Я отняла у нее пульт и погасила экран.
– Мой посуду аккуратно. Весь пол забрызгала!
– Там к отцу и дочкам мать вернулась… – заныла домработница, глядя в сторону «ящика», – интересно очень…
– Очень рада за несчастных детушек, – язвительно заметила я, – но мне важно, чтобы в доме поддерживался порядок, а Лида не заболела от сквозняков.
– Я только серию досмотрю… – ныла Наталья.
Я осталась непреклонной:
– Нет. Понимаю, ты служишь у Бархатовых не первый год, стала почти членом семьи, но разреши напомнить про немаленькую зарплату, которую ты получаешь без задержек. Дверь на террасу надо держать закрытой.
– Я ее захлопнула, – обиженно ответила горничная.
– Следует еще повернуть ручку, – назидательно сказала я. – Иначе даже легкий ветерок распахивает створку.
Наталья возразила:
– На улице тепло!
– Там осень, – напомнила я, – пусть погожий, но сентябрь. И почему у тебя на кухне полнейший беспорядок?
Наталья огляделась:
– Где?
– Везде! – возмутилась я. – Около хлебницы сырая тушка курицы лежит. Что она там делает?
– Отмерзает к ужину, – сообщила неряха.
– На доске для нарезки хлеба? – возмутилась я и перенесла цыпу в мойку. – А селедка и яйцо почему так трогательно устроились на табуретке?
– Лида попросила сделать форшмак, – насупилась Наташа.
– А кастрюлька с ложкой, – перечисляла я, – зачем стоит на стуле?
– Я собралась сварить себе какао, – пояснила домработница, – приготовила для него посуду.
Выпалив это, Наташа метнулась в столовую, принесла из буфета пачку какао, быстро отсыпала часть содержимого в кастрюлю, залила молоком, поставила на горелку, помешала, погасила огонь и объявила:
– Все. Теперь дайте мне серию доглядеть. Выпью свой какао и займусь ужином.
– Нет, – не согласилась я, – сначала работа, потом отдых.
– Из-за вас я пропущу самое интересное! – возмутилась Наталья, наливая ароматный напиток в чашку. – Не имеете права в нашем доме распоряжаться!
– На Горбушке есть записи всех кинолент, можно купить любую и наслаждаться фильмом в свободное время, – не отступала я. – Вымой пол на кухне да не забудь про грязное белье, корзинка в прачечной переполнена.
– Зануда… – прошипела Наташа, жадно глотая какао. – И когда ты только отсюда уедешь?
От такой наглости я обомлела и не сразу нашлась, что ответить. А когда пришла в себя, послышался мелодичный звонок в дверь.
– Во, блин! – разозлилась горничная. – Кого там черт принес?
Она скорчила гримасу и сделала шаг в сторону прихожей.
Я окинула оценивающим взглядом ее фигуру в грязном спортивном костюме и велела:
– Немедленно приведи в порядок кухню! И сию секунду вымой чашку! Кстати, Лиде и мне ты дала к завтраку растворимый какао, а себе не поленилась, сварила настоящий. Займись делом, я сама открою.
Звонок повторился, я удалилась в прихожую, оставив красную от злости лентяйку у мойки.
На крыльце стояла милая старушка со скромным букетиком разноцветных астр в руке. У ее ног я увидела здоровенную сумку, появившуюся на свет в те годы, когда СССР считался империей зла, а его граждане во весь голос распевали: «Широка страна моя родная».
– Сонечка? – вопросительно поинтересовалась она. – Как ты выросла!
– Нет, меня зовут Даша, – ответила я. – Сони нет дома.
– Ну конечно! Где мне взять денег на хорошие очки? Вечно впросак попадаю! – всплеснула руками бабуля и чуть не уронила жалкий букет цветов. – Ленуся, ты, наверное, пить хочешь?
Я прищурилась и увидела на скамейке около ворот худенькую фигурку в темной одежде.
– Ленуся, давай сюда! – крикнула бабка.
– Мама, я очень устала, – еле слышно ответила та.
– Дорогая, сделай над собой усилие!
Женщина у ворот задвигала руками, и я поняла, что она сидит не на лавочке, а в инвалидном кресле, которое стоит впритык к садовой скамейке.
– Поздоровайся с Дашенькой, – ласково пропела родительница, когда дочь оказалась рядом.
– Привет, – без особой охоты проговорила Лена.
– Добрый день, – растерянно ответила я.
– Нам нужна Соня, – начала заново старушка.
– Простите, но она уехала, – повторила я.
– Ничего, мы подождем, – заявила бабка.
– Софья с мужем уехали во Францию, – уточнила я.
– Тогда позовите Лиду! – решительно потребовала незнакомка.
– Лидия Сергеевна прилегла отдохнуть, – спокойно ответила я. – Может, вы попозже заглянете?
– Простите нас… – всхлипнула вдруг старушка. И представилась: – Меня зовут Агния, мою дочь – Лена. Мы родственницы Андрея Валентиновича Бархатова. Приехали из Москвы, живем на улице Кадымская.
– Это где ж такая? – удивилась я.
– На краю цивилизации, – ответила бабуля. – Добирались долго, на автобусе тряслись, а от станции пешком чапали.
– Семь километров? – ужаснулась я. – На инвалидной коляске?
– Денег на такси пожалела, – честно призналась Агния, – у нас их в обрез, только на лекарства. Может, позовете Лидию? Лена еле жива.
– Не надо никого беспокоить, – прошептала женщина-инвалид. – Мы сейчас уйдем. Я не хотела сюда тащиться.
– Дашенька, кликните все-таки хозяйку, а? – вздохнула Агния.
Я опомнилась, распахнула пошире дверь и сказала:
– Пожалуйста, проходите в столовую.
– Ох, спасибо! – обрадовалась бабулька. – Видишь, Леночка, в приличной семье и домработница – вежливый человек.
Я усадила женщин у стола и поинтересовалась:
– Хотите попить?
– Лучше бы сразу поговорить с Лидой, – быстро произнесла Агния.
– Сейчас позову ее, – опрометчиво пообещала я. И приказала, повернувшись в сторону кухни: – Наталья, приготовь гостям чай!
Но оттуда донесся многоголосый смех. Все ясно, домработница, несмотря на мое жесткое требование заняться уборкой, вновь включила телевизор и погрузилась в сериал.
– Извините, вам придется посидеть немного вдвоем, – сказала я.
– Мы привыкли ждать, – грустно произнесла Агния. – Знаете, какие очереди в районной поликлинике? Нам платная медицина не по карману, а чтобы к муниципальному невропатологу попасть, нужно неделю лечебное учреждение штурмовать.
Из кухни снова долетело жизнерадостное ржание, а я поспешила к лестнице. Ну, Наталья, погоди! Зря ты решила, что можешь безнаказанно хамить и не слушать моих распоряжений! Разберусь с тобой чуть позже.