— Если все пойдет по-моему, мадам, у вас появится еще одна царапина, очень яркая, вокруг шеи, от петли, которую вы заслужили. Ну, где ваша сестра? А еще важнее, где лорд Редгрейв?
— Понятия не имею, где сестра. А что касается лорда Редгрейва, так спросите об этом его маленькую женушку.
Не успела Алтея сказать хоть слово, как Аргус наклонился над Маргаритой. Он оперся о ручки кресла, и она вжалась в спинку кресла, тщетно пытаясь избежать свирепого лица, приближающегося к ней. Алтея порадовалась, что не видит лица своего кузена, но что бы оно ни выражало, краска с лица Маргариты исчезла.
— Вы скажете мне то, что я хочу знать, мадам, — сказал Аргус таким ледяным тоном, что Алтея задрожала.
— Повторяю, я понятия не имею, где Клодетта или Редгрейв. Почему я должна это знать? Возможно, у них тайное свидание. У него есть жена, которая родит ему наследника, oui? Так теперь он может развлекаться.
Аргус отступил, подбоченился и взглянул на потолок.
— Олдус, посмотри, что она прячет под полом. — Олдус отправился выполнять приказание, а Аргус снова посмотрел на Маргариту. — Любопытно посмотреть, что заставило вас встать на колени и оторвать доску пола.
Алтея искренне восхитилась выдержкой Маргариты, Не моргнув глазом, она смотрела, как Олдус открывает ее тайник. Скорее всего, она не спрятала ничего такого, за что их с сестрой могли бы повесить.
— Я ничего тут не прятала, — сказала Маргарита. — Я просто пыталась укрепить оторвавшуюся доску.
— Сама? В то время как шестеро дюжих молодцев болтаются без дела? Меня глубоко оскорбляет, мадам, что вы думаете, будто таких неубедительных объяснений и извинений достаточно, чтобы отвлечь меня от поисков.
— Вы сказали, что ищете Клодетту и Редгрейва. Думаете, я прячу их у себя под полом?
— Господи Боже мой! Как же мне хочется влепить ей пощечину! — тихо, но твердо пробормотала Олимпия.
— И мне, — так же тихо сказала Алтея, чтобы не мешать Аргусу, — В воздухе здесь просто витает дух высокомерия и тщеславия. Хотелось бы мне верить, что он обнаружит под полом что-нибудь важное, но вряд ли. Маргарита слишком спокойна, даже нахальна, для человека, которого могут обвинить в предательстве.
— Я думаю, там — деньги и драгоценности, которых было бы достаточно для очень безбедной жизни в каком-нибудь более безопасном, чем Лондон, месте.
— Если так, то почему она осталась здесь, в опасности, ведь у нее были средства, чтобы бежать?
— Потому что для такого человека, как она, денег всегда мало. Они хотят все больше и больше.
— Олимпия, если ты хочешь испытать на этой лачуге свою магию, приступай, — сказал Аргус.
— Конечно. Мадам, если вам есть в чем признаться, признайтесь. Лучше вам сделать это до того, как я обнаружу преступление.
— О чем вы говорите? — спросила Маргарита.
— Ваши секреты, ваши грехи оставили следы, мадам, — сказала Олимпия, направляясь к камину. — Чем значительнее преступление, чем тяжелее грех, тем дольше сохраняются следы. — Она пожала плечами, когда Маргарита молча посмотрела на нее как на сумасшедшую. — Как знаете.
Раз Олимпия направилась прямо к камину, значит, ее кузина уже подробно осмотрела помещение на наличие признаков. У Олимпии был такой дар, который Алтея не совсем понимала. Она понимала, что Яго может видеть духи людей, но как может Олимпия видеть призраки событий? Однако как бы она это ни делала, делала она это хорошо. Алтея не сомневалась — Олимпия уже обнаружила что-то, что Маргарите показывать не хотелось.
— Вспоминая рисунки, которые мне показывали, — сказала Олимпия, проводя рукой по богато украшенной каминной полке, — могу сказать, что этот мужчина, Пьер Леон, недавно был здесь. Он стоял у камина.
— Это не секрет, — возразила Маргарита. — Конечно, он бывал здесь. Он мой кузен. Большинство людей подходят к камину, когда впервые попадают в комнату. Возможно, он замерз или промок.
— Очень близкий кузен. Вы были любовниками.
Маргарита начала нервничать, но равнодушно пожала плечами:
— Это ведь не преступление. Пьер — очень красивый мужчина.
— И достаточно глупый, если доверял вам. — Олимпия рассеянно поглаживала каминную полку. — Он думал, что вы простили его ошибки, что вы поняли — он сделал все возможное, чтобы убить Жермен и заставить Алтею вернуться домой, но вы были неумолимы. Как и Клодетта. О Господи! Это интересно. Вы обе спали с ним.
— Что тут интересного? Я уже сказала вам — он был нашим кузеном.
Алтея заметила слабую улыбку на лице Олимпии и поняла, почему та улыбнулась. Маргарита проговорилась. Она сказала «был». Однако никто не подал виду, что заметил эту оговорку, и Алтея тоже постаралась не показать этого. Она понимала — расколоть такой крепкий орешек, как Маргарита, быстро и просто не получится.
Олимпия покачала головой.
— Бедный-бедный глупец. Если бы он не попытался убить юную Жермен и избить мою кузину, мне было бы даже жалко его. Он не понимал, что с того момента, как ему не удалось выполнить ваши с Клодеттой желания, он уже записался в покойники. Кровные узы для вас и для нее ничего не значат.
— Ошибаетесь, значат. Мы чтим свою семью, мы все очень близки.
— Ну, вы и Клодетта, конечно, были очень близки с ним в ту ночь. Он считал, что той ночью его ждет совершенно особое удовольствие. Его не удивило это предложение, значит, он и раньше не отказывал себе в таком удовольствии. — Олимпия театрально передернулась. — Я предпочла бы не думать об этом и рада, что это произошло не здесь. Нет. Когда вы, мадам, опьянили его страстью, ваша сестра незаметно достала нож из своего рукава и перерезала бедному глупцу горло. Полагаю, все очень внимательно осмотрев, мы обнаружим где-нибудь его кровь. Никто не может убрать все полностью.
— Как вы смеете обвинять меня в убийстве! — громко возмутилась Маргарита, но Алтея заметила, как в ее глазах мелькнул страх. Виновные могут не понимать, как открыли их тайну, но часто бывает достаточно одного факта, чтобы выбить их из колеи. Однако до сих пор Алтее не доводилось видеть подобное.
— Дорогая, не пытайтесь спорить с нашей Олимпией, — сказал Аргус. — Она просто рассказывает вам о том, что видит.
— Касаясь каких-нибудь вещей? Я не такая простушка, как вы думаете, сэр. Никто не может видеть, касаясь вещей. — В голосе Маргариты слышалось презрение, однако она не отводила взгляда от Олимпии.
— Ах нет, может. Наша Алтея делает это очень хорошо. Вы с Клодеттой забыли носовой платок в доме Яго, и он рассказал ей очень много. — На пораженный взгляд Маргариты Аргус ответил улыбкой. — Деревенские девчонки. Вы озорные, но милые деревенские девушки, которые хотели занять более высокое положение.
Попал в точку, подумала Алтея, когда Маргарита посмотрела на ее кузена.
— Цыплята, — пробормотала Алтея, понимая, что наносит новый удар. — Вы резали цыплят просто так.