Молодцов явно робел в Большом доме.
– А вы, собственно, по какому делу? – сухо осведомился капитан.
– Передайте генералу, что пришел такой Молодцов Григорий.
– Одну минуту. – Капитан поднял трубку телефона. – Товарищ генерал, к вам Григорий Молодцов… Слушаюсь. – Он положил трубку. – Генерал вас примет.
Мы вошли в огромный кабинет.
У огромного окна за огромным столом сидела огромная женщина. Прямо великанша. Если еще учесть, что она была в генеральской форме, то вы поймете, как я обалдела.
– Здравствуйте, Анна Львовна, – поздоровался суперопер, словно ученик с директором школы.
– Здоруво, здорово, Гриша, – басом ответила великанша, выходя из-за стола. – Ну как, не надумал еще ко мне в контрразведку переходить? Нам нужны крутые ребята. – Она шутя ткнула Молодцова кулаком под дых.
От этой шутки суперопер выпучил глаза и начал ловить ртом воздух. Но все же ответил:
– Я бы с радостью, Анна Львовна. Начальство не отпускает.
– С твоим начальством я договорюсь, – прогремела генеральша и посмотрела на меня. – А это кто? Дочурка?!
– Нет, Анна Львовна. Это убийца.
– А чего она мокрая?
– Мы ее в Неве арестовали.
В глазах генеральши возник некоторый интерес:
– Надо же, такая маленькая, а уже убийца. Тебе сколько лет, девочка?
– Четырнадцать скоро будет.
– И кого же ты убила?
– Да мужика одного в ночном клубе грохнула, – ответил за меня Молодцов. – А после его труп из морга украла. А когда я ее взял, она…
Я перебила суперопера:
– Анна Львовна, вы в самом деле начальник питерской контрразведки?
– В самом деле, – усмехнулась великанша.
– Тогда к вам дама, Анна Львовна, – раздельно произнесла я.
– Из Амстердама?! – быстро спросила Жеребец.
– Какая дама?.. – с изумлением смотрел на нас Молодцов. – Из какого Амстердама?..
– Иди-ка, Гриша, погуляй маленько, – попросту сказала ему Анна Львовна. – Нам надо посекретничать.
– Как это погуляй? – опешил Молодцов.
– Как все гуляют, так и ты погуляй. А я тебя потом позову.
Молодцов вышел из кабинета. Генеральша указала мне на кресло:
– Прошу.
– А можно в сухое переодеться, Анна Львовна?
– Да, да, я сейчас распоряжусь.
Жеребец вызвала лощеного капитана и распорядилась. Капитан отвел меня на вещевой склад, где мне выдали сухую одежду, а мокрую забрали сушить.
После этого я снова вернулась в кабинет.
– Итак, кто вы? – спросила генеральша, переходя на «вы».
– Тайный агент 013.
– Серьезный номер, – уважительно кивнула она.
– То есть? – не поняла я.
– Ну как же. Ноль – дает вам право на убийство в интересах государства. А цифра тринадцать означает, что вы являетесь одним из лучших агентов Российской секретной службы. Суперагентом, проще говоря. Теперь я, кажется, знаю, кто вы. Вы Эмма Мухина. Верно?
– А откуда вы знаете?
– Ну я же как-никак начальник контрразведки. И по роду службы имею доступ к секретной информации. Поэтому мне известно, что вы посланы в Петербург со спецзаданием убрать немого убийцу Муму. Вы его убрали?
– Да, все в порядке, – ответила я, не вдаваясь в подробности.
– А вы в курсе того, что в Москве убит ваш двойник, капитан Чмонин?
– В курсе.
– И что вы об этом думаете?
– Мне некогда было об этом думать.
Анна Львовна закурила толстую сигару:
– Понимаю. Судя по всему, с вами произошло нечто экстраординарное. Ведь вы должны были связаться со мной только в самом крайнем случае.
Я кивнула.
– Да, Анна Львовна, кое-что произошло. И чтобы вам было понятнее, расскажу все по порядку. – И я стала рассказывать: – Эта история началась с того, что я проспала первый урок…
Когда я довела рассказ до слов умирающего Немухина: «Сестрорецк. Овощебаза», Жеребец с досадой раздавила сигару в пепельнице.
– Вот это плохо!
Я с немым вопросом уставилась на генеральшу.
– В каждой стране, Эмма, – разъяснила она, – существуют сверхсекретные проекты, о которых знает лишь узкий круг людей. Один из сверхсекретных проектов России – создание межконтинентальных ядерных ракет-невидимок.
– Невидимок? – повторила я с недоумением.
– Да. Это совершенно новый тип ракет, разработанный российскими учеными. На нынешнем этапе развития военной техники отразить удар такой ракеты невозможно. Ни один локатор в мире не сможет обнаружить летящую ракету-невидимку. Этих чудо-ракет у нас пока еще очень мало, и все они хранятся в Сестрорецке на замаскированном под овощебазу ядерном складе. Откуда этот Немухин мог узнать, где базируются ракеты-невидимки, ума не приложу. Это же страшная государственная тайна.
– Не такая уж она и страшная, – сказала я. – Мне тоже известно про ядерное оружие на овощебазе.
– Как?! И вам?! Но откуда, откуда…
– Слушайте дальше, и вы все поймете.
В этот момент зазвонил один из многочисленных телефонов на столе. Анна Львовна сняла трубку:
– Жеребец на проводе!
В трубке что-то взволнованно говорили.
– Хорошо, – сказала генеральша. – Передайте Пятому: пусть срочно заметает следы в Коста-Рике. А Девятнадцатого предупредите – явка на Ямайке провалена. Пусть подыскивает себе крышу в Нью-Йорке. Все. – Она положила трубку. – Извините, Эмма. Продолжайте.
Я продолжила свой рассказ.
Когда я дошла до затонувшего катера «АННА», Анна Львовна вдруг сильно побледнела; а когда я сказала, что у меня в сумке лежит череп с пулевым отверстием, Анна Львовна побледнела еще сильнее.
– Покажите мне этот череп, Эмма, – попросила она. Я достала из сумки простреленный череп. Генеральша осторожно взяла его двумя руками.
– Бедный Юрик, – прошептала она.
– Вы знали его, Анна Львовна?! – изумленно воскликнула я.
– Да, я знала его, Эмма. Это был человек, неистощимый на выдумки. Умный. Красивый. Благородный. Я любила Юру. И он любил меня. Но в тот день, когда мы собирались пожениться, в стране произошла попытка государственного переворота. Вы, конечно, уже не помните те далекие времена. Тогда в России не было ни мэрий, ни губернаторов, а были секретари обкомов и горкомов. В Санкт-Петербурге, или, как его раньше называли, Ленинграде, тоже был первый секретарь обкома. Большой любитель живописи, кстати сказать. В своей резиденции, в Смольном, он устроил настоящую картинную галерею, забрав туда понравившиеся ему полотна из Эрмитажа, Русского музея, частных коллекций… Охранял эту галерею мой жених Юра. А я в то время работала начальником охраны Смольного… – Анна Львовна задумчиво повертела в руках череп бывшего жениха. – И вот в ночь с двадцатого на двадцать первое августа в Смольном началась паника. Все думали, что толпа, собравшаяся у ворот, начнет брать здание штурмом, как когда-то Зимний дворец. Но все обошлось. Только под утро смотрим – а картин-то в картинной галерее нет. Мало того, вместе с ними исчез и мой жених Юрик, а также его катер «АННА», который он назвал в мою честь и который всегда стоял на причале у Смольного. Началось долгое следствие. Юру искали, но так и не нашли. Ни у кого не возникло никаких сомнений в том, что именно он украл картины. Ни у кого, кроме меня. – Анна Львовна печально вздохнула. – Кто-то ловко подставил моего бедного Юрку. Но кто?.. – Она посмотрела на меня. – Эмма, вы запомнили то место, где лежит катер?