— Ты так легко отказываешься от Ланселота?
— Ты — мой муж, у тебя все права.
Король ощутил такое отвращение, что сам удивился.
— Разве ты не понимаешь, — заговорил он, — как сильно Ланселот тебя любит? Мы нашли его у вашей любовной хижины, он вырывал из земли и топтал грибы, от которых ты заболела. Он был вне себя. Неужели он для тебя просто игрушка? Тебя совсем не заботят его чувства?
Гиневра растерялась.
— Заботят, Артур, даже очень.
— Тогда в чем дело? Я ведь обещал, что не стану мешать вашей любви. Я все еще привязан к тебе, и я защищу тебя.
Гиневра покачала головой.
— Я думала, Артур, ты всегда будешь верен мне, что бы ни случилось. Я не сомневалась в твоей преданности.
Король едва не разинул рот от изумления.
— Ты сама-то себя слышишь? Ты понимаешь, что говоришь? Я защищаю тебя, стараюсь скрыть твою измену, даже потакаю ей ради счастья твоего и Ланселота, а ты обвиняешь меня в том, что я… интересуюсь кем-то еще?
— Ты мой муж! — упрямо повторила Гиневра.
Артур ушам своим не верил. Ему захотелось пересказать все графине. Она бы точно нашла мудрый ответ. Или невероятно остроумный. Неважно какой. Королю отчаянно не хватало совета Изабель, ее смеха и, помоги ему небеса, ее пылкого тела… Несмотря на то что она истощила его, до капли осушила его чресла, Артур чувствовал, как они вновь наполняются.
— Гиневра, ты говоришь бессмыслицу. Наверное, тебе лучше вернуться в постель.
— Идем со мной.
Одна только мысль об этом вызвала у него вспышку гадливости.
— И ты готова лечь со мной почти сразу после того, как лежала рядом с Ланселотом?
— Я прошу только того, в чем ты мне поклялся, Артур.
— Наверное, жена моя, мы с тобой совсем не понимаем друг друга.
Король помолчал, пытаясь собраться с мыслями.
— Если тебе нужен мужчина, я пошлю кого-нибудь за Ланселотом. Мне не хочется этим с тобой заниматься. Однако я очень рад, что ты и выглядишь лучше, чем вчера, и чувствуешь себя неплохо.
Артур направился к двери.
— Твоя графиня истерзала меня! — воскликнула Гиневра.
Это его остановило.
— Снова повторяю, она не моя графиня. И скажи на милость, как она тебя истерзала?
— У меня болит и в груди, и вообще внутри! Мне сказали, она била меня кулаком! Я уверена, ее надо наказать за то, что она на меня напала!
Артур уставился на нее, пытаясь понять, что же она за человек, черт бы ее побрал.
— Поблагодари богов за то, что Изабель тебя колотила, Гвен. Она спасала твою жизнь. Если бы не ее «колотушки», как ты это называешь, мы бы уже отслужили по тебе панихиду и опустили бы твое тело в землю.
— Я твоя жена! — снова выкрикнула Гиневра.
— Ты уже это говорила, — возразил он, — И не один раз. Только это теперь ничего не значит.
Король вышел из комнаты.
Изабель видела изумительный сон. В этом сне король Артур скользнул к ней под одеяло и прижался всем телом.
Она почувствовала, как чья-то ладонь накрыла ее грудь, и резко села.
— А ну, убери от меня свои лапы, пока я тебя не оскопила, ты…
— Это я, Изабель, — услышала она. — И поверь, я бы стал отчаянно сопротивляться оскоплению.
Она отбросила упавшие на глаза волосы.
— Артур?!.
— Да, графиня.
Слабый свет от тлеющих в камине углей не давал разглядеть все как следует. Конечно, голос был как у Артура, но Изабель на всякий случай уточнила:
— И какую же из королевских обязанностей ты исполняешь сейчас?
— Скажи лучше: «Эй, сделай это!» И ляг рядом со мной, и не грози оскопить.
Она попыталась стряхнуть с себя туман сна.
— Но почему ты вдруг решил явиться в такой час?
— Чтобы захватить тебя в перерыве между графскими делами.
Изабель расхохоталась и снова нырнула под одеяло.
— Нет, правда, почему ты вдруг вернулся?
Король прижал ее к себе, обхватив рукой за талию.
— Мне необходимо было оказаться рядом с тобой.
— Артур, я и подумать не могу о том, чтобы снова заняться любовью. Я и без того с трудом смогу сегодня ходить.
— Никаких занятий любовью, клянусь. Мне повезет, если я сегодня смогу удержать в руке меч. Нет, мы просто побудем вместе. Мне нужно ощущать твою близость.
Она уловила грустные нотки в его голосе и извернулась, чтобы оказаться к нему лицом.
— Что случилось?
Артур убрал волосы с ее лба и поцеловал между бровями.
— Кто говорит, что что-то случилось? Разве мужчина не может просто побыть с женщиной, которую любит?
Изабель нахмурилась, хотя и не думала, что Артур это увидит.
— Помнишь, мы с тобой говорили о честности? Об откровенности?
Она почувствовала, как тяжело поднялась его грудь.
— Да, помню. Ты решила заговорить об этом именно сейчас?
— Да, потому что считаю, об этом не следует забывать никогда.
— А если бы я, например, сказал, что пока не хочу говорить об этом?
— Это было бы не по-королевски.
Король легонько вздрогнул от смеха.
— Почему это, графиня?
— Потому что короли встречают трудности лицом к лицу. Короли не прячутся от них в постелях разных графинь, которые как раз очень заняты некоторыми важными графскими делами.
— И каким же важным делом ты занимаешься?
— Вижу во сне разные королевские дела.
— Хороший сон?
— Ты уходишь от вопроса, а это уж и вовсе не по-королевски.
— А ты недостаточно раздета, и это вовсе не по-графски.
Изабель вывернулась из его объятий и села.
— Артур, что происходит?
Он тоже сел, провел рукой по волосам. По крайней мере, Изабель так показалось. Освещение было уж слишком слабым.
— Когда я вернулся в свои покои, Гиневра ждала меня.
— О, прекрасно! Она уже почти поправилась?
— Думаю, это зависит от того, как посмотреть.
— Вот как? Звучит угрожающе, — заметила Изабель.
Она протянула руку к чашке с листьями мяты, стоявшей на столике рядом с кроватью, и взяла одну веточку.
— Она уверена, что я завел любовную связь.
Изабель вздохнула.