Он говорил, но Тима видел, что его напарник сам не верит своим словам. Просто «Хаммер» хорошая машина, и эта огромная, вместительная тачка была неким спасительным островком в воображении Вахи, она все еще олицетворяла частичку цивилизованного мира.

Тима мрачно молчал. Привычным движением он сунулся за сигаретами, но рука его только похлопала опустевший карман – сигареты закончились еще днем. Он хотел встать, но Ваха не отпускал его.

– Тима, – казалось, Ваха сейчас заплачет. – Нужно что-то делать! Помнишь, ты говорил, если эта задумка не будет иметь… как это… пер… перспективы! Ты…

– Я все помню, Ваха. Успокойся, – сказал Тима и пошел открывать консервы. Последнюю банку.

50

– Я могу наконец ехать? – спросила вежливо Дина у Ярика, и тот кивнул. Ярик заметил, что, несмотря на невзрачную внешность, сейчас Дина выглядела довольно изящно.

Через десять минут из гаража вырулил фыркающий «Москвич».

– Я постараюсь вернуться до темноты. Пожалуйста, зайдите перед сном к моей маме. Я ее покормила, но, может быть, она захочет пить, – сказала Дина, высунувшись из окна. – И, Рута, присмотри за Олегом.

Старенький «Москвич» неуклюже пополз в лес. Ярик и Рута собирались вернуться в дом, как вдруг из-за сарая появился Митрич.

– Куда она уехала? – спросил он отрывисто.

– В город. Ей нужно кое-что купить.

– Ярик, нужно линять отсюда. Думаю, ты зря ее отпустил…

– Ты что, не слышал? – Голос Ярика похолодел. Он упер руки в бока. – Нам нужны продукты, лекарства, для тебя, между прочим. Или ты предпочитаешь жрать кору с деревьев?

– Я не о том. – Митрич вытер пот со лба. – С машиной у нас был бы шанс…

– Не тебе рассуждать о шансах, Митрич. Ты чудом остался жив, так что наслаждайся, – резко сказал Ярик. Он повернулся и встретился взглядом с Рутой.

– Мы что, остаемся здесь? – уточнила девушка. Ярик обратил внимание на ее подрагивающие руки. – Ярик, я не узнаю тебя.

– В любом случае, мы не можем сейчас уйти. У нас ничего не готово, Митрич еще недостаточно набрался сил. Кроме того, у Дины без присмотра осталась мать, Олег, в конце концов…

– Олег?! – истеричный вопль Митрича заставил Руту отшатнуться. Он сбивчиво, на одном дыхании рассказал о том, что увидел в подвале. Когда Митрич закончил, наступила жуткая пауза.

– Он все еще там? – нахмурившись, спросил Ярик.

– Наверное. Не знаю.

– Что ты собираешься делать? – Побледневшая Рута ухватилась за локоть Ярика, но тот вырвался.

– Пойду в подвал.

Когда он вышел, громко хлопнув дверью, Митрич с Рутой обменялись взглядами.

– Что с ним происходит? – тихо спросила Рута, кусая губы.

Митрич тяжело вздохнул и осторожно пощупал бок.

– Не знаю, – с усилием выдавил он. – Один Бог знает, что у него в голове творится.

Рута подошла к окну.

– У меня такое ощущение, что вас поменяли местами, – призналась она после некоторого молчания.

Митрич грустно усмехнулся:

– Спасибо за комплимент.

Ярик, посмеиваясь про себя, открыл дверь в подвал.

Олег ел крыс? Этот туповатый карапуз? Чушь собачья! Не иначе, Митрича снова приглючило.

Он щелкнул переключателем. Ноль эффекта, темно, как в гробу. Очевидно, лампочка перегорела. Он попытался сделать несколько шагов на ощупь, но споткнулся о груду хлама на полу и чуть не упал. Выругавшись, юноша стал выбираться обратно – у Дины в сарае где-то был набор запасных ламп. У самого выхода он неожиданно замер. Сзади что-то зашуршало, и Ярик резко развернулся, чуть не ударившись лбом о выступающие доски на полках.

– Олег? – Его голос показался ему чужим.

Где-то в углу снова послышался шорох, и все стихло.

– Олег, ты здесь? – стараясь, чтобы голос был грозным, крикнул Ярик. Тишина. – Нет здесь никого, – стал убеждать он себя. – Нашел, кому верить. Наркоману со стажем.

«Он уже давно не похож на наркомана», – возразил он сам себе, и это было правдой.

Закрывая дверь снаружи, Ярик неожиданно вздрогнул. Ему показалось, что из затхлой темноты раздался смешок.

В сарае Ярик нашел целую упаковку запасных ламп. Успокаивая себя, что смех в темноте было не чем иным, как плодом разыгравшегося воображения, Ярик тем не менее взял с собой пистолет и снова спустился в подвал. Первое открытие неприятно удивило – лампочка не перегорела. Она просто была слегка вывернута из патрона, и сделать это мог даже человек невысокого роста, отметил Ярик, например, Олег.

Второе открытие было несколько успокаивающим: подвал был пуст. Ни Олега, ни крыс нигде не было. Лишь в самом углу была навалена куча старого тряпья, источавшая букет всевозможных ароматов.

«Бред какой-то!» – разозлился Ярик. Расшвыривая ногами доски и обрезки труб, он вылез наружу.

– Там никого нет, – объявил он, входя на кухню. Подошел к рукомойнику, нацедил чашку воды, с жадностью выпил. – Компота я так и не дождался, – вспомнил он.

– Значит, он успел выйти наружу, – с какой-то обреченностью сказал Митрич. Его поза не изменилась – поза сутулого, покорного судьбе человека.

– Хрена с два. – Ярик с таким грохотом поставил чашку на стол, что Рута вздрогнула.

– Ты не веришь мне? – испытующе глядя на брата, спросил Митрич.

– Знаешь, Митрич, – сказал Ярик. – Ты не обижайся, но из твоих уст слова о какой-то вере звучат смешно. Особенно после твоих последних концертов.

Митрич медленно поднялся. На него снова навалилась безмерная усталость.

– Ладно, – с усилием выговорил он. – Пойду наверх.

И, словно глубокий старик, он потащился к ступенькам.

– Зачем ты так? – спросила Рута, как только шаги Митрича стихли.

– Как «так»? – раздраженно спросил Ярик.

– Я не узнаю тебя. – Рута отвернулась.

– А как, по-твоему, я должен с ним разговаривать? – закипая от злости, поинтересовался Ярик. – Ответь мне, Рута. Или это я сошел с ума? Судя по вашим рассказам, этот Олег сущий монстр – сначала он исподтишка дрочит, наблюдая за тем, как мы занимаемся сексом, после этого отправляется в подвал закусить крысами!

– Я давно говорила тебе, что с Олегом не все в порядке. Он не похож на обычного ребенка. Как и… – девушка запнулась, словно испугавшись своих слов.

– Ну, продолжай, – подбодрил ее Ярик.

– Как и вся эта странная семейка. Она меня пугает.

Ярик вспыхнул:

– «Странная», «не в порядке», от тебя только это и слышишь! Мы опять возвращаемся к старому разговору!