Снаружи донеслось ржание. Я вспомнила разъяренного вождя, несущегося прямо на меня, и зябко поежилась. Как же я тогда испугалась! Это я уже потом поняла, что единороги не готовились к драке. Им ничего не стоило перебить нас издали, даже и не приближаясь на расстояние удара. Что их сдерживало? Конечно же договор, заключенный с валашским господарем. Но это сейчас мне все ясно, а тогда… Тогда меня объял ужас, и за считаные мгновения я успела десяток раз пожалеть о своем обещании, данном озерному духу.
— Я хочу казнить ведьму! — хрипел Сикис, бешено вращая глазами. — Она погубила нас.
— Она спасла вас, — втолковывал Влад. — Сила вашего места иссякала в изоляции.
— Что мы будем делать теперь? Проклятие! Серебро! Люди уничтожат нас!
Вороной индрик нервно пританцовывал передними копытами. На его широкой груди я заметила белую отметину — примерно там, где с его кожей соприкасался серебряный дракон, когда вождь был в человеческой ипостаси.
— Предлагаю решение, — повысил голос князь. — Я избавлю вас от проклятия, которое заставило уйти из мира твой народ…
Эти воспоминания заставили меня широко улыбнуться. Возбужденные индрики, недоверчиво поводящие головами, убедительная манера Влада, недолгие сомнения Сикиса…
— Дальше не твоя забота, — втолковывал малорослик, выводя меня за границу Заповедной пущи и доставая из захоронки теплую зимнюю одежду. — Влад будет долго волшбу свою творить, потом нас нагонит. Нечего тебе там мельтешить да к плохим мыслям индриков подталкивать.
А я была такой уставшей, что только согласно кивала на все тирады провожатого, истово стуча зубами от холода и соглашаясь с любым решением. Лишь бы согреться да прикорнуть где-нибудь на пару часиков. Мне в тот момент даже есть не очень хотелось. Как мы в конце концов дошли и в чей шатер меня определили — этого не помню.
Я передернула плечами под меховым одеялом и пошире распахнула глаза, скидывая остатки сна. Ёжкин кот, что ж у меня все так несуразно получается? Пора заканчивать с валяньем на княжьих лежанках. Так-то и до беды недалеко. То, что я опять в господаревом жилище оказалась, — сомнений не вызывало. Слишком уж богатая обстановка для простого вояки. Свечи, освещающие мой временный приют, были, наверное, с руку толщиной. На полу пушистый пестроцветный ковер, жаровенка, приткнувшаяся в уголке низкого напольного столика, украшена чеканкой, да и травки, которые на ней тлеют, не полушку стоят… Я потянула носом. Так и есть — арника. Недаром мне в эдакой духоте непростые сны являлись. Углядев на столике еще и плоское блюдо с оранжевыми сочными на вид плодами, я вообще взбодрилась. Слюна заполнила рот. Вот сейчас как соскочу с лежанки, как вопьюсь зубами в гладкий фруктовый бочок…
Пламя свечей заполошно дернулось, потянуло сквозняком. Чья-то рука отодвигала плотный полог шатра. Я замерла под одеялом. Так, на всякий случай.
— Лутоня-а-а, — протяжно зашептал Михай с порога. — Ты спи-и-ишь?
— Конечно, — ответил негромко Влад. — Ты же на воскурения не поскупился вчера, щедрой рукой сыпал. Наша птичка до полудня будет пребывать в стране грез.
Сквозь неплотно прикрытые веки мне было видно, как валахи склонились над ложем. Сосредоточенные лица, умильные взгляды. Ну чисто мамаши, берегущие покой единственного чада. Я задышала ровнее. Удостоверившись, что я сплю, братчики уселись к столику и продолжили, видно, давно начатую беседу.
— Не слишком ли дорогой выкуп ты Сикису заплатил? — Перевертыш, судя по доносившемуся до меня бульканью, разливал по чаркам зелено вино.
— Да ну, брось, — всхохотнул господарь. — Еще пара-тройка лет, и их великое проклятие само по себе потеряло бы силу. А так…
— Влад Дракон — избавитель! — торжественно провозгласил Михай. — За это и выпьем.
Чарки соприкоснулись с мелодичным звоном.
— Да и девочку старику не хотелось отдавать… Честно говоря, я снятие проклятия придерживал для следующего раунда переговоров. Но птица-синица того стоит.
— Хех. — Малорослик выдохнул: видно, ядреным пойлом они победу обмывают. — Кстати, что ты намерен с ней теперь делать?
Я навострила ушки.
— Денег дам и отпущу на все четыре стороны, — просто ответил князь. — Куда она там хотела? В Квадрилиум? Вот пусть и отправляется.
— Тут такое дело… — Михай явно с трудом подбирал слова. — Я третьего дня, пока ты с «тенями» по следу франков шел, на постоялый двор к ее друзьям наведывался…
— Иван-дурак и говорящая лепешка? Да уж, колоритные парни! С удовольствием познакомился бы.
— Уже не получится.
— Чего так? Зигги успел их оприходовать для опытов? Големы на службе Элорийского университета? — Господарь быстро хмелел; видно, основное винопитие проходило в другом месте и чуток пораньше. — Мэтр Кляйнерманн и его оловянные солдатики!
Перевертыш зашуршал какими-то бумагами:
— Полюбопытствуй.
— Что тут у нас? — равнодушно протянул Влад. — Пентаграмма — дешевка. Направление, ограничение… Смотри, для открытия портала требуется только одна стихия — огонь. Девочкин ветер — ни к селу ни к городу… Хотя… А, понял — хитренький Зигги рассчитывал, что птица-синица сработает как усилитель его скромных способностей…
— Ты сможешь открыть для нее портал?
— Заменить огонь водой? — хмыкнул князь. — Это было бы интересно… Но печать запрета все еще жжет мои руки.
— Вот незадача! Не стоило тебе тогда с ректором вздорить…
— Во-первых, старый хрыч был неправ, — возразил Влад, шумно отхлебывая напиток. — А во-вторых, чего теперь сокрушаться — дело прошлое…
— Может, сила ветра?
— Брось! Она дитя совсем. Без инициации, без обучения… Нет, невозможно. Пусть уж лучше ждет своего шваба. Кляйнерманн на лунном скакуне…
— А что ты на это скажешь? — шлепнул по столу Михай.
— Это письмо, — пояснил господарь братчику. — Запечатанное.
— Ну так распечатай.
— А Лутоня узнает, что мы письма, ей адресованные, читаем, заругается.
— А мы незаметно обратно запечатаем.
— Как?
— Кто из нас великий колдун? Ты или я?
— Я, — неуверенно решил Влад. — Давай сюда.
Вот этого я уже стерпеть не смогла. Коршуном взвилась с лежанки и успела выхватить из княжьих рук плотную трубочку послания. Восковая красная печать с изображением петуха свободно болталась на суконной нитке.
— С добрым утречком, — глупо хихикнул господарь. — А мы думали, ты спишь.
Я в ответ только зарычала, подковыривая ногтем вощеную завязку. Буквы прыгали перед глазами, не желая складываться в слова. А в голове назойливой мухой жужжала, не давая сосредоточиться, глупая мысль: какой такой конечностью дядюшка мог мне письмо настрочить?