— Иди сюда, Фрэнк! Кто-то засунул сюда консервную банку! И в следующую — тоже!
Фрэнк обнаружил то же самое по всей северной части земляного вала.
Вот почему мы слышали такой странный шум ветра! — сказал он. — Банки, видимо, засунули специально, чтобы создать эти страшные звуки!
Вдруг он нагнулся и вытащил из одной амбразуры прямоугольную канистру.
— Из-под бензина! — понюхав горлышко, воскликнул Джо. Он вытащил из кармана пробку, подобранную после пожара на пристани. Она точно подходила к горлышку канистры.
Прихватив канистру с собой, братья ползком двинулись вдоль зубчатой стены, охранявшей форт. Они осмотрели всю стену и отдельные камни.
— Давайте займемся равелинами, — наконец решил Фрэнк.
Они переходили по доскам к южному равелину, когда раздался голос Чета.
— Идите все сюда!
Чет стоял внизу у северных казарм и держал в руке кусок какой-то черной материи.
— Фрэнк… ты думаешь, что…
— Что она от одеяния призрака? Верно!
Джим Кеньон взял материю и потер ее пальцами.
— Если так, то наряд вашего привидения из Миллвуда! Это кусок халата, в котором обычно рисуют. Только перекрашенного. Смотрите, под черной краской слегка виднеется белая метка «Мил.».
— Вот это да! — не удержался Чет. — Выходит, что наше привидение — художник?
— Кто б он ни был, — сказал Джо, — как он мог идти по воде?
Фрэнк показал Чету и дяде Джиму канистру из-под бензина и рассказал об обнаруженных в амбразурах банках.
— Они очень похожи на банки из-под сока, — добавил он. — Возможно, их закупали партиями в Сидартауне.
— Может, их покупал Эйдриан Коплер? — предположил Джо. — Или его сообщник. Держу пари, этот вор скрывается неподалеку от Сидартауна.
Хотя они и огорчились, что не нашли знака томагавка, находка Чета их приободрила. Братья решили пойти по следу, который открывал им кусок крашеной материи.
Не успели они вытащить бато на миллвудском берегу, как к ним подбежал Алекс. Лицо его выражало беспокойство.
— Что-нибудь случилось? — спросил Кеньон.
— Вы не видели мистера Давенпорта?
— Нет, мы только что вернулись из форта. А в чем дело? — спросил Фрэнк.
— Утром он велел отвезти его к Гилману, — начал Алекс, теребя в руках фуражку. — Перед обедом он должен был позвонить, чтобы я за ним заехал. Время обеда уже давно прошло, а он так и не позвонил!
— Вы думаете, с ним что-то случилось? — спросил Джо.
— Я только что звонил мистеру Гилману. Он сказал, что мистера Давенпорта у него и не было, а он вышел из машины перед самыми воротами к дому Гилмана.
— Может, мистер Гилман вас обманул? — вставил Чет.
— Надо выяснить, — твердо сказал Джо. Оставив вещи перед особняком, ребята сели в лимузин и поехали к дому критика.
Гилман был в полной растерянности.
— Я не понимаю, что происходит. Я во всем оказываюсь виноват.
Поиски у Гилмана не дали результатов. Никаких следов пребывания там Джефферсона Давенпорта ребята не обнаружили. Они навели справки в городе. Никто его не видел. И никто из миллвудских учеников ничего об исчезновении Давенпорта не знал.
Часам к двенадцати ночи о миллионере по-прежнему ничего не было известно, и дядя Джим позвонил в полицейское отделение. Начальник полиции обещал немедленно объявить розыск.
На следующее утро известие об исчезновении Джефферсона Давенпорта взбудоражило всю школу. Ребята считали, что между его исчезновением и кражей картин существует определенная связь.
— Скорее всего, это отчаянная попытка Коплера и его банды получить информацию о сокровище, — сказал Фрэнк. — Я за то, чтобы снова осмотреть форт. Если они там прячутся, они могут допрашивать там Давенпорта.
Джо и Чет с ним согласились, и все трое, сев в бато, быстро отплыли.
Войдя в форт, они сразу начали поиски миллионера. Не обнаружив его в наземной части, они решили заняться входами в казематы. Входов было два в западных казармах и два в северных.
— Давайте начнем с северных, — предложил Фрэнк. Один вход был завален, казалось, тоннами камней и мусора, так что ступеньки вниз едва виднелись.
— Нам через это не пробиться! — простонал Чет.
Некоторые камни были настолько велики, что их нельзя было сдвинуть даже лопатами. Через несколько минут с ребят градом лил пот.
Они перешли ко второму северному входу. Здесь между камней торчали гнилые доски. Фрэнк с Четом вытащили старую дверь и поставили ее к стене. Расчистка входа шла очень медленно.
Неожиданно раздался звук какого-то удара, сопровождаемого глухим треском. Они обернулись — в старой двери торчал топор. Он только чудом не задел голову Фрэнка!
— Кто его бросил? — закричал Джо.
— Смотри! — дрожащим голосом произнес Чет. Из основного входа в форт выскочила черная фигура в капюшоне.
Ребята бросились в погоню.
— Бегите влево, — крикнул Фрэнк, прыгая в ров. Остальные бросились в противоположную сторону.
Они обежали форт, но черной фигуры нигде не было. Вернувшись на прежнее место, Джо вытащил топор из двери.
— Обычный топорик, каким пользуются туристы. К счастью, пролетел мимо!
Фрэнк внимательно разглядывал широкое лезвие топора. Он достал фотокопию карты и расстелил ее на земле.
— Что ты придумал? — с любопытством спросил Джо.
— Ты только посмотри на этот топор, а затем на очертания любой стены форта.
Джо посмотрел на земляной вал в восточной части карты, рука брата закрывала один из угловых бастионов.
— Это же как томагавк! — воскликнул он. — Это должен быть знак, обозначенный генералом Давенпортом!
— Однако с какой же стороны форта надо искать? — спросил недоуменно Чет.
— На картине томагавк был нарисован параллельно западной стене. А помнишь зарубки на нем возле рукоятки? — спросил Фрэнк.
— Западные казармы! — воскликнул Джо. — А зарубки указывают на одну из камер каземата. А призрак в черном, бросивший в нас топор, — знает ли он об этом указании?
— Вряд ли, — сказал Фрэнк. — Он хотел припугнуть нас и выгнать из форта, но его проделка обернулась против него самого. Если мы не ошибаемся, он дал нам потрясающую наводку. Может, мы найдем и Давенпорта, и сокровище. Вперед, ребята!
Схватив лопаты, они перешли к западным казармам, к входу, ближайшему к нарисованным на картине зарубкам. Воодушевленные надеждой, они теперь работали с удвоенной энергией.
Примерно через час Фрэнку удалось протиснуться через расчищенную ими дыру. Джо и Чет с волнением смотрели, как он опускается в темноту.