— Так тебе лучше, Тэвиш? — пробормотала Шторм, проводя языком по его животу и поглаживая ладонями крепкие ягодицы. — А так? — прошептала она, целуя еще ниже.
Когда кончик ее языка коснулся мужской плоти Тэвиша, из горла его вырвался хриплый стон. Почувствовав себя в жарком и влажном плену ее губ, он едва устоял на ногах. Эта слабость доказывала, что он ужасно изголодался по женщине. Запустив пальцы в пышные волосы Шторм, Тэвиш отстранил ее от себя, наклонился и нежно поцеловал в губы. Потом присел перед ней на корточки. Тэвиш умирал от желания овладеть ею, но ему хотелось большего.
Шторм почувствовала его горячие губы на своих грудях и задрожала от наслаждения. Он целовал ее соски, а она гладила ладонями его мускулистое тело. Когда он стал целовать ее в живот и еще ниже, Шторм вся напряглась. Столь интимные ласки были ей непривычны, но Тэвиш не позволил жене оттолкнуть себя.
— Нет, — прохрипел он, уткнувшись носом в шелковистые завитки медно-рыжих волос. — Мне надо вспомнить твой вкус.
Он осторожно раздвинул руками ее стройные ноги и опустился на колени. Вспыхнув под его взглядом, Шторм сидела, охваченная смущением, и вместе с тем она упивалась сладостным ощущением, когда его рука ласкала ее лоно. Когда же Тэвиш стал ласкать ее губами, она вскрикнула и повалилась на кровать, закрыв глаза. Казалось, горячая волна прокатилась по ее телу.
— О Тэвиш! — задыхаясь, стонала Шторм.
Она трепетала и извивалась всем телом, пока она ласкал ее, но Тэвиш крепко держал Шторм за ягодицы. Он был ненасытен. Почувствовав, что вот-вот наступит развязка, она попыталась высвободиться, но он удержал ее.
— Тэвиш, — прошептала Шторм, сгорая от страсти. — Я… о Господи, хватит! Остановись!
— Нет, не мешай мне. Я должен утолить свою жажду. О, это сладчайший из нектаров!
Тэвиш упивался любовью, Шторм же выкрикивала его имя, сотрясаясь в экстазе. Наконец он выпрямился, приподнял ее бедра и погрузился в обмякшее тело, опять оживив его. Тэвиш уперся ладонями в постель и припал губами к пышным грудям, целуя их в такт движениям. Шторм вновь была на вершине блаженства. Ощутив ее содрогания, Тэвиш устремился ей навстречу и почувствовал облегчение — впервые за много месяцев.
Потом они лежали обнявшись.
— У меня было много женщин… — заговорил он. — Только не злись, малышка, сначала выслушай. Но ни с кем мне не было так хорошо, как с тобой. Я спал с ними, но больше мне ничего от них не требовалось. У меня никогда не возникало потребности надолго удержать женщину в своих объятиях.
— Даже Кэтрин? — тихо спросила Шторм. Рука ее, гладившая его мускулистую грудь, коснулась амулета. Тэвиш носил ее подарок с гордостью.
— Даже Кэтрин. В душе я знал, что ты значишь для меня гораздо больше, но не хотел это признать. Когда я впервые тебя увидел — ты отбивалась в лесу от сэра Хью, — я воспылал к тебе желанием. Я хотел не просто красивую девушку, я хотел тебя, Шторм Элдон Mak-Лаган. Но лишь потом я понял разницу. Мне нужна была не любая женщина, а ты, ты одна.
— И все же ты отпустил, меня, не сказав ни слова. Это была почти смертельная рана, — прошептала Шторм.
— Знаю. Я и сам чуть не умер от горя. Прозрение пришло слишком поздно. — Ее пальцы скользили вдоль дорожки волос, спускавшейся к паху. — Я не утратил желания, но оно отзывалось только на воспоминания о тебе.
— Со мной происходило то же самое, Тэвиш. Я отвергала других мужчин, никому не позволяла к себе прикасаться. — Шторм услышала вздох облегчения, вырвавшийся из его уст. — Я лгала, пытаясь ранить тебя, как ты ранил меня, возвратившись к Кэтрин Мак-Брот.
— Я надеялся, что ты останешься мне верна, хоть и понимал, что не заслужил этого. Я не просил твоей верности и не предлагал своей.
— И все-таки ты ее получил. Я не могла избавиться от любви к тебе, как ни пыталась.
Тэвиш еще крепче сжал ее в своих объятиях.
— Am pos thu mi? — спросил он глухим голосом, слабея от любви.
— Что это значит, Тэвиш?
— Ты будешь моей женой?
— Я уже твоя жена.
— Нет, ты просто взяла мое имя. Согласна ли ты взять и мое сердце?
— О, Тэвиш, это бесценный дар! Я буду беречь и лелеять его, — прошептала Шторм.
Остаток ночи она без устали доказывала мужу, что любит его, и Тэвиш отвечал на ее любовь с не меньшим пылом.
Молодожены не появлялись в зале до позднего утра, но это обстоятельство никого не удивило.