– Ты действительно беспокоишься обо мне?
– Да, – сказал Юра, тоже краснея.
– Но ты же знаешь меня всего три дня. И даришь такой подарок! Нет, я все-таки не могу принять его. Он стоит, наверно, тысяч десять!
– Ты его заслужила. – Юре было неловко. На самом деле телефон стоил не десять тысяч, а все семнадцать. – Если не возьмешь, я его разобью.
Заглянув в глаза Юры, девушка поняла – этот точно разобьет.
– Я возьму, – кротко сказала Алиса.
Кляксичу надоело сидеть на лавке, и он вскарабкался на колени Юры. Тот мягко снял его и опустил на траву. Кот тут же улегся среди одуванчиков, сощурив глаза.
– Давай, лей, краев, что ли, не видишь! – донеслось с лавки. Алиса посмотрела на шумную компанию, и что-то в ее лице дрогнуло. Юра заметил это.
– Что, знакомого увидела?
– В некотором роде, – сквозь зубы проговорила Алиса. – Юра, пойдем на другую лавку.
Молодые люди курили, картинно отводя руки с сигаретами в стороны и изредка сплевывая себе под ноги. Пробки от бутылок, пакет из-под чипсов, пустая сигаретная пачка – все летело на землю. За какие-то пять минут уютная лавочка превратилась в настоящую помойку. Юра со злостью обнаружил, что если бы сейчас был один, то с превеликим удовольствием затолкал бы весь этот мусор соплякам в задницы.
В этот момент ротвейлер, спущенный с поводка веселящейся молодежью, сцепился с стаффордширским терьером. Хозяйка терьера бросилась разнимать собак. Сидящие на лавке, наоборот, радостно заулюлюкали в предвкушении захватывающего зрелища и стали подбадривать ротвейлера, громко делая ставки. В конце концов женщине удалось оттащить разъяренного терьера, и она поспешила уйти.
Ротвейлер, пометавшись из стороны в сторону, обратил внимание на лавку Алисы и Юры и огромными скачками понесся к ним.
– Юра, давай уйдем, – дрогнувшим голосом произнесла девушка. Она с испугом глядела на приближающую собаку и взяла Сэма на руки. Тот также увидел пса и угрожающе заворчал.
Ротвейлер подбежал к ним вплотную.
– Сиди спокойно, – негромко сказал Юра. Пес увидел Кляксича, безмятежно греющегося на солнышке, и, оскалившись, направился к нему.
Голоса на соседней лавке смолкли – пропустив по стаканчику, все с интересом глазели, что будет дальше.
– Отзовите собаку, – спокойно и даже как-то по-дружески вымолвил Юра.
– Че, мешает, что ли? – нагло послышалось в ответ.
– Пока нет. Я просто прошу.
На лавке рассмеялись.
– Юра, пойдем, – умоляюще глядя на юношу, повторила Алиса.
Кляксич увидел надвигающегося пса и мгновенно переменился. Он вскочил, выгнул спину и прижался к земле. Из приоткрытой пасти раздалось шипение. Ротвейлер зарычал.
– Пацаны, уберите собаку. Прошу в последний раз, – все таким же мирным тоном сказал Юра, словно его коту в данный момент ничего не угрожало.
– Алиска?!
С лавки спрыгнул высокий парень лет двадцати и вразвалочку подошел к ним. Белая мятая рубашка вылезла из штанов, брюки чем-то заляпаны, узел галстука находился в районе намечающегося брюшка. К нижней губе приклеена тлеющая сигарета, лицо в крупных угрях.
– Вот так встреча, – протянул он, выпуская дым. – Ну, здравствуй… прелесть.
Алиса побледнела.
– Здравствуй, Дима, – глухо сказала она.
– Дрон, отзови Рамзеса, – лениво обронил парень, которого девушка назвала Димой. С лавки соскочил еще один парень с рыжими вихрами, пониже ростом, но заметно шире в плечах. На нем тоже была белая рубашка, расстегнутая почти до пупка, из кармана брюк торчал мятый галстук, и Юра подумал, что эти разгильдяи здорово смахивают на студентов и, скорее всего, отмечают сданный экзамен. Рыжий был настолько пьян, что, направляясь к ним, подвернул ногу и бухнулся на землю, изрыгая ругательства.
– Рамзес! – позвал рыжий, поднявшись на ноги, и пес с огромной неохотой отошел к хозяину.
– Мы так и не договорили с тобой в прошлый раз. Ты помнишь? – поинтересовался долговязый у Алисы. Он пристально рассматривал девушку, как приемщик комиссионного магазина оценивает товар, глаза его сально поблескивали.
– Оставь меня в покое, – твердо сказала Алиса. Она непроизвольно подвинулась к Юре, который равнодушно поглядывал на двоих покачивающихся парней. Пес продолжал ворчать, Кляксич же, видя, что опасность миновала, снова принял благодушный вид.
– Отойдем? – прищурился Дима. Он икнул, и сигарета выпала изо рта.
– Нет, – ответила Алиса.
– Ты че, Алиска? – изумился Дима. Он похлопал себя по одежде, достал из нагрудного кармана новую сигарету, согнутую буквой «Г». – В натуре, совсем оборзела.
– Пошел прочь отсюда, – медленно проговорил Юра. – Шавку свою не забудьте.
– Юра, не надо… – начала Алиса.
– Юра? – презрительно перебил ее Дима. – Юра-а – толстая фигура! – издевательски пропел он, и рыжий захрюкал, давясь от смеха, словно эта шутка – самое смешное, что ему доводилось слышать в своей жизни. Долговязый так и не нашел зажигалку, но сигарету изо рта не выпускал, отчего выглядел совершенно по-идиотски.
– Это че, твой новый е…рь? – Он пьяно уставился на Юру. – Ну, успел с ее дыркой познакомиться? Колись, чувачок.
– Бери Сэма и уходи, – процедил Гюрза Алисе. В ушах появился странный гул, как если бы он находился в метро, только к нему примешивался еще какой-то звон.
– Куда ты ее отправляешь, чувачок? Давайте выпьем, за жисть побазарим…
Закончить фразу долговязый не успел – Гюрза поднялся с лавки и нанес молниеносный удар в ненавистное ухмыляющееся лицо. Парень зашатался, согнутая сигарета выпала, нос лопнул, как тухлый помидор.
– Юра! – закричала Алиса.
– Иди домой, – не оборачиваясь, проговорил Гюрза. – Я скоро… Ну?!
Глаза заволокло белесой пеленой, в мозгу снова что-то щелкнуло. Краем глаза он видел, что Алису как ветром сдуло. Он облегченно вздохнул.
– Убью суку! – завизжал долговязый. Он встал на колени и долго непонимающе тряс головой, напоминая мокрую собаку. Поднялся на ноги и тут же получил новый удар, на этот раз в глаз, и снова упал. Из рассеченной брови хлынула кровь. Долговязый дотронулся до раны и с ошалелым видом уставился на измазанную ладонь.
– Эй, что там у вас? – с лавки спрыгнул третий, но девица испуганно вцепилась ему в плечо.
Гюрза бесстрастно наблюдал за ним, одновременно не упуская из виду рыжего.
Проходящий невдалеке с собакой пожилой мужчина в дождевике крикнул:
– Мужики, прекращайте! Я позвоню в милицию!
Гюрза повернулся к нему, и рот его растянулся в широкой улыбке:
– Все в порядке, отец. Так, поупражняться решили, кости размять.