И, преодолев слабое сопротивление со стороны Джоба Троттера, Сэм повел своего новообретенного друга в комнату мистера Пиквика, которому представил его вместе с кратким изложением диалога, только что нами приведенного.
– Мне очень жалко предавать моего хозяина, сэр, – сказал Джоб Троттер, прикладывая к глазам розовый клетчатый носовой платочек величиною не больше шести квадратных дюймов.
– Такие чувства делают вам честь, – заметил мистер Пиквик, – но тем не менее это ваш долг.
– Знаю, что это мой долг, сэр, – согласился Джоб с большим чувством. Нам всем следовало бы исполнять свой долг, сэр, и я смиренно стараюсь исполнить свой, сэр, но это тяжелое испытание – предать хозяина, сэр, чье платье вы носите и чей хлеб едите, хотя бы он был мошенник, сэр.
– Вы очень хороший человек, – сказал глубоко растроганный мистер Пиквик, – честный человек.
– Ну-ну! – вмешался Сэм, который взирал на слезы мистера Троттера с заметным нетерпением. – Прекратите эту-вот поливку. Толку от нее не будет никакого.
– Сэм, – укоризненно сказал мистер Пиквик, – я с сожалением замечаю, что вы не питаете никакого уважения к чувствам этого молодого человека.
– Чувства у него отличные, сэр, – отвечал мистер Уэллер, – очень даже прекрасные, и просто жалость, если он их зря растратит, вот я и думаю, что лучше бы он их припрятал в своей груди и не давал им превращаться в горячую воду, особливо если нет от них никакого толку. Слезы никогда еще часов не заводили и паровой машины не двигали. В следующий раз, как пойдете в гости, молодой человек, набейте этими-вот мыслями свою трубку, а сейчас спрячьте-ка в карман этот кусок розовой бумажной материи. Не так уж он красив, чтобы вы им размахивали, как канатный плясун.
– Мой слуга по-своему прав, – сказал мистер Пиквик, обращаясь к Джобу, – хотя его манера выражать свое мнение грубовата, а иной раз непонятна.
– Он, сэр, совершенно прав, – заявил мистер Троттер, – я больше не буду распускаться.
– Отлично, – сказал мистер Пиквик. – Ну, а где же находится этот пансион?
– Это большой старый дом из красного кирпича в самом предместье, сэр, – отвечал Джоб Троттер.
– А когда этот гнусный замысел будет приведен в исполнение? – продолжал мистер Пиквик. – Когда должен состояться побег?
– Сегодня ночью, сэр, – ответил Джоб.
– Сегодня ночью! – воскликнул мистер Пиквик.
– В эту самую ночь, сэр, – отвечал Джоб Троттер. – Вот что меня так тревожит.
– Надо немедленно принять меры! – заявил мистер Пиквик. – Я сейчас же повидаюсь с начальницей заведения.
– Прошу прощенья, сэр, но такие действия ни к чему не приведут, – возразил Джоб.
– Почему? – осведомился мистер Пиквик.
– Мой хозяин, сэр, очень хитрый человек.
– Я это знаю, – сказал мистер Пиквик.
– И он так обвился вокруг сердца старой леди, сэр, – продолжал Джоб, – что она ничему плохому о нем не поверит, даже если вы станете на колени и будете клясться, в особенности раз у вас нет никаких доказательств, кроме слов слуги, о котором она может знать только то (а мой хозяин непременно так скажет), что он был рассчитан за какую-то провинность и делает это в отместку.
– Что же в таком случае предпринять? – спросил мистер Пиквик.
– Старую леди ничем не убедишь, если он не будет захвачен при побеге, сэр, – ответил Джоб.
– Все эти старые кошки непременно хотят удариться головой об жернов, – заметил в скобках мистер Уэллер.
– Но я боюсь, что это чрезвычайно трудно – захватить его при побеге, – сказал мистер Пиквик.
– Не знаю, сэр, – сказал мистер Троттер, на секунду призадумавшись. – Мне кажется, это можно было бы сделать очень просто.
– Как? – задал вопрос мистер Пиквик.
– Да мой хозяин и я договорились с двумя служанками, и в десять часов они нас спрячут в кухне. Когда в доме все улягутся спать, мы выйдем из кухни, а молодая леди выйдет из своей спальни. Дорожная карета будет ждать, и мы тотчас укатим.
– Ну? – сказал мистер Пиквик.
– Ну, вот я и подумал, сэр, что если бы вы поджидали в саду, один...
– Один, – повторил мистер Пиквик. – Почему один?
– Старая леди, понятно, будет недовольна, – ответил Джоб, – если такое неприятное открытие произойдет на глазах посторонних и лишних людей. Да и молодая леди, сэр, – подумайте об ее чувствах!
– Вы совершенно правы, – сказал мистер Пиквик. – Это соображение свидетельствует о деликатности ваших чувств. Продолжайте. Вы совершенно правы.
– Так вот, сэр, я и подумал, что, если вы подождете один в саду и я вас впущу ровно в половине двенадцатого через дверь в конце коридора, выходящую в сад, вы поспеете как раз вовремя и поможете мне разрушить замыслы этого дурного человека, к которому я, по несчастью, попал в лапы.
Мистер Троттер глубоко вздохнул.
– Не огорчайтесь по этому поводу, – сказал мистер Пиквик. – Будь у него хоть крупица той деликатности, которая отличает вас, невзирая на ваше скромное положение, я бы еще мог возлагать на него некоторые надежды.
Джоб Троттер низко поклонился, и, несмотря на замечания мистера Уэллера, слезы снова выступили у него на глазах.
– Никогда еще не видывал такого парня, – сказал Сэм. – Будь я проклят, если у него в голове нет водопровода, который всегда работает.
– Сэм, придержите язык, – сказал мистер Пиквик очень строго.
– Слушаю, сэр, – отвечал мистер Уэллер.
– Мне этот план не нравится, – сказал мистер Пиквик после глубокого размышления. – Почему бы мне не снестись с друзьями молодой леди?
– Потому что они живут в ста милях отсюда, сэр, – ответил Джоб Троттер.
– Вот так загвоздка! – сказал мистер Уэллер в сторону.
– Ну, а этот сад? – продолжал мистер Пиквик. – Как я туда проберусь?
– Ограда очень низкая, сэр, а ваш слуга поможет вам взобраться.
– Мой слуга поможет мне взобраться, – машинально повторил мистер Пиквик. – А вы наверное будете возле той двери, о которой говорите?
– Ошибки быть не может, сэр, там только одна дверь, которая выходит в сад. Постучите в нее, когда услышите бой часов, и я тотчас открою.
– Мне этот план не нравится, – повторил мистер Пикник, – но, раз я другого не могу придумать и раз на карту поставлено счастье всей жизни молодой леди, я согласен. Я буду там.
Таким образом, во второй раз природная доброта мистера Пиквика вовлекла его в предприятие, от которого он с великой охотой держался бы в стороне.