Она наклонила голову так, что длинные волосы спускались рыцарю на грудь. Потом Юфимия обеими руками обняла его за плечи. Руари постарался отодвинуться подальше:
— Что это за разговор о духах?
— Может быть, они тебя еще не трогали, но ты же не мог не слышать ночью их голосов.
— Конечно, я все слышал. — В этот момент Руари забеспокоился не на шутку, потому что девочка почти села на него верхом. — Но я подумал, что это просто кто-то из ваших родственников не совсем в своем уме.
— Да нет же, это просто проклятье всех женщин в нашем роду. Говорят, что какая-то ведьма еще во времена пиктов наслала его на нас. — Девочка наклонилась, упершись руками в кровать по обе стороны головы Руари. — Как только каждая из нас взрослеет и становится женщиной, духи начинают терзать ее. Это очень тяжело, но, честно говоря, я не верю ни в какие проклятья. Если бы все было так просто, то кто-нибудь уже придумал бы выход из положения. — Личико девочки оказалось совсем рядом с его. — У нас в Дунвере так мало мужчин.
— Я уже заметил это.
«Господи, да этот ребенок хочет соблазнить меня», — подумал Руари, пытаясь отодвинуться в сторону и обнаружив, что двигаться-то и некуда. Он уже оказался прижатым к спинке кровати.
— Милая крошка, я очень хочу пить. Не сходишь ли ты за водой?
Юфимия будто и не слышала просьбы. Широко раскрытыми глазами она, не мигая, смотрела на губы мужчины.
— Может быть, Сорча права, когда говорит, что я теперь принадлежу к клану Хэев и скоро стану женщиной, что когда эльфы подбросили меня людям, я потеряла всю связь с ними. Но если это все действительно так и я скоро должна стать женщиной, то отсутствие мужчин в Дунвере будет просто нестерпимым.
— Думаю, что я не очень подхожу для решения этой проблемы, — Руари постарался схватить девочку и снять ее с себя, но тут же понял, что такое напряжение выше его сил.
— Почему же нет? Ты мужчина. А я уже скорее женщина, чем ребенок.
— Вполне возможно, что это так. Но мне уже двадцать восемь, милая. Я гожусь тебе в отцы. Лучше бы ты поискала себе кого-нибудь другого.
Рыцарь осторожно поднял правую руку, стараясь превозмочь боль, которую это движение вызвало во всем теле, и попытался сдвинуть девочку. Но на это у него не хватило сил, а боль оказалась слишком острой.
— Да, ты, конечно, гораздо старше, чем мне хотелось бы. Но я уже сказала, что у нас здесь нет выбора.
Прежде чем он успел что-то ответить, она схватила его голову обеими руками и жадно прижалась губами к его рту. Но у мужчины не оказалась времени, чтобы полностью осознать, что же происходит. Внимание его привлек звук падающих на пол предметов. Уверенный, что кто-то вошел в комнату и может неправильно понять увиденное, Руари оттолкнул девочку, от боли проклиная все на свете. Однако в комнате никого не оказалось.
— Я думал, кто-то вошел, — пробормотал он, с удивлением глядя, как по комнате летает кувшин.
Он попытался закрыть от него девочку, но Юфимия вскочила на кровати.
— Довольно! Я устала от всех этих потрясений! — закричала она, грозя маленьким кулачком комоду, который почему-то отъехал от стены.
Видя, что не может справиться с девочкой, Руари пригнулся сам, стараясь увернуться от летающих по комнате вещей. Юфимия ловко избегала столкновений, не переставая выкрикивать проклятья. В этот момент в дверь постучали. Хотя никто ее не запирал, с внешней стороны она явно не открывалась.
— Черт возьми, впустите же меня! Рыцарь услышал голос Сорчи:
— Входи же, дверь открыта!
— Юфимия с вами? Мне кажется, я слышала е голос.
— Да, она здесь.
Сорча с силой толкнула дверь. Невидимая рука явно держала ее, а из комнаты раздавался страшный шум; духи явно уже познакомились с Руари. Непонятно было только, что делала в комнате пленника Юфимия. Ведь ей строго-настрого приказывали не входить туда. Сорча дала себе слово, что непослушание не сойдет малышке с рук. И именно в этот момент дверь распахнулась, и девушка почти ввалилась в комнату. С трудом сохранив равновесие и восстановив дыхание, она заметила, что суматоха наконец прекратилась, и повернулась к Юфимии.
— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросила Сорча, подходя к постели и резко вытаскивая из нее девочку.
— Я зашла проведать пленника, — оправдывалась та, безуспешно пытаясь освободиться из крепких объятий родственницы.
— Но тебе приказывали не подходить к комнате. Совершенно ясно велели держаться отсюда как можно дальше.
— Ты не имеешь права приказывать мне, что делать.
— Я потом объясню тебе, на что я имею право, а на что нет. И уверена, что твоя мать захочет повторить урок.
Сорча вытолкала свою маленькую кузину из комнаты.
— И не пытайся спрятаться. Я все равно тебя найду.
— Ты просто хочешь, чтобы он принадлежал только тебе, — обиженно заявила напоследок Юфимия.
— Не веди себя, как идиотка!
Сорча закрыла дверь за своей все еще плачущей сестрой. Она глубоко жалела малышку, но несомненно, давно пора было призвать ее к дисциплине. Наводя в комнате порядок, девушка обдумывала последние слова Юфи, и в ее душу закрались подозрения. Не так давно Нейл жаловалась, что Юфимия думает только о мужчинах и часто сетует, что их в Дунвере так мало. Внезапно Сорча осознала совершенно ясно, почему девочка пренебрегла всеми запретами и проникла в комнату Руари. Повернувшись к пленнику, она встретила взгляд, полный смятения и ярости.
— И что же вы здесь делали с этим ребенком? — пошла она в наступление, надеясь, что внезапная атака предотвратит хоть некоторые из неизбежных вопросов.
— Я абсолютно ничего не делал. Эта сумасшедшая девчонка пришла сюда, лепетала какую-то чушь о феях и эльфах, а потом начала вести себя так, будто я здесь для ее удовольствия, — Руари поморщился, стараясь поудобнее устроиться.
— А вам и в голову не пришло найти повод прекратить все это. — Несмотря на резкий тон, девушка тут же стремительно наклонилась, чтобы помочь.
— Это глупое дитя явно решило использовать меня, чтобы поскорее превратиться из ребенка в женщину. Потом каким-то образом она заставила летать по комнате разные вещи. Именно в этот момент ты и вошла. — Руари внимательно наблюдал за девушкой, пока она осматривала его раны.
— Я требую, чтобы ты объяснила мне, что это за игра, в которую вы тут все играете.
— Игра? Что вы имеете в виду?
Девушка нахмурилась, заметив, что раненому совсем нечего пить:
— Куда делись кружка и кувшин?
— Исчезли. А игра, о которой я говорю, — это таинственные голоса, которые никто не в состоянии объяснить, и все остальное, что со мной происходит. Девчонка лопотала что-то о духах, но я совсем не такой дурак, чтобы во все это верить.