— Не-а, не-а, не-а! — завопил он, пряча лицо в материнском фартуке.
Гун открывал и закрывал рот, точно золотая рыбка, не в силах произнести ни слова. Кот знай себе умывался, а Берт истошно рыдал.
— Если, мистер Гун, в сарае был заперт какой-то кот, а не Бастер, я не вижу смысла тратить время на дальнейшие разговоры, — сказал мистер Троттевилл с брезгливостью. — Вы ведь говорили, что видели собаку и сами посадили ее в сарай?
На самом деле Гун Бастера не видел, потому что Берт привел пса, когда его самого не было дома, и поверил мальчику на слово. Так откуда же ему было знать, кого Берт посадил в сарай? Полицейский смотрел на злополучного мальчишку так, словно готов был его искусать.
И Берт снова взвыл. Он достал из кармана пять шиллингов и протянул Гуну:
— Возьмите ваши деньги, мистер Гун! Я вел себя нехорошо. И больше я никогда не стану ловить для вас собак!
— Мне кажется, мы слышали достаточно, — холодно произнес мистер Троттевилл. — Гун, следовало бы сообщить о ваших проделках в полицейское управление. И, может быть, я это сделаю. Идем, Фредерик!
— Но… но я не понимаю, — сказал Гун жалобно. — Говорю же вам, я слышал, как пес лаял в сарае… Ф! Он опять лает!
Мистер Гун не ошибся. Пип прохаживался по тротуару с Бастером на поводке, и тот, узнав автомобиль мистера Троттевилла, залился радостным лаем.
Они все пошли к калитке, и бедняга Гун чуть не хлопнулся в обморок при виде Бастера. А Бастер, натягивая поводок, тащил за собой Пипа и отчаянно лаял.
— Привет, Пип! — сказал Фатти самым обычным голосом. — Спасибо, что погулял с Бастером. Спусти-ка его с поводка.
— Нет. Ни в коем случае, — крикнул Гун, внезапно обретая дар речи. — Погодите, пока я не вернусь в дом.
Он стремительно скрылся за дверью и тут же ее захлопнул. Фатти улыбнулся отцу.
— Хотел бы я знать, как эта кошка оказалась на месте собаки? — задумчиво произнес мистер Троттевилл, садясь за руль.
Бастер, Фатти и Пип забрались в машину. Последний недоумевал, но ухмылялся во весь рот.
— Расскажу, когда вернемся домой, — сказал Фатти. — Но не хотел бы я оказаться сейчас на месте Берта!
А Берту действительно было невесело. Миссис Микл рыдала, Берт выл, а мистер Гун тоже готов был взвыть. Какой же он дурак, какой идиот, что притащил сюда этого зазнайку, мистера Троттевилла, чтобы предъявить ему собаку в сарае, из которого вышел его собственный кот!
Берт нагородил какую-то чепуху о голосах по всем углам… Гун с тревогой огляделся. Голоса? Что еще за голоса?! Но тут он вспомнил, что Фатти владеет своим голосом, как заправский чревовещатель. Неужели Фатти пробрался к нему на кухню? Нет, не может быть.
Чем больше Гун раздумывал, тем более немыслимым представлялось случившееся. Он поглядел на Берта с такой злостью, что тощий мальчишка решил удрать домой. Мать на него злится, а мистер Гун смотрит, словно задумал живьем съесть. А тут еще эти голоса! Просто жить не хочется… А потому Берт тихонько удрал домой.
— Папа, высади нас с Пипом, Что-то ужасно хочется мороженого, — попросил Фатти, когда они выехали на главную улицу. — И Бастеру тоже.
— Хорошо, — ответил мистер Троттевилл и затормозил. — Я рад, что с Бастером все в порядке, Фредерик. Расскажешь потом.
Фатти, Пип и Бастер вылезли из машины.
— Выкладывай, что произошло, — потребовал Пип.
— Вот сядем, и я тебе все расскажу, — ответил Фатти. — Гун задумал грязную штуку, но просчитался.
И за тремя порциями мороженого Фатти поведал негодующему Пипу, как Бастера чуть не пристрелили за то, чего он не делал! Пип едва не подавился мороженым.
— Посмотри! — вдруг воскликнул он. — Это же Ларри, Дэйзи и Бетси. Позовем их сюда, и ты им все расскажешь.
Но оказалось, что Ларри и девочки уже ели мороженое, а теперь очень торопились. Дэйзи объяснила:
— Ларри забыл губку в саду коттеджа, где мыл окна, а мама ее хватилась. Вот мы и решили поискать. Наверное, она там так и лежит.
— Мы пойдем с вами, а потом вы загляните ко мне, и я расскажу вам чрезвычайно странную историю, — сказал Фатти. — Чрезвычайно странную, верно, Бастер?
— Какая-нибудь тайна? — с надеждой спросила Бетси, но Фатти покачал головой.
— Тайной даже и не пахнет. По-моему, мы пришли. Вон тот коттеджик, верно, Ларри?
— Да, — ответил Ларри и вошел в калитку. Вскоре он вернулся. Лицо у него было испуганным.
— Знаете, там, в коттедже, кто-то кричит. Вроде бы:
«Полиция! Полиция! Полиция!»
— Да не может быть! Идем посмотрим, что там такое, — сказал Фатти.
Они вошли в калитку, и Фатти поднялся на крыльцо. Дверь была заперта. Из-за нее доносился странный хриплый крик: «Полиция! Полиция!»
— В чем дело? Надо войти и посмотреть, — сказал Фатти.
Остальные четверо с Бастером подбежали к нему и вместе с ним направились к ближайшему окну.
Зеленые занавески были отдернуты, и друзья увидели, что посреди комнаты в небольшом кресле сидит старик, стучит кулаками по подлокотникам и кричит: «Полиция! Полиция! Пошлите за полицией!»
— Я этого старика видел, когда мыл окна, — сообщил Ларри. — Что с ним? Зачем ему понадобилась полиция?
Они вглядывались в старика. Халат был одет поверх пижамы, колпак, прикрывавший лысую голову, сбился набок. На шее был повязан шарф, небольшая борода прятала подбородок.
Возле печурки виднелось кресло на колесах, с его ручки свисал плед, а рядом на полочке стоял маленький транзистор — так, чтобы из кресла старику было легко до него дотянуться. Из транзистора слышалась музыка.
— Старичок чем-то расстроен, — сказал Фатти, — Ну-ка, проверим, заперта ли дверь.
Они вернулись на крыльцо, Фатти дернул ручку, и дверь отворилась.
Друзья вошли, И Бастер тоже. Старик не услышал и не увидел их. Он все так же стучал кулаками по подлокотникам и звал полицию.
Фатти тронул его за плечо. Старик вздрогнул, умолк и замигал на Фатти выцветшими водянистыми глазами. Потом пощупал куртку Фатти.
— Кто это? Вы из полиции? Кто вы такой?
— Я услышал ваш крик и вошел узнать, что случилось, — ответил Фатти громким голосом. — Вам нужна помощь? Что произошло?
Старик, несомненно, был почти слеп. Он прищурился на остальных, зябко запахнул халат и задрожал, как в ознобе.
— Послушайте, — сказал Фатти, — вам надо сесть поближе к огню. Я поддержу вас… Ларри, возьми его под другую руку. Он, видимо, в шоке. Посмотрите, как его трясет. Выключи приемник, Бетси!
Старик послушно позволил довести себя до кресла-каталки. Он глубоко вздохнул и не стал возражать, когда Дэйзи поправила подушки у него за спиной и укутала его в плед. Потом снова прищурился на вошедших.