опять D под номером двадцать пять, потом первая К — двадцать шестая, вторая К — двадцать седьмая и последняя Е — номер двадцать девять. Мистер Витти, дайте-ка мне ваш нож. Благодарю вас сэр, вы получите награду. — Гамлет склонился над сундуком, нашел в тексте первую букву Е и стукнул по ней дважды. Потом первую D — и постучал десять раз. Вторую D он старательно, чтобы не ошибиться, стукнул двадцать пять раз, две буквы К — двадцать шесть и двадцать семь. Потом дошел до последней буквы Е и с величайшей осторожностью отсчитал двадцать девять ударов.
И на последнем ударе сундук…
Рассыпался.
Развалился на куски. Медная табличка упала на палубу. А следом за ней выплеснулись сокровища, хранившиеся между двойными стенками, в полом днище и крышке.
Рубины — темные как кровь, светлые как заря; топазы, подобные вину из «Поющего барсука»; изумруды, зеленые, как утреннее море; жемчужины — белые, желтоватые, черные, коралловые; голубые сапфиры. Золотые и серебряные монеты, цепочки, браслеты. Яшмовые бусы. Бусы из бирюзы. Ожерелья из янтаря. Бумажники из акульей кожи с банкнотами разных стран. Бриллианты девятнадцати оттенков — от голубого до чистейшего белого. Кольца со всеми камнями, какие известны человечеству, — и еще парочкой таких, какие неизвестны.
На полубаке воцарилось безумие. Люди со всего корабля сбегались посмотреть на сокровища пиратов. Даже Честный Лжец не выдержал и вместе с остальной командой подошел взглянуть. Честный знал, что ему скоро надо будет вернуться сюда. Он должен кое-что вручить Артии.
А Артия и Феликс даже не подняли глаз.
В тот день, когда они стояли под виселицей, свершилось чудо. Сейчас чудо повторилось. Артия смотрела в глаза Феликса, синие, как небо. А он утопал в ее серых очах, прохладных, как сталь клинка. Вновь соединившись, они стали друг для друга всем миром.
* * *
Бросим же беглый взгляд на то, что произойдет через несколько месяцев с некоторыми из наших друзей.
Гамлет, только что получивший почетное звание КВН, вернется в особняк Холройялов вместе со Свином.
— Эмма! — испуганно воскликнет Гамлет. — Ты не в желтом платье! Ты надела… розовое…
— В честь твоей победы, — скажет Эмма, смотря на Гамлета примерно так, как недавно Моди глядела на Планкветта.
— Если бы я знал, то повязал бы этому песику розовую ленточку.