Вымыв их обоих, прежде чем Алтея пришла в чувство, Хартли опять забрался в постель. Щеки Алтеи вспыхнули от стыда при воспоминании о том, что он делал с нею.

Но краска стыда исчезла, когда он широко улыбнулся и обнял ее.

— Не терзайся вопросом, плохо или хорошо то, чем мы занимаемся, Алтея, — сказал он и поцеловал жену в макушку.

— Тебе легко так говорить, — пробормотала Алтея ему в грудь.

— А тебе легко так делать. — Он взял ее за подбородок и поднял лицо к себе. — Ты прекрасна, и я намерен наслаждаться этой красотой так часто, как смогу. — Хартли поцеловал ее в щеку, чувствуя, как Алтея опять вспыхнула от смущения. — Скажи правду — разве ты не наслаждалась?

— Не думаю, что тебе нужно спрашивать. Меня удивляет, как это никто не постучал в дверь, чтобы поинтересоваться, почему я так кричу. — Она улыбнулась, когда он засмеялся, и остатки ее смущения исчезли.

Алтея прижалась к мужу, наслаждаясь теплом и силой его тела. Скоро он снова будет до самого рассвета охотиться за Клодеттой, а Алтее придется спать одной. Ей не хотелось тратить понапрасну ни мгновения, пока они вместе. Ей не хотелось даже думать о Клодетте, шпионах, убийствах и интригах, но у нее есть один вопрос, на который еще никто не смог ответить ей.

— Почему Маргарита так долго выжидала, прежде чем сбежать? — спросила она. — Думаешь, она надеялась, что весь позор и наказание падут на ее сестру?

— Нет, думаю, она считала, что сможет пережить бурю и даже прикрыть Клодетту. По правде говоря, не произошло ничего такого, из-за чего ей нужно было бежать. Да, ее начали встречать холодно, как и Клодетту, но мы ловили Клодетту. Маргарита не завлекала в свою постель множество влиятельных мужчин, и те, с кем мы поговорили, не считали, что она стремилась шпионить для своей сестры. Аргус даже считает, что она для этого не годится. Богатство, которое мог дать ей любовник, интересовало Маргариту гораздо больше, чем информация, которую он мог ей предоставить. — Он ласково помассировал Алтее плечи. — Мы их поймаем. Клодетта — худшая из этой парочки, но и Маргарита далеко не невинная овечка.

Алтея кивнула, она терлась щекой о его теплую тугую кожу на груди. Внезапно она снова подумала о тех скандальных вещах, которые он делал с ней. Если она действительно считает, что ей не стыдно наслаждаться этим, то почему бы ему не насладиться тем же? Было не так трудно отплатить ему. Но сможет ли она отважиться на это? Немного подумав, Алтея решила, что сможет. И откинула опасения возмутить его своей наглостью.

Она поцеловала его в грудь, вдыхая чистый теплый запах его кожи. Это будет весело, подумала она, опускаясь ниже, чтобы ласкать его сильные бедра. Она поцеловала его тугой живот и краем глаза увидела, как его мужское естество вздрогнуло и начало расти. Ее охватило чувство женской гордости. Внезапно ее перестало волновать, насколько она обнаглела. Алтея спустилась ниже и легко провела языком вдоль всей длины.

Хартли наслаждался тем, что лежит в постели со своей обнаженной женой, держа ее в своих объятиях, восстанавливая силы для следующей любовной схватки. Потом он почувствовал ее открытый рот на своей груди, ее руки легко поглаживали его ребра. Он открыл один глаз и увидел, как ее темноволосая голова опускается по животу. Сердце забилось быстрее — кажется, она собирается сделать то, что ему хочется.

Он запустил пальцы в ее волосы, гадая, надо ли подтолкнуть ее, дать понять, чего ему сейчас до смерти хотелось. Только он решил попытаться, надеясь, что она не остановится, как она провела своим горячим язычком вверх, и Хартли задрожал от наслаждения. Он открыл второй глаз, не желая упустить ничего, и понял — ему придется собрать всю силу воли, чтобы наслаждаться этим как можно дольше.

Почувствовав, что скоро не выдержит, он подхватил ее под руки и поднял вверх. Хартли усадил ее на себя, и, к его облегчению, поскольку он не смог бы произнести ничего связного, она сама довольно ловко соединила их тела. Он заставлял ее опускаться и подниматься, пока они оба не закричали и не задрожали от силы наслаждения, разрывающего их тела. Он поймал ее, когда она, задыхаясь, обмякла в его руках.

— Думаю, ты все-таки прочитала ту книжку, с которой мы все тебя застали, — сказал он, едва дыша, и это его совсем не удивило. Потом он широко улыбнулся, почувствовав жар ее смущения.

— Может, я и проглядела пару страниц, — призналась Алтея. — Но в основном я действовала по принципу: если соус хорош для гусака, го он хорош и для гусыни.

— А по-другому можно?

— Не в этот раз.

— Думаю, нам нужно взять эту книгу сюда и изучить ее вместе.

— Позже. — Она зевнула. — Ты меня измучил. Хартли засмеялся и поцеловал ее в макушку. Ту книжку нужно обязательно принести в спальню. Теперь, зная, что у него страстная и изобретательная жена, он намерен в полной мере воспользоваться этим преимуществом.

Глава 16

Хартли взглянул на записку, поданную ему Коббом, и оглянулся на постель. Алтея свернулась клубком и смотрела на него, роскошные спутанные волосы обрамляли ее лицо и покрывали простыню, прикрывающую тело. Маленькая ручка покоилась на том месте, где совсем недавно пребывал он. Ему отчаянно хотелось снова оказаться там. Долг зовет, строго напомнил он себе. Хартли удивляло, почему долг всегда зовет посреди ночи или на самом рассвете.

Он отправился в свою гардеробную, где Деннисон как раз ставил для него таз с горячей водой. Совсем скоро он был готов ответить на призыв Аргуса. Он помедлил, потом подошел к столику, стоящему в дальнем углу спальни. Рассеянно думая о том, что собирался переместить жену в свою постель, он написал Алтее коротенькую записку, в которой объяснил причину своего отсутствия. Оставив Деннисону эту записку и записку от Аргуса, он отправился на встречу.

Он скривил губы, выйдя в сумрак предрассветного часа, отмахнулся от предложения сонного Кобба разбудить конюха, чтобы тот привел лошадь. Не так собирался Хартли провести это утро. Отдохнув как следует после очередной любовной схватки, он намеревался показать жене, что самый лучший способ встретить восход солнца — слиться в любовном экстазе. При мысли о таком наслаждении тело его напряглось.

Странный шаркающий звук вторгся в его мысли о всяких способах убедить Алтею, что утро — самое лучшее время для занятий любовью. Хартли хотел обернуться, но, сделав первое движение, он уже понял — поздно. Что-то сильно ударило по голове, от боли он рухнул на колени. Второй удар лишил Хартли возможности бороться с мраком, окутавшим его. Он только успел подумать: «Боже, спаси и сохрани Алтею».

— Хартли!

Алтея резко села в постели, сердце у нее колотилось, все тело дрожало. Холодный утренний воздух быстро осушил пот, выступивший от страха, и она задрожала еще сильнее. Собственный испуганный вопль все еще звучал у нее в ушах. Она оглядывалась, ища, что бы такое накинуть на себя и отправиться на поиски Хартли, когда в ее спальню ворвалась Олимпия. Алтея надеялась, что у нее самой не такой дикий взгляд, как у кузины, которая, похоже, только что вскочила с постели, накинула халат и побежала к ней. Но скорее всего такой же. Хотелось бы найти свой халат так же быстро, как Олимпия нашла свой.