Мужчины и раньше совершали безумства ради тети Ады, она к этому привыкла, но этот, кажется, побил все рекорды. Она немножко поломала голову над тем, кто же был ее неизвестный поклонник. Увы, это так и осталось для нее загадкой. Однако кто бы он ни был, тетя Ада решила его простить. Нет, она его не выдаст! Пусть думают, что ей все приснилось.

Тетя Ада вздохнула и легла. А утром надо будет пойти к парикмахеру и подровнять челку… Чуть-чуть.

12

Калле и Ева-Лотта с самого утра нетерпеливо ждали Андерса в саду булочника, чтобы выслушать его отчет о ночных событиях. Но время шло, а Андерс все не показывался.

— Странно, — сказал Калле. — Неужели его опять взяли в плен?

Они совсем было собрались идти разыскивать Андерса, когда он наконец появился. Он не бежал, как обычно, а медленно шел, и физиономия у него была необычайно бледная.

— Как ты ужасно выглядишь! — забеспокоилась Ева-Лотта. — Может, ты «жертва жары», как в газетах пишут?

— Я жертва вареной трески, — ответил Андерс. — Не переношу рыбу, сколько раз маме говорил. И вот вам доказательство.

— Какое? — спросил Калле.

— Да тошнило всю ночь. Я только и делал, что вскакивал и ложился, вскакивал и опять ложился.

— А Мумрик? Так и остался в комоде?

— Ты что! С этим я, конечно, раньше справился. Уж что я должен сделать, я сделаю, хоть на меня чума напади. Великий Мумрик — в глобусе!

У Калле и Евы-Лотты заблестели глаза.

— Здорово! — воскликнул Калле. — Расскажи! Сикстен не проснулся?

Они уселись втроем на мостик Евы-Лотты. Здесь, на речке было прохладно, ольха давала приятную тень. Ребята болтали ногами в теплой воде. Андерс сообщил, что это действует успокаивающе на треску у него в животе.

— Я вот думаю, — заметил он, — может, это не только из-за трески, может, это нервы тоже. Ведь я сегодня был в доме ужасов.

— Выкладывай все с самого начала, — сказала ЕваЛотта. И Андерс начал сначала. Он обрисовал очень драматично свою встречу с Беппо и то, как он заставил пса замолчать. Калле и Ева-Лотта то ужасались, то восторгались. Они были идеальными слушателями, и Андерс просто наслаждался рассказывая.

— Понимаете, если бы я не дал Беппо шоколаду, я бы пропал, — говорил он.

Затем Андерс описал еще более страшную встречу с почтмейстером.

— А ты бы и ему шоколаду сунул, — вставил Калле.

— Да я уже все Беппо отдал.

— Ну, а потом? — спросила Ева-Лотта.

Андерс рассказал, что было потом. Он рассказал все: про дверь Сикстена, которая даже не скрипнула, про тетку Сикстена, которая, наоборот, очень здорово скрипела, про то, как кровь застыла у него в жилах, когда она завопила, и как ему пришлось поспешно убежать. Единственное, о чем Андерс не упомянул, был теткин локон, который он утопил в реке.

Похождение Андерса захватили Калле и Еву-Лотту сильнее любой приключенческой повести, и они снова и снова заставляли его повторять все подробности.

— Вот это ночь! — с завистью воскликнула Ева-Лотта, когда Андерс наконец кончил.

— Так не мудрено и состариться раньше времени, — отозвался Андерс. — Ладно, главное — что Мумрик на месте. Калле усиленно забил ногами по воде.

— Мумрик — в глобусе! Попробуйте-ка придумать что-нибудь подобное!

Но ни Андерс, ни Ева-Лотта ничего подобного придумать не могли. Они пришли в еще больший восторг, увидев идущих вдоль берега Сикстена, Бенку и Йонте.

— Глядите, какие красивые белые розы растут вон на той ветке! -сказал Сикстен, когда его отряд подошел к мостику.

Бенка хотел воспользоваться случаем и свалить все три Белые розы в речку, но Сикстен остановил его. Алые пришли сюда не драться, они пришли жаловаться.

По законам войны Алой и Белой розы, тот, кто в данный момент владел Мумриком, был обязан хотя бы очень отдаленно намекнуть, где его надо искать. Подсказать лишь чуть-чуть, самую капельку. А разве Белые розы это сделали? Нет! Правда, их вождь, когда его как следует пощекотали, брякнул что-то насчет тропинки позади Усадьбы. Алые для пущей верности вчера еще раз облазили все вокруг и окончательно уверились, что Белые розы перенесли Мумрика в другое место. И вот сейчас они вежливо, но настойчиво требовали необходимых сведений.

Андерс спрыгнул в воду. Она ему доходила только до колен. Он стоял, расставив ноги, упершись руками в бока и весело сверкая темными глазами.

— Пожалуйста, мы вам подскажем, — сказал он. — Ищите в недрах земли!

— Благодарю вас, вы очень любезны, — ответил Сикстен. — Где прикажете начать, здесь или на Северном полюсе?

— Отличный намек! — подхватил Йонте. — Вот увидите, наши внуки найдут Мумрика прежде, чем сойдут в могилу.

— С такими вот мозолями на руках! — добавил Бенка.

— А вы лучше пошевелите мозгами, если они у вас есть, аленькие розочки! — возразил Андерс и провозгласил с театральным жестом: — Если вождь Алых пойдет к себе домой и исследует недра земли, он найдет то, что ищет!

Калле и Ева-Лотта изо всех сил заколотили ногами по воде, прыснув со смеху.

— Вот именно, ищите в недрах земли, — подтвердили они с загадочным видом.

— Подлые псы! — сказал Сикстен.

После чего Алые пошли домой и развернули обширные земляные работы в саду почтмейстера. Весь день они рыли и копали во всех местах, которые казались им хоть немного подозрительными. Наконец пришел почтмейстер и спросил, так уж ли это необходимо — портить именно его газоны или ребята могут доставить ему удовольствие и разорят чей-нибудь другой сад.

— Кстати, Сикстен, ты бы поискал Беппо, — добавил он.

— Разве он еще не пришел? — Сикстен даже перестал копать. — Где же он может быть?

— Вот я и говорю, что тебе надо пойти поискать.

Сикстен вскочил.

— Пойдете со мной? — спросил он Бенку и Йонте.

Конечно, Бенка и Йонте пошли. Но не только они хотели помочь в розысках Беппо. Андерс, Калле и Ева-Лотта, которые уже целый час лежали в кустах, любуясь усердием Алых, вылезли и предложили свою помощь. Сикстен с благодарностью принял их предложение. В трудную минуту розы забывали о вражде.

В самом сердечном согласии вся компания двинулась на поиски пса.

— Он никогда не уходил надолго, — заметил Сикстен озабоченно. — Ну, может быть, часа на два, не больше. А вчера ушел часов в одиннадцать, и с тех пор его нет.

— Нет, в двенадцать. Ведь…— Андерс осекся и залился краской.

— Ну да, с двенадцати, — ответил Сикстен рассеянно.

Но вдруг он подозрительно взглянул на Андерса.

— Постой, а ты откуда знаешь?