– Подробнее! – рявкнул Измятый майор. Ноздри у него трепетали, как у охотничьей собаки, почуявшей дичь.
– Там вдоль оврага забор из стальной сетки. Так он к лодке-то шел мимо забора и пинал столбы. Я сначала подумал, он хочет сетку оторвать, чтобы ночью влезть на виллу. А потом прикидываю: какой ему смысл? Забор там больше для порядка. Целая сетка или порванная, все равно глупо лезть через овраг. Он же глубоченный, как противотанковый ров, и грязный. А у этого Роберта к тому же лодка. Зачем ему в грязи бултыхаться, если можно в лодке доплыть по озеру? Значит, думаю, он забор пинал из хулиганских побуждений. «Пройдемте, – говорю, – гражданин, посмотрим, какой ущерб вы нанесли частной собственности». Он дернулся бежать, а я ему – щелк! – наручники. И тут, смотрю, из-за сарая выезжает иномарочка.
– Я тебя сейчас застрелю, – невсерьез пообещал Измятый майор. – Ты можешь нормально рассказывать? Из-за какого сарая, какая иномарочка?
– Да там же домишко за оврагом, знаете?
– Знаю, – улыбнулся Измятый майор и подмигнул Блинкову-младшему. Это был его домишко. Совсем недавно в нем жила майор Снеж-ко, маскируясь под деревенскую бабулю. А в сарае, о котором говорил О. О. Капусто, Блинков-младший с Иркой ночевали.
– Ну вот, сами посудите, – продолжал охранник. – Там деревенька брошенная, только дачники приезжают на лето. Богатых нет – это не то что наш поселок. А тут вдруг из-за сарая выезжает навороченная машина, цвет – серый «металлик». Марку я не разглядел, но точно иностранная. Водитель с места газует и несется по ухабам, подвеску совсем не жалеет. Сразу пыль столбом. Если бы, положим, кто-нибудь попался по дороге, он бы номера не разглядел. Причем все это в тот момент, когда я Роберта сковал. Потом-то мы вместе прошли вдоль забора – цела сетка, нигде не оторвалась. Я бы его отпустил. Но с этой иномарочкой все уж очень подозрительно сошлось. Вроде бы ее специально спрятали за сараем и смотрели, что там Роберт делает на вилле. А как я его схватил – удрали. – Молодец, что его задержал, – с кислой гримасой признал Измятый майор. – Если бы ты с самого начала за ним наблюдал, тебе бы цены не было. А то пока ты на Петьку глазел, этот Роберт мог пол-особняка перекидать через овраг сообщнику.
О. О. Капусто молодецки выпятил грудь и ответил:
– Ерунда. Во-первых, там нечего кидать. Вещи вывезли, только мебель кое-какая осталась. А во-вторых, все замки в особняке целы, я сразу же проверил.
– Капуста ты, Капуста, – печально произнес Измятый майор. – Это правильно, что про замки ты сказал во-вторых. Можешь вообще про них забыть. У того, кого я жду, есть ключи. И насчет того, что там нечего кидать, ты сильно заблуждаешься.
Так и не взглянув на Роберта Портянкина, он подошел к оставшейся за рулем джипа Наталье Константиновне и сказал:
– Неудобно вас просить, но мне нужно отвезти задержанного в Псков. И Капусто прихватим, чтобы оформить протокол.
– Зачем вам капуста? – рассеянно спросила Наталья Константиновна. – А потом вы вернетесь?
– Капусто – фамилия охранника. Вернусь обязательно, – по порядку ответил Измятый майор.
Он так и не вернулся. Приехавшая поздно вечером Наталья Константиновна зашла к Блинкову-младшему и рассказала, что Александра Сергеевича посадили под домашний арест, а Роберта Портянкина с извинениями отпустили.
В первый и, надеюсь, в последний раз на страницах этой повести появится капитан милиции Вкуснятин. Мне он глубоко противен. От одной его фамилии тошнит. Я пишу о нем с большой неохотой и сразу советую: не читайте эту историю. Ничего приятного и полезного вы из нее не узнаете. Пускай она останется в книжке только для того, чтобы Вкуснятин знал: обо всех его подлостях нам известно!
По способностям капитан Вкуснятин был отличником, а по характеру – завистником. Он даже одноногим инвалидам завидовал из-за того, что им уступают место в автобусе.
Но учился он просто здорово. В средней школе, потом в высшей школе милиции, потом в академии, потом в адъюнктуре… Ни одного дня по-настоящему не проработав, он стал кандидатом юридических наук и старшим лейтенантом.
Настала пора делать то, ради чего он учился, – бороться с преступностью. Отличника направили служить в оперативно-розыскную группу капитана Столетова. Да-да, Александра Сергеевича, которого Блинков-младший сейчас зовет про себя Измятым майором.
Нет на свете работы грязнее и опаснее милицейской. Выгребные ямы чистить и то приятнее. То, что в них лежит, не ругается и не бросается на тебя с ножом. Поэтому милиционер должен быть небрезгливым, как врач, и отважным, как скалолаз.
Со своим дипломом академии Вкуснятин мечтал дослужиться до генерала. Ему было противно заходить в пахнущие кошками квартиры обворованных старух и слушать их бестолковые объяснения. А преступников он боялся.
За два месяца службы этот бумажный сыщик не раскрыл ни одного преступления. В группе капитана Столетова о нем рассказывали анекдоты.
Однажды на кухне подрались двое соседей, и один другого стукнул сковородкой. Стукнутого привилось отвезти в больницу с сотрясением мозга. Его жена вызвала милицию, и пришел Вкуснятин. А победитель, еще разгоряченный после драки, пригрозил, что и мильтона тоже стукнет сковородкой.
По-настоящему бумажный сыщик служил только второй месяц и еще не сталкивался с закоренелыми хулиганами вроде этого соседа. Обычно скандалисты успокаивались при одном виде милицейской формы. И Вкуснятин испугался угроз! Он составил такой протокол, что стало непонятно, то ли сосед соседа приложил сковородкой, то ли она сама упала с крючка и угодила по лбу, а может, человек просто споткнулся и попал головой в эту висевшую на стене сковородку.
Когда Столетов прочитал это произведение юридического искусства, у него лопнуло терпение. Он подумал да и написал рапорт начальству: «Старший лейтенант Вкуснятин все знает, но ничего не умеет».
Начальство затребовало личное дело старшего лейтенанта. А там – одни благодарности за отличную учебу. Было просто непонятно, куда девать столь безупречного офицера, который не может одного: преступников ловить.
И бумажного сыщика от греха подальше отправили в отдел собственной безопасности. Это милиция внутри милиции. Она должна наказывать милиционеров, которые нарушают закон. Начальство рассудило, что на новом посту Вкуснятин большого вреда не принесет.
Но Вкуснятин принес. Не простив Измятому майору его рапорта, он ждал возможности отыграться. Жалоба Айвазовского оказалась как нельзя кстати. Вместо того, чтобы разобраться и вывести преступника на чистую воду, Вкуснятин стал топить майора. Трижды он заставлял его заново описывать допрос, на котором Столетов якобы избил задержанного. А потом начал плести сеть.
– Товарищ майор, вы ведь увлекаетесь боксом?
– Я кандидат в мастера, – отвечал Измятый майор.