Но почему? Это было полным безумием.
В конце концов Сафка призвала к себе толковательницу снов, беззубую старуху, которая жила в хижине у городских ворот, так легко распахнувшихся навстречу Кармиссу. Когда-то давно Сафка уже обращалась к старухе, хотя, будучи по природе скептиком, так и не поверила ей до конца. Однако старая женщина знала все городские сплетни и была весьма умна. Причем, как выяснилось, свой ум она прилагала не только к ремеслу, поскольку до сих пор не привлекла к себе внимания чужеземцев.
Нетрудно было разгадать ту часть сна, где потоки огня поднимались в горы. Даже без объяснений девочки Сафка знала, что наверху, в сердце гор, лежит древнее королевство Зор. Редко кто отваживался добраться туда по узким извилистым тропам, которые зимой становились и вовсе непроходимыми.
Почти безупречное убежище.
Что-то странное начало происходить с Сафкой, словно в ее крови родилась какая-то беззвучная дрожь. Она понятия не имела, что это такое, но вспомнила, что уже ощущала нечто подобное в присутствии девочки с Равнин.
Однако теперь Сафка прислушалась к трепету своей души где-то внутри костей.
И вдруг комната, где она сидела, начала меркнуть и куда-то поплыла. Испугавшись, девушка попыталась вернуть ее на место. Но струна незримой арфы вздрагивала снова и снова...
Снаружи на площади равняли строй новобранцы из Ольма. Если они ошибались, кармианский офицер мог ударить их палкой, словно рабов. А несколько дней назад одного из них с исключительной жестокостью выдрали кнутом.
Этажом ниже ее сестра ворковала, угощая засахаренными фруктами своего кармианского любовника. Две обезьянки из Корла, боявшиеся офицера, верещали в углу.
До Сафки вдруг дошло: она видит и слышит то, что никак не может видеть и слышать, находясь у себя в комнате!
«Ашни», — прошептала она. То было имя девочки. Оно осталось с ней после сна, как и еще что-то, о чем Сафка пока не догадывалась.
Комната снова начала плыть. В приступе странного восторга Сафка отбросила сопротивление и позволила ей истаять.
Женщину под покрывалом, появившуюся у дверей солдатской казармы, тщательно обыскали на предмет оружия. При этом двое часовых развлекались, отпуская сальные шуточки и призывая женщину разделить их удовольствие. Будь сейчас время Застис, она не отделалась бы так легко. Ее закрытое лицо не вызвало у них ни капли интереса, и вряд ли они узнали в ней дочь наместника. Зато предложенные ею деньги были приняты с большой благодарностью. У нее хватило ума оставить дома все украшения, кроме счастливого браслета на левом запястье, который она никогда не снимала. Но в общем, ее пропустили без всяких проблем. Обычное дело — женщина пришла к своему мужчине.
В низком каменном зале, куда направилась женщина, сидело взаперти около двухсот мужчин — две трети всех рекрутов, набранных в Ольме.
Те из них, кто постарше, были равнодушны, понимая, что для кармианских начальников жестокость всего лишь развлечение. Иные же, совсем молодые, почти дети, чувствовали себя несчастными. Некоторые из них лежали ничком и плакали. Все это была не более чем пища для мечей. Однако в этом мясе имелась и кость — закаленные охотники, погонщики караванов, строители и даже собственная ольмская гвардия. Эти сильные люди день ото дня наливались яростью.
Сафка достала огарок, который разрешили ей пронести часовые, и зажгла его, затем подняла с пола пустой светильник и тоже зажгла.
Мужчины вокруг забеспокоились.
Когда волна стихийного возбуждения докатилась до дальнего конца зала, из-за колонны вышел кармианский офицер — еще один враг, на которого она не рассчитывала. Разумеется, этот полукровка принадлежал к армии Кесара — в Ольме не так уж много людей со светлыми волосами. Этот был как раз светловолосый, что сильно осложняло задачу.
— Что ты тут делаешь? — спросил он, хватая ее за руку.
Сафка, не видя ничего от страха, приподняла свое покрывало и улыбнулась. Свободной рукой она начала вынимать шпильки из прически, освобождая волосы.
— Ваш благородный капитан прислал меня, чтобы скрасить вам ночь.
Голос у нее так дрожал, что было чудо, как он вообще расслышал ее. Даже сейчас Сафка сжалась, боясь, что офицер найдет ее совсем неаппетитной и прогонит. Однако тот лишь проворчал что-то и прижал ее спиной к стене позади колонны.
— Вот и славно. Только зачем тебе свет, безмозглая кобыла?
Он сразу же перешел к делу, запустив руку ей между ног. Сафка собралась с духом и заставила себя сделать то, что должно — воткнула шпильку прямо в ухо мужчине. Воздух с хрипом вырвался у него из груди — приглушенный, но все равно отвратительный звук. Все закончилось очень быстро. Это был прием убийц, о котором она когда-то давно слышала от Ялефа.
Мужчина рухнул на землю, Сафка упала рядом, и ее стошнило. Она корчилась, словно пытаясь извергнуть душу из своего тела. Когда она пришла в себя, один из ланнских рекрутов поддерживал ее голову. Сафка отшатнулась.
— Мы все видели, госпожа, — произнес солдат. — Неужели наместник послал вас на такой позор — играть шлюху в нашей казарме? Не беспокойтесь, мы скажем, что это наша работа, — раздался гул одобрительных голосов. Она огляделась, прижав покрывало к губам. Вокруг нее толпилось человек тридцать. — Они хотят скормить нас Вольному Закорису. Лучше уж умереть здесь.
Она увидела, что на плечах ланнца пламенеют рубцы от кнута, и поняла, почему он слишком возбужден, чтобы спать, и слишком обижен, чтобы хотеть жить.
Опираясь на колонну, Сафка поднялась на ноги. Ей поднесли воды, и она выпила.
— Умирать незачем, — сказала она. Люди глядели на нее с опаской, уже зная, еще до того, как услышали, чьим посланцем является девушка. — Будь у вас чуть больше мужества, вы могли бы захватить кармианцев врасплох и попросту перерезать их.
— Это не поможет, госпожа. Избавимся от этих — придут другие. Нас затравят собаками, изловят. И убьют наши семьи без всякого милосердия.
— Есть место, где нас не достанут, — проронила Сафка. Мужчины напряглись в ожидании. — Это Зор.
Повисла совершеннейшая тишина. Первым решился заговорить сын купца:
— Это невозможно. Дорога туда слишком трудна. Сколько из нас сможет пережить ее? И что ждет в конце? Руины. К тому же близятся холодные месяцы. Мы замерзнем насмерть и потеряем все.
— Вы и так уже все потеряли, — возразила Сафка, удивляясь самой себе. — Кесар эм Кармисс отнял у нас все. Давайте вернем себе хотя бы свободу. Или вы предпочитаете пасть в бою — с Леопардом Закориса, или с Дорфаром, или еще с кем-нибудь, кого пожелает завоевать Кесар Черный?
Шум вокруг нее усилился.
— Она рисковала жизнью, чтобы высказать нам это, — произнес один из мужчин, снедаемый лихорадочной дрожью.
И тогда Сафка медленно заговорила. Ее голос стал глубже, вызывая трепет не только у окружающих, но и у нее самой: