— Я ему почему-то верю… — сказала она. — И знаешь, Левка, по-моему, свинство это будет — ему не помочь! Правда, пока непонятно, чего он от нас-то хочет… но я думаю… Может, это как- то связано с запиской от Андрея Петровича?
— Ничего не сходится, — мрачно прошептал Лёвушка.
Пока Лиза и Лёвушка перешептывались в пыльной полутьме, Инго сбежал по длинной винтовой лестнице со стертыми ступеньками, свернул в темный коридор, отсчитал сто пятьдесят шагов, нашел на ощупь в стене железную дверцу и стукнул в нее кулаком четыре раза — два послабее, один посильнее и последний — с размаху. «Вот оно, чудо, — думал он, — самое настоящее, живое и рыжее… Только бы все получилось!»
— Кто? — лязгнули из-за двери два совершенно неживых металлических голоса.
— Корона и Камень, — ответил Инго, потирая ушибленную руку. — Открывайте.
— Камень и Ночь, — клацнули два голоса. — Ваше Высочество, Мутабор не велел вас впускать…
— Ах вот оно что? — произнес Инго таким тоном, что дверь слегка завибрировала и покрылась изморозью. — Мутабор не велел? Завтра же вечером пойдете в переплавку, — он скривился в темноте от отвращения к самому себе. — Железяки. Забыли, кто будет вашим королем?
Говорящие засовы лязгнули и открылись сами собой.
— То-то же, — сказал им принц совсем другим голосом и поспешно добавил: — Спасибо.
Он вошел в небольшую квадратную комнатку и на противоположной стороне нащупал другую дверь с массивным бронзовым кольцом. У этой двери принц остановился, сделал долгий вдох и короткий выдох и выпрямился, задрав фамильный конопатый нос. Потом взялся за кольцо и стукнул в дверь три удара подряд, пауза, еще два.
Ему снова ответили два голоса, но такие, что услышать их еще раз никому бы не захотелось — холодные, свистящие голоса мышекрысов.
— Дракон и Корона, — отозвался принц.
— Камень и Пламя. — Дверь скрипнула и открылась, но проем преградили две скрещенные секиры.
— В чем дело? — поинтересовался принц.
— Приказ-с-с Мутабора, — ответили голоса.
— Да что вы говорите! — усмехнулся принц. — Пропустите-ка меня. Приказ Короля, оглоеды! — Честное слово, жаль, что его не было видно в темноте — настолько царственной была его осанка и при этом такое было у него лицо…
— Вы ещ-щ-ще не король, — не очень решительно возразили из-за двери.
— Еще одно слово, — процедил Инго сквозь зубы, — и мы вернемся к этому вопросу завтра вечером. Точнее, я вернусь, а вы — нет, нетопыри несчастные. Ах, как украсит мою коронацию ваша торжественная казнь! — издевательским тоном добавил он, при этом подумав: «Тьфу, пропасть, Мутаборчик мелкий!» Мышекрысы стали с шуршанием совещаться, но Инго решительно взялся за древко одной из секир, отвел ее в сторону и скрылся за дверью, на сей раз не встретив сопротивления.
Пять минут спустя принц вышел в коридор со статуями, держав руках довольно громоздкий предмет, плотно завернутый в лиловую шаль с черными кистями. Он снова, прищурившись, взглянул в окно на заходящее солнце — оно уже касалось краем зубчатой стены, — поставил свою ношу на пол, аккуратно закрыл дверь и прошептал Лизе с Левушкой: «Вылезайте».
Когда Лева и Лиза спрыгнули на пол, принц внимательно оглядел их, прижал палец к губам и попытался развязать шаль, скрывавшую таинственный предмет. Но стоило ему потянуть за черные кисти, как от лиловой ткани с треском полетели искры. Инго отдернул руку.
— Наверно, просто статическое электричество, — приглушенно объяснил Лёвушка. Лиза, не удержавшись, за спиной Инго показала ему кулак, а принц воззрился на Леву в изумлении:
— Что?.. А, ладно, лучше даже и не развязывать до поры до времени, а то еще увидит кто- нибудь, что вы там тащите… Ребятки, слушайте меня. Там, в клетке, птица, но на самом деле это не совсем птица, это заколдованный человек, волшебник, Филин.
Лиза подпрыгнула и зажала рот ладонью. Лёвушка уронил очки и едва успел поймать их над самым полом.
— Клетка эта волшебная. Ужасная гадость. Так просто ее не откроешь, да там и дверцы нет. У меня не выходит, — продолжал Инго, ежесекундно оглядываясь на высокие окна, за которыми солнце медленно и неумолимо сползало за горизонт. — Надо его выпустить, иначе ему обратно в человека не превратиться. Унесите его из дворца, поскорее. И чтобы никто не заметил, что вы несете! Спрячьте где-нибудь и попробуйте придумать, как открыть клетку.
— Как ее вообще можно открыть? быстро спросил Лёвушка. — Где?
— Может быть, там, откуда вы пришли, хотя нет, не знаю… принц умолк.
— Нам что, возвращаться? уточнила Лиза и вдруг услышала странный, едва слышный звук, который, несомненно, исходил из укутанной в шаль клетки, но так, если бы клетку укрывала не шаль, а двадцатислойная пуховая перина. Филин в клетке топорщил перья, отчаянно щелкал клювом, и сердце у него колотилось от волнения.
— По-моему, он против… — осторожно сказала она.
— Я ничего не слышу! — удивился Инго.
— И я не слышу… — присоединился Лева. — Лизка, у тебя что, телепатия?
Лиза только рукой махнула — мол, потом объясню.
Инго решительно сказал:
— В общем, унесите его отсюда и постарайтесь никому не попасться, пожалуйста…
— Где же мы его спрячем? — озадаченно спросил Лёвушка. — Мы же здесь ничего не знаем!
— Я не могу вам подсказать, — сказал принц. — Но в любом случае, что бы вы ни придумали — запомните: я ничего об этом знать не должен. Понимаете, меня могут спросить… — он передернулся, — а спрашивают они так… настойчиво… что я просто не смогу не ответить…
От этих слов по спине у Лизы побежали мурашки. На секунду в коридоре повисло молчание, и Лиза с ужасом увидела, что в глазах у Инго заблестели слезы. Он переглотнул и расправил плечи, чуть-чуть — самую малость — задрал нос и сразу стал очень похож на настоящего принца:
— Ладно, теперь надо придумать, куда вам-то деваться… Ага, придумалось. К зеркалу, пусть оно вас и прячет… Бежим, быстрее, солнце же сейчас сядет!
Он подхватил клетку, причем шаль вновь разразилась каскадом трещащих искр, и побежал вперед по коридору, сделав Лизе и Леве знак следовать за ним. Небо за окнами начало синеть, и Лиза не на шутку испугалась, что рыжий Инго вот-вот обернется уродливым карликом. Она поспешно отогнала эту мысль и изо всех сил старалась поспевать за Инго. Лёвушка не отставал ни на шаг, хотя ему, тащившему два рюкзака, судя по пыхтению, приходилось куда хуже, чем на физкультуре.
На бегу Инго отсчитал еще несколько дверей и дернул за ручку-грифончика — Лиза услышала, как грифончик тоненько пискнул, обидевшись на невежливое обращение. За дверью оказалась небольшая комната со стенами, обитыми красно-золотой тканью. В комнате стояло огромное, от пола до потолка, зеркало в резной раме. Лиза с Левушкой в самом буквальном смысле не успели оглянуться, как Инго поставил клетку на пол и сказал невидимому под шалью Филину: «Прощайте. Простите меня». После чего поднялся на ноги, махнул Лизе и Левушке рукой и стремглав выбежал из комнаты, захлопнув за собой дверь.