— А зачем ты туда лазил?
— От не фига делать.
— А собак не боялся?
— Собаки на цепи сидят. — Егор допил колу и неожиданно предложил: — Хочешь счас туда смотаемся?
Сейча-а-с? — протянула Орешкина.
— А что? Всего-то девять часов. Катька снова принялась за бутерброд.
— Ну, не знаю.
— У меня моторка есть.
— Какая моторка?
— Лодка моторная. Давай сгоняем. Бабкину могилу увидишь.
— Ну давай, — согласилась Орешкина.
…От центра Гусь-Франковска до реки идти
было минут тридцать. На берегу Дона стояли деревянные сараи. Егор тоненькой проволочкой открыл замок сарая и взял лодочный мотор. У пристани покачивались лодки. Егор все той же проволочкой отомкнул замок на лодке, залез в нее и принялся устанавливать мотор корме.
Катька тоже залезла в лодку. Кудах-тах-тах-тах-тах… — закудахтал мотор
Егор поддал газу. Р-р-р-р-р-р… — зарычал мотор.
— Домчу за пять секунд, — хвастливо пообещал парень.
Лодка понеслась, оставляя за собой пенистый след.
И, скорее всего, они бы действительно домчались ну если не за пять секунд, то, во всяком случае, очень быстро. Но тут мотор закашлял, зачихал и, в конце концов, заглох.
— Блин! — Егор бросил якорь, достал из-под сиденья ящик, а из ящика отвертку. Сняв с мо тора кожух, он начал что-то подкручивать.
— Эх, надо было весла взять, — бормотал он, ковыряясь в моторе.
Между тем, становилось все темнее.
— Ну, скоро?
— Сейчас, сейчас…
Егорово "сейчас" растянулось на два с лишним часа. Когда мотор вновь зарычал, на небе уже мерцали звезды.
— Придется назад поворачивать, — сказала Катька.
— Зачем? Мы ведь уже почти приплыли.
— Все равно в темноте ничего не увидим.
— Увидим. У меня фонарик есть. — Егор достал из ящика фонарик и пощелкал переключателем. — Видала, какой мощный? На аккумуляторах.
Пока Орешкина раздумывала, Егор направил лодку к острову.
Через минуту они уже были на острове.
Сплошной стеной стояли черные кусты. Егор, включив фонарик, уверенно нашел лазейку и полез. Катька — за ним.
Вскоре они очутились на крохотной полянке. Мальчики посветив фонариком, на этот раз нашел крышку люка. И сдвинул ее в сторону.
В густую темень уходила ржавая лестница.
— ну что. Лезем? — спросил Егор. Катьке вдруг стало не по себе.
— Может не полезем? — робко сказала она.
— На фиг мы тогда суда плыли?… Да ты не бойся. — Егор дружески хлопнул Орешкину по плечу. — Я же с тобой.
Они спустились по лестнице и немедленно пошли по узкому проходу. Стены были покрыты мхом и плесенью. С потолка капала вода.
— Измажемся тут. Как черти, — посетовала Катька. — И зачем монахам нужны эти коридоры?
Егор резко остановился. Девочка ткнулась ему в спину.
Что, уже пришли?
— Ага.
Перед ними была точно такая же ржавая лесенка. Как и та. По которой они спустились.
Ребята полезли наверх. И оказались на кладбище.
Погода резко испортилась. Небо заволокло тучами. Дул холодный ветер.
У-у-у-у-у-у… — раздался протяжный вой.
Орешкина вздрогнула.
— Что это?
— Собака воет.
Из-за туч выплыла луна. Залив кладбище бледным светом. Катька огляделась. Все вокруг заросло высокой травой. Из которой тот тут, то там торчали старинные надгробия.
Белела бетонная стена. Чернели развалины монастыря.
У-у-у-у-у… — выла собака. И другая собака тоже у-у-у-у-у-у…
Орешкиной вновь стало не по себе. И от этого жуткого воя. И от этих мрачных надгробий. И оттого, что луна опять спряталась за тучи.
— Айда искать твою бабку, — бодро сказал Егор.
Они побрели между могил. В рваном просвете туч снова появилась луна. Катька увидела современное надгробие.
Вот, наверное, Светкина могила, — сказала она.
А может, тут Егорушка похоронен, — со странным смешком ответил Егор.
Не успел он это произнести, как от надгробия отделилась темная фигура. У Орешкиной екнуло сердце.
— Ой, мамочка… Фигура медленно приближалась. Катька уже видела, что это мальчик.
Лунный свет упал ему на лицо.
Это был Егор!
На его губах застыла мертвая улыбка.
— Пошли ко мне в гроб, — сказал он замогильным голосом.
Орешкина в смятении обернулась. Позади нее тоже стоял Егор. И тоже улыбался мертвой улыбкой.
Нервы у Катьки сдали.
— Ма-а-ма — закричала она и побежала.
Орешкина неслась не разбирая дороги, спотыкаясь о надгробные камни, падая, вскакивая, царапая в кровь колени и локти…
Впереди показался каменный ангел с крыльями. А из-за ангела показалась фигура в белом. Девочка в ужасе отшатнулась, думая, что это третий Егорушка.
Но это был не Егорушка.
Это была… Лена. В белом платье и с красной розой в волосах.
— Иди сюда, — позвала девушка, протягивая к Катьке руки.
Орешкина вскрикнула и потеряла сознание.
Лика проснулась с первыми лучами солнца. Голова не болела. Соломатина босиком прошлепала в соседнюю комнату. Диван был не разобран.
Выходит, Катька дома не ночевала.
"Хм, странно", — подумала Лика.
Она умылась, позавтракала, поболтала с Чертковым, даже сходила на Дон искупаться..
А Орешкиной все не было.
"Почему Катька не вернулась с дискотеки?.- ~~ тревожилась Лика. — Что могло с ней случиться?.." "Да все, что угодно…" — сама себе мысленно ответила Соломатина. Катька — отвязная девчонка, она вполне способна прогулять всю ночь напролет… "А вдруг ее выследил Леденец и убил?!" Лика тут же отогнала эту ужасную мысль. Нет, нет, такого быть не может.
А почему, собственно, не может? Очень даже может.
Соломатина уже не находила себе места. Как бы она обрадовалась, если б сейчас в комнату вошла Орешкина и беспечным тоном сообщила, что всю ночь шаталась по городу.
Но Катька не возвращалась. А время шло. Одиннадцать часов, двенадцать, час, два…
Наконец, когда часы в большой комнате пробили три часа дня, Соломатина не выдержала и побежала в милицию.