– Ты останешься, Ботолф? – спросила Оделла, прежде чем непрошеный эскорт увлек ее за собой.
– Да, на некоторое время, – ответил он. Хантер обернулся через плечо и многозначительно сказал:
– Мы скоро увидимся.
Ботолф тихонько рассмеялся и сел рядом с Саксан. Он чувствовал ее отчужденность, но был уверен, что сумеет это преодолеть.
– Мы давно не разговаривали, – начал граф.
– Я была рядом с вами, милорд, – проговорила она.
– Да, но и леди Оделла тоже. Саксан взглянула на него и заметила:
– Она как будто считает, что имеет на вас определенные права.
– Не могу отрицать, что я дал ей повод так думать. До последнего времени у меня не было причины отталкивать ее или пресечь ее игру.
– Это только ее игра?
– Только ее. Как я сказал, у меня не было оснований отталкивать ее. – Он взял руку Саксан, коснулся губами ее ладони. – Если бы я был обручен, то мог бы просто сказать это Оделле и положить атому конец, не причиняя ей обиды.
Саксан смотрела на их сплетенные руки.
– Вы уверены, что хотите этого? – спросила она.
– Совершенно уверен. Я ни о чем другом не думаю, с тех пор как впервые тебя увидел.
Ботолф провел большим пальцем по ее запястью, и это движение приятно отозвалось во всем ее теле, но Саксан собралась с духом и заявила:
– Вам нужны сыновья.
Он придвинулся к ней поближе, гладя ее шею.
– А какому мужчине не нужны? Но мне также хочется получить удовольствие от производства этих сыновей, – проговорил Ботолф охрипшим от волнения голосом. – Незачем говорить, что мне не терпится уложить тебя в постель.
Саксан покраснела. Граф улыбнулся и легко поцеловал ее в щеку.
– Ты знаешь, что я хочу тебя.
– Да, но желание может быть мимолетным. Бывает, оно горит некоторое время красиво и жарко, а потом превращается в пепел.
Девушке стало трудно сохранять ясность мысли, когда граф придвинулся ближе. Обвив сильной рукой ее плечи, он привлек Саксан к себе, но та уже и сама прижалась к его груди. Ботолф стал покрывать поцелуями ее лицо. Пламя страсти захлестнуло Саксан и затуманило ее разум. Она прижималась к нему все сильнее, словно хотела слиться с ним воедино и найти себе опору.
– Не думал, что желание может быть таким горячим и сладким, – прошептал он, покусывая мочку ее уха. – Если страсть постепенно утихнет или погаснет совсем – а это может случиться, – останется доверие и приязнь к такому человеку, как ты. Ты ведь не хочешь сказать «нет»?
– Я не могу сказать «нет». Вы мой сеньор. Король дал согласие. Моя семья сочтет меня сумасшедшей.
– Я хочу, чтобы ты сама согласилась. Саксан обняла его за шею.
– Я должна согласиться.
– Я не хочу заставлять тебя.
– Но я должна, потому что если не соглашусь выйти за вас замуж, то все равно соглашусь на это.
Голодный стон вырвался у Ботолфа, когда губы их соединились в поцелуе. Ее намек на то, что она не в состоянии отказать ему в удовольствии, заставил графа вспыхнуть с новой силой. Саксан разделяет его страсть, подумал он с чувством захватывающего дух триумфа, отбросив предательскую мысль, что эта страсть могла быть вызвана любым мужчиной, искушенным в любви.
Ботолфу потребовалась вся сила воли, чтобы остановиться. Не отпуская Саксан, он зарылся лицом в ее волосы, стараясь расслабиться. Свадьба должна состояться как можно скорее, решил он, потому что сдерживаться с каждым разом все труднее и труднее.
– Я прикину, сколько времени потребуется твоей семье, чтобы приехать сюда, и тогда сразу назначим свадьбу, – твердо сказал граф. – Завтра вечером, когда все соберутся в большом зале, мы объявим о нашей помолвке.
Саксан отстранилась, чтобы посмотреть на него, и улыбнулась:
– Моя семья могла бы собраться быстрее, чем вы думаете, милорд.
Он поцеловал ее в кончик носа, встал и помог ей подняться.
– Учитывая сжигающее нас нетерпение, малышка, чем скорее, тем лучше.
– Мои родственники, конечно, согласятся, – пробормотала она, идя рядом с ним к дому.
– Они знают о нас?
– У них есть глаза, милорд.
– Я начинаю думать, что слишком много глаз. Они рассмеялись.
– Я говорила об этом с Питни.
– Это неудивительно.
– И с Хантером и Роком, – добавила Саксан.
– Ты близка с ними настолько, что можешь обсуждать такие интимные вещи?
– Да, мы близки, но я просто ответила, когда они спросили меня, и мое признание принесло им облегчение. Они хотели, чтобы я согласилась на этот брак, но в нашем клане сильна традиция предоставлять женщинам право выбора. Братья поинтересовались, испытываю ли я к вам чувственное влечение.
Ботолф кивнул:
– Законная тревога. Ты была с ними столь же откровенна, как только что со мной?
– Да, милорд.
– Тогда меня крайне удивляет, что они оставили нас вдвоем.
– Если мои братья что-то и понимают, то это когда в крови бушует пламя. Я также заверила их в вашей сдержанности.
Он закусил губу, чтобы не рассмеяться, уловив в голосе нотку разочарования.
– И я останусь таким до свадьбы. Не хочу, чтобы наутро после брачной ночи возникли вопросы. – Ботолф кончиками пальцев тронул румянец, выступивший на ее щеках. – Все будет как полагается.
Когда они вошли в большой зал, граф отвел Саксан в укромный уголок и усадил рядом с собой. Та удивилась:
– Я хотела идти к себе, милорд.
– Сейчас пойдешь, – сказал Ботолф, не отпуская ее руки. – Нам будет легче объявить о нашей помолвке завтра, если будет видно, что мы сидим уединившись и ведем себя как влюбленные.
– Боюсь, у меня мало практики, милорд. Вряд ли мне удастся флиртовать достаточно убедительно.
– Называй меня Ботолфом.
– Если не возражаете, я хотела бы приберечь такую фамильярность до свадьбы.
– У тебя есть на это причина? Саксан замялась.
– Не такая, чтобы я могла легко объяснить. Просто чувствую, что это облегчит мне переход от девушки к замужней женщине. Так делали мои сестры, и они не могли ясно выразить это словами. Я страдаю от той же неспособности.
– Ну, как хочешь.
Некоторое время они говорили о пустяках. Саксан быстро забыла об интересе, который пробуждала в окружающих, и увлеченно болтала. Прошел почти час, когда она поднялась, пожелала Ботолфу доброй ночи и отправилась к себе, по дороге решив зайти к Питни.
Питни играл в шахматы с Эдриком. Когда вошла Саксан, он поднял голову.