Сесилия взглянула на него с негодованием.
– Что бы ни случилось, идеальная супруга всегда добра и мила, вежлива и неизменно сохраняет хорошее расположение духа. У нее тихий голос и мягкие манеры. Идеальная супруга… – Она умолкла, потому что Артан закрыл ей рот ладонью.
– Скажи-ка мне, дорогая, откуда ты почерпнула все эти сведения? Кто тебя этому научил? – спросил Артан, убирая руку. – Не та ли женщина, которая виновата в убийстве твоих отца и брата? Не та ли самая женщина, которая так долго превращала твою жизнь в сплошную пытку? Не та ли, что жила на твои денежки и владела землями, которые по закону должны принадлежать тебе? Ведь эта женщина делала все возможное, чтобы ты чувствовала себя бедной родственницей, которую приютили из милости? А на самом деле все обстояло как раз наоборот: это она бедна как церковная мышь, а не ты! Если ты по-прежнему придаешь такое большое значение тому, что внушала тебе эта порочная женщина, тогда, может быть, я ошибся и у тебя действительно голова не в порядке!
Сесилия ахнула и с возмущением взглянула на мужа.
– Не надо меня оскорблять, потому что… – Она внезапно умолкла, так как поняла, что Артан прав. – И все-таки большинство людей придерживаются именно таких правил. Этим правилам матери учат своих дочерей.
– Когда у нас появится дочка, не вздумай учить ее таким глупостям.
– Это вовсе не глупости. – Сесилия сжала кулаки; она чувствовала, что вот-вот снова разрыдается. – Я считаю, что именно так должна вести себя жена.
– А почему бы тебе просто не быть самой собой?
– Потому что я не переживу, если ты оттолкнешь меня, – прошептала Сесилия и тут же прикрыла рот ладонью, словно испугавшись, что сказала лишнее.
Глаза Артана потеплели. Слова жены его растрогали, они означали, что он ей действительно дорог. Кроме того, он наконец-то понял, что опасения Старой Мэг подтвердились. Сесилия и впрямь пыталась завоевать одобрение окружающих – так она привыкла делать в детстве, когда была девочкой, лишенной любви, в которой, как и все дети, отчаянно нуждалась.
Поцеловав жену в лоб, Артан проговорил:
– Сайл, дорогая, я никогда не оттолкну тебя. И знаешь, в каком-то смысле это ты в последнее время пыталась меня оттолкнуть.
– Я бы никогда не посмела…
– Неужели? А почему? Может, ты ко мне неравнодушна?
– Неравнодушна? Не то слово! Я же люблю тебя, дурачок!
В тот момент, когда эти слова сорвались с ее губ, Сесилии захотелось поскорее убежать и спрятаться куда-нибудь, где бы ее никто не нашел. Но когда Артан поцеловал ее со всей страстью, на которую был способен, у нее сразу отлегло от сердца. Все ее сомнения разом улетучились. Мужчина не смог бы так целовать женщину, если бы она сказала ему не то, что он хотел от нее услышать. И, услышав это, он явно обрадовался. Сесилия давно не чувствовала в себе такой уверенности, хотя и понимала: если Артан и принял ее любовь, это вовсе не означало, что он ее любит.
– Скажи еще раз, – горячо прошептал он ей на ухо.
– Я тебя люблю, – пролепетала она и ахнула, когда муж подхватил ее на руки и понес к кровати.
Вскоре они уже лежали в постели обнаженные в объятиях друг друга. Сесилия силилась напустить на себя достойную настоящей леди степенность, которую только недавно обрела, но странным образом не могла ее у себя обнаружить. Ее чувства были так обострены, а их соитие было таким неистовым, что у нее не хватило времени собраться. Всего лишь несколько поцелуев – и она уже готова была потерять голову. Они словно состязались – кто скорее доведет другого до сумасшествия своими ласками и поцелуями.
Все еще трепеща от страсти и тяжело дыша, Сесилия внимательно разглядывала мужчину, лежавшего в ее объятиях. Хотя безумство и страсть в постели ей нравились гораздо больше, чем холодная сдержанность, которую она старалась у себя выработать, трудно было назвать эту необузданную страсть достойной настоящей леди. И от этого Сесилии было немного не по себе. Наверняка скоро окажется, что и в этой сфере семейной жизни, как и во всем остальном, она снова доказала свою несостоятельность.
– Прости, пожалуйста, – прошептала она и тяжело вздохнула. – Я вела себя не очень-то достойно.
– Простить тебя? Дорогая, за что? За то, что я удовлетворен настолько, что еще час не смогу подняться с постели? – Артан хотел ее поцеловать, но отшатнулся, увидев, с какой тревогой Сесилия смотрит на него. – Милая, тебе не понравилось? – Он знал: это не так, но видел, что жену что-то беспокоит, и намеревался выяснить, что именно. Он просто не мог допустить, чтобы Сесилия снова превратилась в ту холодную и скованную женщину, какой она была на супружеском ложе последние несколько дней.
– Я плохо тебя ласкаю? Не доставляю тебе того наслаждения, которое тебе хотелось бы получить? Целую тебя не там, где надо?
– Нет-нет, не в этом дело. Ты тут ни при чем. Напротив, ты просто замечательный, и ты даришь мне такое наслаждение, которое не опишешь словами. Просто мне кажется, что я теряю способность вести себя как леди, когда ты меня целуешь.
– Вести себя как леди? О чем ты? В последние несколько дней я спал не с леди, а с бесчувственным бревном!
– Но, Артан…
Он взял ее лицо в ладони и посмотрел ей прямо в глаза:
– Дорогая, если тебе сказали, что настоящая леди должна лгать в постели, то поверь, это не так. Может быть, тебе сказали это намеренно, желая принести тебе несчастье. Ведь если женщина холодна со своим мужем в постели, она тем самым делает все, чтобы подтолкнуть его в объятия другой женщины – более пылкой и страстной.
Сесилия захлопала ресницами и залилась краской. Только сейчас до нее дошло: гнев, который она чувствовала в Артане в последнее время, был вызван тем, что он думал, будто она охладела к нему.
– Но ведь говорят, что мужчина не уважает женщину, которая… гм… слишком откровенна в постели…
– Если милая женушка оставляет царапины на спине своего любимого мужа или чересчур громко кричит от удовольствия, он не только не перестает ее уважать, но, напротив, дорожит ею еще больше и испытывает к ней неудержимое влечение. По крайней мере, я именно такой. Это так приятно, когда чувствуешь, что тело женщины чутко отзывается на твои поцелуи и ласки, когда чувствуешь, что она желает тебя так же сильно, как ты ее.
– То есть ты хочешь сказать, что мне надо перестать делать над собой усилие и быть ледышкой в постели?
Артан рассмеялся и, подняв голову, внимательно посмотрел на жену. Затем поцеловал ее в лоб и привлек к себе. Крепко прижимая Сесилию к своей груди, он сказал:
– Я не хочу спать с ледышкой. Я боюсь отморозить себе некоторые части тела, пытаясь растопить лед.
– Тогда решено. Больше эта ледышка не вернется к нам в спальню. Я не могу допустить, чтобы у тебя пострадала хоть одна часть тела.