— Хорошие приобретения, — улыбаясь, одобрил Дронго. — Думаю, вы правы, мы все журналы перешлем через вас.
Он положил листок с адресом Сарыбина на стол, еще раз пробегая его взглядом. После чего попрощался с прокурором, сделав напоследок еще несколько снимков.
В запасе у него был целый день. Он посмотрел на часы. Достал из кармана ключ от своей московской квартиры. Есть возможность немного отдохнуть. Теперь он знает главное — домашний адрес Сарыбина. И постарается сегодня вечером встретиться с этим работником прокуратуры с глазу на глаз.
Первый допрос Крутикова мог состояться только в тюремной больнице. Его ранение оказалось довольно серьезным, однако врачи разрешили допросить арестованного. Самойлов и Юдин приехали в Лефортово. Войдя в палату, Самойлов увидел, что санитар делает укол раненому, и фыркнул от возмущения. Подождав, пока санитар выйдет, он сел на стул, придвинул его к койке, на которой лежал Крутиков, и, наклонившись, очень проникновенно сказал:
— Слушай меня, сукин ты сын. Тебе не укол делать нужно, а лечить пулей. Мы пришли к тебе поговорить.
Виктор стоял у постели, наблюдая за раненым. Крутиков скривил лицо, но не стал возражать.
— Два дня назад ты участвовал в нападении на автомобиль ФСБ, — продолжал Самойлов, — мне нужно знать, кто тебе это приказал и с кем ты был. Ответь только на эти два вопроса, и я обещаю, что ты меня больше не увидишь никогда. А все остальные объяснения будешь давать следователям прокуратуры.
Бандит хранил молчание.
— Напрасно молчите, Крутиков, — вмешался Юдин, — вы обвиняетесь в очень тяжких преступлениях. По всем статьям вам выходит «вышка». По-моему, в ваших интересах говорить.
Бандит закрыл глаза, словно не желая видеть следователя.
— Ты свои зенки не закрывай, — ласково сказал Самойлов, — мы еще с тобой говорить не кончили. Понял, о чем я тебя спросил?
Раненый молчал.
— Я спрашиваю, понял? — повысил голос полковник.
— Ну, понял, — отозвался Крутиков, — почему не понять.
— Кто дал указание о нападении на машину ФСБ?
Снова молчание.
— Я задал вопрос, — очень громко сказал Самойлов.
— Не знаю, — арестант попытался пожать плечами и тут же скривился в болезненной гримасе, — я не знаю, кто давал указание. Меня в такие вопросы не посвящают.
Самойлов взглянул на Юдина. Это могло быть правдой.
— А с кем ты был? — спросил полковник.
— Мы познакомились только перед выездом. Мне приказали приехать к станции метро, где меня заберут. Я и приехал.
Самойлов хотел что-то спросить, но его опередил Юдин:
— Когда вам приказали? Вы можете указать время?
— Утром позвонили и сказали, — равнодушно ответил Крутиков, еще не понимая, что попадает в ловушку.
— А ты когда приехал к метро? — понял игру молодого напарника Самойлов и решил подыграть Юдину.
— Часа через три, — уже нагло ответил Крутиков, не сомневаясь, что проверить невозможно.
И вдруг полковник закричал:
— Врешь, сука! О том, что Дьяков задержан, вы узнали за час до нападения.
До этого никто не знал, что его повезут обратно в Москву.
Крутиков, ошеломленный таким оборотом дела, молчал. А полковник вдруг встал и сильно надавил на его больное плечо. Крутиков заорал от боли. А Виктор Юдин отвернулся. В комнату вбежал врач. Он был небритый и в грязном желтовато-сером халате.
— Что случилось? — спросил он.
— Ничего, — равнодушно ответил полковник, — просто мы разговариваем с нашим подследственным, который оказался молчуном.
— Это тот самый киллер? — спросил врач.
Полковник кивнул.
— Вы ему хоть рот завязывайте, когда допрашиваете, — посоветовал врач, — чтобы не орал на всю больницу. А то он мне других больных испугает.
И, уже не глядя на раненого, вышел из комнаты. Полковник снова наклонился к бандиту.
— Слушай меня внимательно, Крутиков, — сказал он, — и постарайся понять с первого раза. Ты лично застрелил двух моих товарищей, двух моих сотрудников.
Понимаешь, что ты сделал? У них остались семьи, дети. Они стали сиротами из-за такого дерьма, как ты. Так вот, я не гуманист. Я сейчас прикажу следователю прокуратуры выйти и буду пытать тебя до тех пор, пока ты не сдохнешь.
Понимаешь, Крутиков? Ты должен сдохнуть. Ты просто обязан подохнуть, иначе я спать спокойно ночами не буду. Я теперь детишкам этим в глаза смотреть не могу.
Они меня все спрашивают, как это я их отцов не уберег.
Крутиков молчал. Он понимал, что полковник не шутит.
— И еще об одном скажу тебе, — продолжал полковник, — ты мне больше врать не будешь. Сегодня, сейчас я должен услышать имена тех, кто был с тобой. И имя того, кто давал приказ. Я не выйду из этой палаты, пока не услышу этих имен. Ты меня понял, сволочь? Я тебя сам удавлю, своими руками.
Даже Виктор несколько растерялся от столь эмоциональной речи полковника.
Раненый глянул в глаза стоявшему над ним человеку и понял, что пощады не будет.
Выждав минуту, чтобы его слова дошли до преступника, Самойлов спросил:
— Кто дал приказ о нападении?
— Я не знаю, — искренне ответил Крутиков, — я действительно не знаю. Мы были в одном доме, когда нам позвонили и приказали встретить на аэропортовской дороге машину. Назвали номер, и мы поехали туда. Машину сразу догнать не могли, они на большой скорости ехали. А когда поравнялись, начали стрелять.
— Кто еще с тобой был?
Крутиков снова замкнулся, испытующе глядя на Самойлова.
— Кто еще был в машине? — теряя терпение, спросил полковник.
— Казак и Марат, — нехотя выдавил бандит.
Полковник посмотрел на, Юдина. Ему ничего не говорила вторая кличка.
Виктор незаметно качнул головой. Потом уточнил:
— Кто получал указание?
— Марат, — ответил Крутиков, — ему позвонили и сказали, чтобы мы поторопились, иначе можем опоздать. Он сам сел за руль. Я сел на заднее сиденье. Казак рядом с Маратом. Так мы и поехали.
— Стреляли вдвоем? — хмуро спросил Юдин.
— Да, — кивнул Крутиков.