Внезапно он обрадовался, что при необходимости Луон будет сражаться за их план.
Пять других членов экипажа, сопровождаемые Воурои, вошли в зал и заполнили пустующие кресла. Они сидели тихо, глядя на Луона.
— Майлз победил меня, — объявил Луон, — поэтому сейчас он стоит во главе корабля. Он думает, и мы трое с этим согласны, что теперь обстановка изменилась. — Он посмотрел на Майлза:
— Говори, Майлз.
— Мы не должны сражаться друг с другом, — сказал Майлз, внимательно вглядываясь в чужие лица перед собой. — Теперь мы будем работать заодно, и мы должны превратить «Боевую Шлюпку» в корабль, который действительно сможет вступить в бой с Серебряной Ордой.
Послышался приглушенный шепот, напоминающий шум ветра в качающихся ветвях деревьев. Звук представлял собой набор восклицаний удивления и неверия, выплеснувшихся одновременно из множества разнообразных ртов и глоток.
— Я знаю! — спокойно сказал Майлз. — Центрогалактиане думают, что мы ни на что не годны. Кто-нибудь из вас подходил к оружию и оценивал, какое оно? Оно холодное! Мы должны заниматься им, чтобы согреть. Но кто знает, каким оно будет, если его согреть?
Он осмотрел их.
— Мы все — представители воинственных рас. Иначе бы мы не дрались между собой. И кто из вас не захотел бы сразиться с Серебряной Ордой, если бы вам предоставили такую возможность?
В зале стояла тишина. Никто не шелохнулся, никто не ответил.
— Вы все хотите! — воскликнул Майлз. — В таком случае что вы теряете, если пойдете за мной? Посмотрим, сумеем ли мы, работая вместе, сделать из этого корабля и всех нас ту боевую единицу, которую центрогалактиане захотят взять с собой в бой при появлении Серебряной Орды.
Он сделал паузу. Они по-прежнему смотрели на него, не отвергая и не соглашаясь.
— Ладно, — медленно произнес Майлз. — Есть ли здесь кто-нибудь, кто против общего решения? Пусть согласные сделают шаг вперед.
Сбоку и сзади от Майлза Луон, Эфф и Чак'ка так и поступили, но больше никто не признался. На мгновение у Майлза опустились руки. Затем какой-то внутренний инстинкт подсказал ему, что надо как-то подтолкнуть слушателей к положительному решению, причем как можно быстрее, а не ждать, когда они сами неторопливо «созреют», пассивно выслушивая его планы.
— Те, кто готов работать, шаг вперед.
После паузы встал Воурои. Один за другим и группками они все поднялись из кресел и шагнули навстречу Майлзу.
— Отлично! — воскликнул Майлз. Он старался говорить твердо, хотя внутри у него все пело. — А сейчас давайте выясним, как управлять этим кораблем и его орудиями. Я направлюсь в рубку управления. Со мной будут Луон, мой первый помощник, и Эфф, мой второй помощник. Чак'ка присоединится к остальным у орудий. Разойдитесь по кораблю, выберите себе оружие и попытайтесь его согреть.
Не дожидаясь от них даже намека на проявление несогласия, Майлз повернулся и зашагал по коридору, ведущему к рубке управления. Он услышал позади звук шагов и понял, что Луон, Эфф и Чак'ка шли за ним, в то время как неуверенные голоса и движения говорили о том, что хотя бы некоторые члены экипажа подчинились приказу. Он прошел в рубку и остановился перед центральным из трех кресел, стоявших перед пультом управления под большим экраном, наполненным чернотой межгалактического пространства.
— Мы тоже будем тренироваться, — пробормотал он как себе, так и остальным, вошедшим с ним.
— Мне объяснить тебе, друг Майлз? — прошептал мягкий голос Луона прямо ему в ухо. Майлз резко повернулся.
— Ты знаешь то, чего не знаю я? — спросил Майлз. — Информацию о пульте управления, по-видимому, вложили в меня центрогалактиане, когда они впервые….
— Как и мне… нам всем, — спокойно ответил Луон. — Но ты должен помнить, что я сражался на этом корабле тысячи раз, а ты — нет.
Майлз всмотрелся в него. Еще одна вспышка удивления метнулась от Луона и разбилась о Майлза.
— Как ты думаешь, что я делал в одиночестве все это время? — спросил Луон. — Тысячи раз мысленно я сражался на этом корабле с Серебряной Ордой, никогда по-настоящему не веря, что это когда-нибудь случится. Ты, друг Майлз, знаешь, как управлять кораблем не хуже меня, но я знаю корабль лучше.
Майлз внезапно сделал резкий выдох. Неприятное чувство зародилось у него где-то в области живота. Ему никогда не приходило в голову, что они с самого начала не могли стартовать как равные. Как он может держать Луона первым помощником, если серокожий не только сильнее его физически, но и опытнее в управлении кораблем?
— Нет, друг Майлз, — сказал Луон. Майлз повернулся, чтобы увидеть его блестящие глаза и понять, что Луон воспринял его эмоциональную реакцию при помощи все той же внутренней чувствительности, которой Майлза и, наверное, каждого на борту снабдили центрогалактиане. Чувствительность Луона плюс его сообразительность объясняют, как Луон сумел прочитать мысли Майлза. Помни, ты — единственный, кто верит, что мы можем быть настолько хороши, что нам позволят сражаться с Серебряной Ордой. Я по-прежнему в это не верю, а если мощь корабля заключается скорее в психической силе, то зависит она от того, кто может верить.
Майлз кивнул. Он сел в центральное кресло. Луон занял кресло справа, а Эфф скользнул в левое кресло.
— Считайте, что мы трое соединены в единое целое, и мы начинаем, уверенно произнес Луон. — И я введу вас двоих в компьютеризированную версию одного из моих воображаемых сражений.
Его пальцы запрыгали по клавишам, и Майлз обнаружил, что его пальцы делают то же самое. Клавиши были идентичны. Он уже знал это из той информации, которую центрогалактиане ранее вложили ему в мозг. Каждый мог управлять этим кораблем независимо, но если один из них и его консоль считались главенствующими и двое других шли за ним и поддерживали его, то образовывалась треугольная структура цели и силы. Сейчас, с Луоном во главе, с отключенными цепями управления, без которых они не могли управлять настоящим полетом и боем, Майлз наблюдал за Луоном в смоделированном сражении против Серебряной Орды. Майлз понял, пока его пальцы мелькали над клавишами, что кораблем управлять можно. Но оружие оставалось мертвым, и не потому только, что экипаж «Боевой Шлюпки» его постоянно игнорировал. Некое общее управление центрогалактиан держало оружие выключенным, а значит — бесполезным.
Психические состояния, эмоциональные рефлексы Майлза и двух его товарищей слились сейчас в единую управляющую структуру. Их мысли не смешивались, но текли в унисон с естественным пониманием друг друга. Они стремились к единой цели и движению. Это Майлзу показалось странным, поскольку внутри Эффа он ощутил прямоту, открытость и жизнелюбие медведеподобного существа, а в Луоне — глубокие, противоречивые чувства, скрывающиеся под мягкой оболочкой тихого голоса и быстрых, неслышных движений. Так и они двое, пришло на ум Майлзу, ощущали ЕГО гораздо глубже, чем раньше.