— Ничего удивительного, летка. Когда мужчина ложится в постель с женщиной, готовой дать ему все, что он захочет, тут уж не до хороших манер.

— Это точно. — Эмили вздохнула. — Единственный мужчина, с которым меня угораздило оказаться в постели, ни о каких хороших манерах понятия не имеет. — Тут она хихикнула, испортив тем самым все впечатление от своих слов.

В течение некоторого времени они занимались милой чепухой: боролись и щекотали друг друга. В результате Клауд обнаружил, что у Эмили на теле почти нет мест, которые не отзывались бы на щекотку, а Эмили, в свою очередь, выяснила, что у Клауда всего одно такое место — пятка. Наконец им надоело возиться, и они затихли, сжимая друг друга в объятиях и тяжело дыша.

Внезапно Эмили почувствовала, как в живот ей уперлось что-то твердое.

— Опять? — изумилась она.

— У тебя есть возражения?

Клауд возобновил свои искусные ласки, и когда Эмили овладело знакомое чувство наслаждения, она поняла, что ей не следовало задавать такой глупый вопрос.

Предприняв безуспешную попытку подавить зевок, Клауд притянул Эмили к себе и заерзал, устраиваясь поудобнее.

— Скоро твое путешествие закончится, детка, — заметил он. — Нам осталось ехать не больше недели.

У Эмили перехватило дыхание. Она понятия не имела, насколько близко они от Сан-Луис-Вэли, и старалась не думать о том, что ждет ее в конце пути. Теперь, зная наверняка, что момент расставания приближается. Эмили почувствовала, как ее охватывает паника. Для того чтобы завоевать сердце Клауда, у нее уже нет времени, и, значит, сражение за его любовь она проиграла.

— Всего одна неделя? — Она едва сдерживала слезы, очень надеясь, что Клауд ничего не заметит.

— Может, даже меньше. Впрочем, не стоит загадывать, всякое может случиться. Но то, что скоро я доставлю тебя к твоему братцу, я тебе гарантирую.

— Вот и отлично, — проговорила Эмили, подумав про себя с горечью: «Доставишь и бросишь у дверей его дома, словно вещь, которая больше не нужна».

Глава 11

Едва взошло солнце, как Клауд разбудил Эмили. Ом чувствовал необыкновенный прилив сил и приятное возбуждение: до ранчо Вулфа оставался всего один день пути. Радовала его не только возможность после почти годичной разлуки наконец-то увидеть брата, но и то, что он наконец вернется на свою родную землю. Внезапно ему пришло в голову, что впервые с того дня, как он приобрел этот участок, ему не терпится его увидеть. Взглянув на хрупкую женщину, которая сидела неподалеку, потирая глаза, Клауд почувствовал, что она имеет к его дальнейшим планам самое непосредственное отношение. Именно она настроила его на деловой лад, именно с ней он связывал теперь свое будущее.

— Выше нос, Эмили. Сегодня тебе придется ехать на Каролине в последний раз.

Изобразив на лице улыбку, Эмили мельком взглянула на Клауда. Он явно пребывал в отличном настроении, и ей было больно это видеть. Вряд ли Клауд радовался тому, что в скором времени избавится от нее, но то, что их путешествие подошло к концу, ему, похоже, очень нравилось. Итак, как и было обещано, он вскоре доставит се к брату, и она тут ничего не может изменить.

Пытаясь избавиться от грустных мыслей, Эмили занялась Торнтоном, однако это ей не очень-то помогло. Когда она наконец села у седло и тронулась и путь, печальное настроение вновь овладело ею с такой силой, что она едва не расплакалась.

В полдень они сделали привал, чтобы перекусить, и Клауд незаметно отвел Эмили в сторону, лихорадочно придумывая, чем бы поднять ее настроение.

— Эм, что случилось? — заботливо спросил он. В отпет Эмили лишь покачала головой.

— Просто я немного устала.

— Теперь ты уже скоро отдохнешь. Сегодня у тебя будет нормальная кровать.

— Вот здорово! — Эмили попыталась улыбнуться. — И ванна?

— Конечно!

— Это просто замечательно.

Предприняв еще несколько безуспешных попыток продолжить разговор, Клауд наконец сдался и направился к Джеймсу, который внимательно наблюдал за Торнтоном. Малыш ползал в высокой граве, выискивая всевозможных насекомых, представлявших для него немалый интерес. Усевшись напротив друга Клауд проговорил:

— По-моему, Эмили что-то очень беспокоит.

— Ты только что это заметил?

— Нет! — рявкнул Клауд. — Я знал это с самого начала. Но мне бы хотелось выяснить, что именно.

— Величайший знаток женщин спрашивает совета у такого профана, как я? — Джеймс улыбнулся. — А почему ты сам у нее не спросишь? Иногда самый простой путь оказывается самым лучшим.

— Я спрашивал. Другая на ее месте просто послала бы меня подальше, и делу конец, но поскольку Эмили — девушка вежливая, она так ничего толком и не сказала. Ума не приложу, что мне делать дальше — у нее такой вид, будто она вот-вот расплачется!

— Именно это тебя и беспокоит?

— Да, — сознался Клауд. — Ты можешь не ехидничать, а подсказать мне, что делать дальше?

— Могу, но это вряд ли придется тебе по душе. — Джеймс обернулся в сторону Торнтона и, убедившись, что малыш их не слышит, продолжил: — Я думаю, Эмили беспокоит то, что очень скоро ты бросишь ее.

— А кто сказал, что я собираюсь это сделать?

— Разве вы не об этом договаривались?

— Об этом. — Клауд внезапно почувствовал, что ему не хочется рассказывать кому бы то ни было о своем последнем решении. — Но что, если я передумал?

— Так ты не собираешься с ней расставаться?

— Скажем, я не собираюсь… ее бросить.

— А ей ты об этом говорил?

— Нет.

— Тогда приготовься к тому, что она и дальше будет пребывать в плохом настроении.

— Ты считаешь, что в этом вся загвоздка?

— Тут логика простая. У девчонки, помимо всего прочего, есть еще и гордость.

Клауд рассеянно кивнул. Если Эмили и в самом деле пребывает в плохом настроении из-за близкой разлуки, значит, она испытывает к нему какие-то чувства и, следовательно, захочет с ним остаться. Из этого вытекает, что, по всей вероятности, его предложение будет принято.

Несколько минут он боролся с искушением тотчас же пойти к Эмили, и в конце концов ему удалось одержать над собой победу. Нужно по крайней мере сперва самому понять, какой жизни он хочет в дальнейшем, а Клауд пока был к этому не готов. Пройдет не меньше недели, а то и двух, прежде чем он сумеет с этим определиться, а уже потом сделает ей предложение. Пока же У Харпера ей будет спокойнее, а с ним ничего не случится — поспит и один.

Близился вечер, когда Клауд указал Эмили на стоявший в отдалении большой дом.

— Вот оно, ранчо Вулфа, — проговорил он, натягивая поводья. — С тех пор как я видел его последний раз, здесь многое изменилось.