Пока они готовили и ели кролика, он рассказал Элис о Камбруне и его обитателях. Гиббон хотел, чтобы она побольше узнала о Камбруне до того, как они въедут в ворота крепости. Когда же они приедут в Камбрун, ему придется серьезно поговорить с ней о будущем. Его соплеменники увидят отметку на ее шее, и он не был уверен в том, что никто не скажет ей о том, что означает эта отметка. До того как кто-то другой сообщит Элис о том, что она его подруга на всю жизнь, он должен сам сказать ей об этом. Только бы ему удалось найти нужные слова…

Глава 9

Камбрун вырос из тумана так внезапно, что Элис едва не вскрикнула от удивления. Одного взгляда на сторожевую башню было достаточно, чтобы понять, насколько хорошо укреплено это место. Громадная мрачная башня, безусловно, должна была показаться врагам грозной и неприступной. Элис подозревала, что при виде ее даже бывалые воины ежились от благоговейного ужаса. Но она видела в ней лишь надежное убежище, не более того. И Элис едва не заплакала от счастья – наконец-то она и дети смогут чувствовать себя в безопасности, жить без страха и не думать о том, откуда ждать появления врагов и смогут ли они найти себе пропитание.

– Камбрун такой большой… – прошептала она.

– Да, конечно, – согласился Гиббон. Улыбнувшись, добавил: – И добраться до него непросто.

– Это верно, – кивнула Элис. – Я думала, ты ведешь меня к очередной пещере, и вдруг – такая крепость! Твои предки сделали хороший выбор.

– Очень хороший. И никогда еще мы так не нуждались в неприступной крепости, как сейчас.

Пока они подъезжали к воротам, Гиббон все время думал о том, как сказать Элис об отметине у нее на шее. Но нужные слова никак не приходили. Последние пять дней он всячески обхаживал ее, но спросить о том, что она к нему чувствует, так и не смог – не нашел в себе смелости. Он никогда не считал себя трусом, но сейчас не решился бросить свое сердце к ногам женщины, которая, возможно, не испытывала к нему ничего, кроме обычного желания. При этом Гиббон прекрасно понимал, что вскоре может поплатиться за свою трусость. Они были уже у ворот крепости, а он так и не сказал ей ничего.

Едва они въехали в ворота крепости, соплеменники Гиббона выбежали ему навстречу.

Элис поразилась тому, как много было в Камбруне красивых мужчин. Спешившись, она невольно старалась держаться как можно ближе к Гиббону. А вскоре она заметила и не менее красивых женщин – те тоже начали присоединяться к толпе встречавших. Все дружелюбно ей улыбались. Но Элис думала лишь об одном – что не удастся удержать Гиббона подле себя, когда вокруг столько соблазнительных красавиц.

– Мама!

Этот звонкий детский голосок прозвучал для Элис словно чудесная музыка. Повернувшись, она увидела бегущего к ней Донна. Когда он бросился в ее объятия, она едва не закричала от радости. Еще мгновение – и все остальные дети уже были рядом с ней. Они дергали ее за юбки и говорили все разом.

Элис смотрела на них сквозь слезы радости, но не понимала ни слова из их восторженных рассказов. Она лишь видела, что все четверо здоровые и чистенькие. На всех была хорошая теплая одежда, и вид у них был сытый и довольный, словно они никогда не знали голода. Но более всего радовали их улыбки – все четверо были счастливы, даже вечно угрюмый Алин. Было совершенно очевидно, что им ужасно нравилось в Камбруне.

А потом все завертелось и закрутилось, так что у Элис даже голова пошла кругом. Только после того как она приняла ванну и надела чистое синее платье – его принесла жена вождя по имени Бриджет, – Элис почувствовала, что может наконец говорить внятно. Бриджет выглядела не старше, чем Гиббон, хотя, наверное, должна быть ровесницей матери Элис или даже старше ее.

– Миледи, насколько я поняла из того, что рассказал мне Гиббон, в ваших жилах нет крови Макноктонов. Но при этом вы выглядите… очень молодо. – Элис надеялась, что не сказала ничего лишнего, но любопытство заставляло ее спросить: – Получается, что именно кровь Макноктонов делает нас сильными и дарит нам долгую жизнь? И выходит, что мы можем передавать нашу силу через нашу кровь?

– Да, и это наша тайна, – ответила Бриджет. – Мы молимся каждый день, чтобы она не досталась Чужакам.

Элис поежилась при этих словах женщины. Немного помолчав, сказала:

– Я полагаю, что должна присоединиться к вам в ваших молитвах. И если есть уверенность, что Макноктоны могут поделиться своей кровью с другими без вреда для себя, то мы могли бы облагодетельствовать многих страждущих. Но боюсь, люди не готовы принять от нас этот дар.

– Я никогда не думала об этом, – пробормотала жена вождя. – Да, наверное, было бы чудесно, если бы кровь Макноктонов могла бы послужить во благо. Только этого никогда не случится – ведь иначе наша тайна была бы раскрыта. Но главное – ты здесь. И уж если вы с Гиббоном супруги, то тебе не стоит бояться Чужаков. По крайней мере так, как раньше.

– Мы с Гиббоном не женаты, миледи.

– Возможно, вас не венчали в церкви, но со временем мы решим эту проблему. У тебя его отметина на шее, а Макноктоны ставят такие отметки только своим подругам на всю жизнь.

– Его отметина?..

– Да. Ты ее еще не видела? – Бриджет убрала волосы Элис в сторону и прикоснулась к отметине на ее шее. – Посмотри в зеркало. Вот она, видишь?

– Да, это укус. – Элис покраснела при мысли о том, чем они занимались с Гиббоном в то время, когда он оставил эту отметину. Причем он кусал ее не один раз. – Странно, что она не зажила, как все прочие.

– Значит, он ничего тебе не сказал?

– Вы о чем, миледи?

Бриджет лукаво улыбнулась:

– Тогда я не стану тебе ничего говорить. Лучше пусть он сам все тебе скажет. Сами разбирайтесь. – Она снова улыбнулась. – Пожалуй, я схожу за племянником и приведу его сюда. Пора ему исправить свою оплошность.

Прежде чем Элис успела что-либо сказать, жена вождя удалилась. Пожав плечами, Элис приподняла волосы и уставилась на отметину у себя на шее. Почему же эта метка не исчезла? Гиббон не один раз пробовал ее кровь, но все же осталась только одна отметина. Она казалась не слишком заметной, но все-таки можно было понять, что это такое. Причем отметина нисколько не болела и, следовательно, давно уже должна была затянуться.

Бриджет сказала, что таким образом Гиббон сделал свой выбор. «Неужели это правда?» – спрашивала себя Элис. Ах, как бы ей хотелось, чтобы слова Бриджет оказались правдой и чтобы Гиббон выбрал ее своей спутницей на всю жизнь. И все же… Раз он это сделал, то почему же ничего ей не сказал?

Напрашивался только один ответ, и этот ответ не внушал радости. Скорее всего он оставил у нее на шее эту метку в порыве страсти, а потом пожалел о том, что сделал. Понял, что совершил ошибку.

Тут дверь распахнулась, и в комнату влетел Гиббон.

Элис, стоявшая у зеркала, повернулась к нему, и он не увидел радости в ее глазах. Гиббон тяжело вздохнул и, закрыв за собой дверь, осторожно к ней приблизился. Тетушка только что отругала его за малодушие, и он понял, что должен был уже давно переступить через свой глупый страх и серьезно поговорить с Элис, все ей объяснить. А после этого оставалось лишь надеяться, что она своим ответом не разобьет его сердце…