На следующее утро, едва проснувшись, я сразу вспомнила о сокровищах. Из книг и фильмов я знала: с сокровищами ни в коем случае нельзя тянуть резину. Сегодня они есть, а завтра их нет. Вернее, они есть, но уже не у тебя.
Я оделась, умылась и помчалась в хозяйственный магазин. Там я купила две лопаты. Штыковую и совковую. И еще три мешка, чтоб было куда положить золото.
Затем я звякнула Микстурову. Сказав, что, к сожалению, не могу пойти с ним искать дедушкины записи. Заодно сообщила, что дом опечатан, но проникнуть в него можно через люк на чердаке.
О сокровищах я не обмолвилась ни единым словом. Еще чего!
До кладбища шли два трамвая. Под номером "семь" и под номером "тринадцать", который тут же и подкатил к остановке. Надо было, конечно, подождать "семерку", но мне так не терпелось начать действовать, что я села в тринадцатый.
"Бандиты заявятся в два, — прикидывала я по дороге. — Значит, мне надо прийти в полночь. За час я вырою сокровища и оставлю этих лопухов с носом. Супер!.."
Приехав на кладбище, я быстренько отыскала Лизаветину могилу. Курицын был прав — ангел с крестом действительно смотрелся очень красиво. Правда, нос у него был отбит. Ну да это, как говорит мой дедушка, "брызги моря".
Остаток дня я провела в парке культуры и отдыха. Каталась там на каруселях, стреляла в тире, корчила рожи в комнате смеха. Короче, убивала время как могла. Только в "Пещере ужасов" не удалось побывать: она была почему-то закрыта. Но в последнее время в моей жизни и так страхов хватало, поэтому я не сильно расстроилась.
Думала я исключительно о сокровищах. Уверена, вы бы меня поняли, если б вам самим посчастливилось найти настоящий клад. Еще я вспоминала вчерашний день. Все-таки классно получилось! Я обнаружила снайперскую винтовку, дедушкины записи, а также подслушала важный разговор. Вот и не верь после этого в чудеса! Ближе к ночи, посмотрев в кинотеатре дурацкий боевик, я отправилась на кладбище.
Уже совсем стемнело. Я опять ехала в тринадцатом трамвае. Причем совершенно одна.
— Приехали, девочка, — сказал мне водитель. — Конечная. Кладбище.
Еще утром я приметила дырку в кладбищенском заборе, от которой до могилы Лизаветы рукой подать.
На небе появилась луна, бросив зловещий свет на кресты и надгробия. Но мне некогда было бояться. Поплевав на ладони, я взялась за лопату.
И вдруг на мое плечо легла тяжелая рука. И муть не завопила от страха. Прикиньте: вам ночью на кладбище кто-то кладет на плечо руку. Прикинули?.. То-то же.
В общем, перетрусила я основательно, чего не тут скрывать.
— Попалась! — раздался торжествующий вопль. — А ну пошли в милицию!
Обернувшись, я увидела какого-то типа лет двадцати и немного успокоилась. Вроде не мертвец.
— Ой, дяденька, — притворно заныла я. — А вы кто?
— Черт в малиновом пальто! — орал он. — Сторож я, понятно?!
— Понятно.
И как я упустила из виду, что на кладбище есть сторож? Вот дура!
Он больно схватил меня за ухо и поволок за собой. Ноги его заплетались. И перегаром от него вовсю разило. Ясно — алкаш.
Сторож притащил меня в сторожку. На столе стояла полупустая бутылка водки и банка с солеными огурцами.
— Дя-а-денька, — продолжала я ныть, — но вызывайте, пожалуйста, милицию. Я вам все объясню. Мы с бабушкой вдвоем живем. Пенсия у нее маленькая. А кушать хочется…
— Так ты что, мертвецов приходила жрать?! — захохотал он во все горло.
"Ну идиот", — подумала я.
— Нет, дяденька. Просто у меня недавно дедуля умер. Капитан дальнего плавания.
— А-а, видел я твоего деда, — захрустел сторож соленым огурцом. — Он в тельнике ходил, да?
— Да. И в плаще. Зимой и летом. А когда его корабль стоял в Рио-де-Жанейро, дедушка украл из местного музея черную жемчужину,
— А охрана куда смотрела?
— Не знаю.
— Во лопухи! — развеселился сторож. — Выпить хочешь? — Он протянул мне бутылку.
— Спасибо, дяденька, я не пью.
— Какой я тебе дяденька? Меня Федькой звать.
Я украдкой глянула на часы. Было уже полпервого. Блин! Надо что-то срочно предпринимать!.. И я с ходу приняла решение: пускай этот Федька выкопает клад, а там разберемся… Главное, чтобы золото не досталось бандитам.
— А я тут сутки через трое работаю, — разглагольствовал пьяный сторож, — Круто, да?
— Круто, — согласилась я.
— А хочу еще круче устроиться. Найти себе такую работенку, чтоб день работать, а неделю отдыхать. Зачем напрягаться? Верно?..
Сделав из бутылки приличный глоток, он плюхнулся на стул и захрапел. Этого мне еще не хватало!
Я вылила ему на голову остатки водки, а заодно и весь огуречный рассол. Сторож ошалело вскинулся.
— Ты кто? — уставился он на меня.
— Черт в малиновом пальто!
— Б-р-р, — закрутил Федька мокрой головой. — Так че там с жемчужиной-то?
— Дедушка зашил ее в подкладку морского кителя, — продолжила я вешать ему лапшу ни уши. — А потом умер. Мы с бабушкой его в этом кителе и похоронили.
— Так это что ж выходит — жемчужина в гробу?! — мигом сообразил сторож.
— Ну да, — подтвердила я. Федька возбужденно вскочил.
— Тебя звать-то как?
— Даша.
— Давай, Дашка, бери фонарь. Идем могилу раскапывать.
Мы вышли из сторожки и направились в глубь кладбища.
— Продадим жемчужину — денежки пополам, — деловито говорил Федька. — Заметано?
— Заметано!
— Эх, сколько можно будет водяры купить… — размечтался Федька.
Мы подошли к Лизаветиной могиле, и сторож взялся за лопату. Он так рьяно копал, что скоро оказался по пояс в земле. Затем по грудь. А после и вовсе скрылся с головой.
Наконец Федька выбрался наверх. Пот лил с него ручьями.
— Какая-то безразмерная могила получается, — тяжело дыша, сказал он. — На такой глубине и не хоронят. Где твой дед-то?..
Я посмотрела на часы. Полвторого. Пори срочно уносить ноги.
— Что ты у меня-то спрашиваешь?! — заорала я. — Кто тут сторож — ты или я?!
Федька от изумления рот разинул:
— А?
— Бэ! — ответила я и быстренько слиняли с кладбища.
Конечно, я не потащилась через весь город в гостиницу, а провела остаток ночи в параднике ближайшего дома.