— Я тебя очень люблю, графиня, но ты немножко… не в себе.
— Ты думаешь, я поступаю неправильно?
— Нет, провалиться мне! — воскликнула Мэри. — Ты так горячо желаешь спасти короля и Камелот! На это стоит посмотреть. Мне тоже хотелось бы быть такой страстной.
— Но это выглядит безумным?
— Только потому, что так считает король.
Изабель уставилась на Артура.
— Да ты, сэр, крапишь карты!
Он улыбнулся.
— Не знаю, что это значит, но думаю, ты вправе так сказать.
Изабель демонстративно скрестила руки на груди.
— Джеймс?..
— Прошу прощения, графиня, раз уж мне приходится выбирать между тобой и моим королем, я должен встать на сторону короля. И моей жены. Но вы с королем так любите друг друга, что встать на сторону одного из вас — значит встать и на сторону другого. Я прав, жена?
— Ты совершенно прав, муж мой.
— О великие боги, это все из-за огурца! — вздохнула Изабель.
— Я слышу, Изабель, — предостерегла ее Мэри, — И говорю: нет, не из-за этого. Это потому, что мы очень тревожимся из-за самого для нас дорогого. Мы с Джеймсом искренне верим, что вы двое созданы друг для друга. Так что перестаньте это скрывать и доверьтесь собственным чувствам. Идем, Джеймс. Думаю, мы тоже можем не сразу взяться за работу. Я вернусь… через час? Ладно, скорее через два.
Изабель и Артур уставились друг на друга и расхохотались.
Если бы не некоторые обстоятельства, подумала она, Камелот был бы очень веселым местом.
— Итак, в чем тебе нужна моя поддержка, Иззи? Я очень, очень надеюсь, что ты пожелаешь еще поучиться раздеванию.
— Ох, в этом я уже мастерица. Нет, мне нужна другая помощь… надо убедить Эштона, чтобы он сегодня вечером снова просил руки Дженни.
— У всех на глазах?
— Да! Разве это не романтично?
— Вот если бы я мог так же просить твоей руки! Ты ведь обещала, что ответишь согласием, помнишь?
— Помню, еще и как!
— И мне хочется, чтобы это тоже случилось сегодня.
— Это случится однажды, Артур, это случится.
Король Артур, посмеиваясь, качнул головой.
— Да уж… Кажется, я полностью утратил власть над этим королевством, Изабель. И почему-то меня это не тревожит.
— Ничего ты не утрачивал. Откуда у тебя вообще взялась такая мысль?
— Слуги меня ругают, женщины предъявляют обвинения… И если уж на то пошло, это именно благодаря твоим идеям, Изабель, удалось остановить врага.
— Ох, умоляю, я только попыталась придумать план, который помог бы избежать пролития крови. Особенно твоей. Только и всего. Просто немножко навести порядок.
— А, понимаю. Ты старалась сделать так, чтобы работы было как можно меньше.
— Именно. Уж очень я ленива.
Король пинком захлопнул дверь.
— Мэри и Джеймс сказали — два часа?
— Да, так они и сказали.
— Не то чтобы этого времени было достаточно, но я получу все, что смогу.
— Кто сказал, что ты что-нибудь получишь?
— Твои прекрасные голубые глаза, Изабель. Твои глаза говорят мне, что ты желаешь меня точно так же, как я желаю тебя.
— Черт бы побрал эти глаза, почему бы им не соврать?
— Ох нет, не надо ругать эти замечательные честные глаза. А теперь скажи мне то же самое губами.
— Я отчаянно хочу тебя, Артур, — сказала Изабель.
— Вот видишь, мы во многом с тобой согласны, — улыбнулся король. — Говоришь, ты стала настоящим мастером раздевания? Требую доказательств.
Они были мокрыми от пота и устали до изнеможения. Изабель понятия не имела, как долго они занимались любовью, но была совершенно уверена, что отпущенные им два часа вот-вот закончатся.
— Наверное, нам пора одеваться, — сказала она.
— Согласен, — кивнул Артур, — но это не равно тому, хочу ли я покидать твою постель.
— Ты, похоже, силен в математике, а?
— Математике?
— Это действия с числами, например вычисление, что равно чему.
— А, так ты называешь это математикой?
— А ты как называешь?
— Просто числами.
Изабель со смехом перекатилась на спину.
— Как я тебя люблю!
Артур, улыбаясь, повернулся на бок.
— У меня есть некий пример.
Она тоже легла на бок.
— Ну-ка, какой же?
— Как бы ты назвала попытку сотни мужчин одолеть одну чересчур умную женщину?
Изабель недоуменно замерла.
— Не знаю. И как?
— Численным превосходством с ее стороны.
Она рассмеялась.
— Артур, это твои мужчины зажарили врагов, не я!
— Да, и вот это нас возвращает к теме поджаривания. Конечно, нам удалось остановить нашествие. Но по правде говоря, Изабель, если бы не твой быстрый ум, пролилась бы кровь жителей Камелота. А благодаря твоему безумному плану все наши люди живы и в безопасности.
— Безумному?
— Разве я сказал «безумному»? Я имел в виду «остроумному».
— Ты имел в виду «безумному».
Король состроил гримасу.
— Ну да, только я подразумевал самый высокий смысл слова «безумный».
Изабель улыбнулась и погладила его по щеке.
— Это был просто способ заставить врага повернуть назад.
— Это была не твоя битва, ты не должна была в ней участвовать.
— Но ведь дело касалось тебя. А я тебя люблю. И люблю всех жителей Камелота. Возможно, для тебя это странно, Артур, но мне хочется заботиться о здешних людях. Они очень хорошие, добрые, и, что самое главное, они любят своего короля. И если вчера, когда женщины готовы были восстать против тебя за право сразиться за тебя же, ты ничего не понял, то это значит, что ты самым прискорбным образом недооцениваешь любовь и преданность своих людей. Они и правда любят тебя, Артур! Они готовы на все ради тебя.
— Это я должен защищать их, Изабель! Разве не таков мой высший долг как короля?
— Ну, если ты так думаешь… Но твой второй высший долг — заботиться о них так, чтобы им захотелось встать на твою защиту. И насколько я понимаю, именно этого ты и добился.
— Иногда я в этом сомневаюсь. Но я понимаю, что сомнение — это слабость.
— Слабый командир — это тот, кто отказывается сомневаться, правильно ли он действует. Сильный вождь — тот, кто постоянно задается вопросом, как улучшить жизнь в его владениях. Ты — самый сильный, самый честный и самый любимый господин, каких только я знала. Ты не обманываешь жителей Камелота и не позволяешь себе плохо с ними обращаться. И я готова причислить себя к твоим подданным.