Надо отдать должное следователю, он понял, что ему не по силам одному разобраться с осиным гнездом, и поехал в Москву.
В связи со смертью единственного подозреваемого дело было закрыто. Личность погибшего мальчика установить не удалось. Маша Кутепова спешно за бесценок продала коттедж и больше в Кусово не показывалась. Никто из местных жителей не удивился поведению Марии, ясно же, что жить там, где творились страшные дела, не хочется. Михаил продолжал работать над диссертацией и читать лекции, его сестра по-прежнему была лаборантом на кафедре. Ни один посторонний человек не знал, что за Ковалевым присматривают сотрудники особого отдела под руководством Льва Олеговича Яшина.
Лев сразу понял: если действовать осторожно, есть шанс накрыть целую сеть педофилов, проводящих свой досуг в компании малолеток. Общались они по Интернету, никаких имен не называли, пользовались никами. Если описывать ситуацию вкратце, то схема выглядела так. Растлители оставляли заказ, а некто потом отвечал короткими зашифрованными сообщениями, ну, допустим: «Зеленый. Семь пятьдесят. Левая рука». Разгадать шифр подчиненные Яшина пока не сумели, отследить пользователей не смогли, те выходили на связь, используя Wi-Fi в ресторанах, кафе, торговых центрах, на вокзалах, в аэропортах, везде, где представлялась бесплатная услуга. А в Москве с каждым днем подобных мест становится все больше и больше. Единственной тоненькой ниточкой к мерзавцам был Михаил Ковалев.
Лев Олегович знал, если пороть горячку, аспирант моментально оборвет все контакты, поэтому за Ковалевым решили установить наблюдение. В институт имени Олега Иванко пришла студентка Лена Викторова. Девушка перевелась из прогоревшего вуза и не вызвала ни малейших подозрений у окружающих. Лена быстро сошлась с однокурсниками и открыто заговорила о нежных чувствах к аспиранту Ковалеву.
– Меня бесила твоя любовь к нему, – не выдержала я.
Лена тихо засмеялась.
– Любовь зла, полюбишь и козла. Нет, он мне был противен, но надо же как-то разрушить гнездо педофилов.
– Орлова связана с Михаилом Петровичем? – испугалась я. – Ты не спускала глаз с Ковалева, а также хотела стать лучшей подругой Наташи, пыталась оттеснить меня.
Викторова скрестила руки на груди.
– Степа, ты мне нравишься, но, извини, Орлова не та девушка, с которой следует дружить.
– Мерси за совет, – язвительно воскликнула я, – сами разберемся. Постой, ты следила за Наткой?
– Скажем так, присматривала, – обтекаемо ответила Елена.
– Какого черта! – возмутилась я. – Женщин-педофилов не бывает! И Наташка спит только с парнями своего возраста, у нее в институте сплошная клубничная поляна! У Натки нормальная сексуальная ориентация.
В глазах Лены промелькнуло нечто, похожее на жалость.
– Степа, ты не совсем права. Встречаются и женщины растлители малолетних, правда, их меньше, чем мужчин, но они есть. И позволь спросить, как ты относишься к лесбиянкам?
– Никак, – сердито ответила я, – секс с женщиной меня не привлекает.
– А дружба? – настаивала Лена. – Отношения без интима?
– Если тетка не будет ко мне приставать, то почему нет? Я толерантно отношусь и к однополым связям. Если двое мужчин или пара женщин живут вместе, флаг им в руки. Каждый волен распоряжаться своим телом так, как ему хочется. Вот совращение несовершеннолетних, изнасилование, садизм – это ужасно, а любовные отношения взрослых людей меня не касаются. Я хочу найти нормального парня, вернее, мужчину, он мне даже пару раз снился: брюнет с голубыми глазами, лет этак за тридцать, – сказала я.
– Ты знала, что Орлова несколько месяцев живет с Кутеповой? – внезапно спросила Елена.
Вопрос был таким диким, что я отреагировала совершенно по-детски:
– Офигела, да?
Лена потерла лоб рукой.
– Так я и думала. Мне не хочется доставлять тебе неприятные эмоции, но придется. Новости будут не очень радостные. Ты должна посмотреть в лицо фактам. Орлова ведет беспорядочную половую жизнь, она больна.
Я еле смогла побороть спазм, перехвативший горло.
– Натке просто от рождения досталась тройная порция гормонов, к твоим годам она успокоится. Да, Орлова любит секс, но это основной человеческий инстинкт. Посмотри, сколько людей на улице, откуда все взялись? Не из воздуха же. И в молодости у всех кровь горячая, потом остывает, годам к шестидесяти Натка станет в свободное время сажать вокруг своего дома цветочки, а сейчас ей хочется постельных приключений. Это естественно.
– Нет, Степка, – остановила меня Лена, – понимаю, вы с Орловой вместе с песочницы, ты не можешь реально оценить подругу. Выслушай меня спокойно.
– Попытаюсь, – пробормотала я, – надеюсь, ты не станешь врать.
Лена вынула из сумки айпад и положила на сиденье.
– За Ковалевым наблюдали, и за Машей тоже. Месяца два-три назад Кутепова близко сдружилась с Орловой. Ну, они и раньше были знакомы, Маша работает на кафедре в вузе, где учится Ната, но сейчас их отношения стали чересчур близкими. В коридорах института Кутепова и Орлова вместе не расхаживали, иногда они обедали за одним столом, но всегда сидели в большой компании. Самое интересное начиналось вечером в пятницу. Наташа и Маша уезжали из института в разное время, они никогда не шли вместе к метро, но в районе десяти вечера Кутепова прикатывала в гости к Орловой и оставалась там иногда до вечера субботы, порой до обеда воскресенья. Обе не высовывались из квартиры, не посещали совместно кино-рестораны, женщины предпочитали не светиться, категорически не желали афишировать свою связь.
– Думаю, ты лжешь, – тихо сказала я, – не понимаю, зачем, но выдумываешь.
Ленка включила айпад.
– Твоя реакция понятна и ожидаема. Надеюсь, мне уже прислали нужные материалы. Ага, вот и письмо. Смотри.
Я схватила планшетик и поднесла его почти к носу.
– Отодвинь, – посоветовала Елена, – будет лучше видно. Качество снимка не назовешь прекрасным, но понятно, кого схватила камера. Мораль, всегда задергивай занавески, когда приходишь домой, даже если живешь не на первом этаже. Помни, в здании напротив может найтись наблюдатель. Добро бы он просто подглядывал и слюни пускал, но ведь может и шантажировать начать. Кстати, наша съемка оперативная, исключительно в интересах дела. Эй, Степа, ты как?
Я положила айпад на колени и попыталась изобразить равнодушный вид. Вот почему Орлова ничего не рассказывала мне о дружбе с Кутеповой! Маше-то она меня расписала в радужных красках, называла своей лучшей подругой, обещала когда-нибудь нас познакомить, но я про лаборантку ничего не слышала. Наташка стеснялась признаваться в своей связи с женщиной, вероятно, опасалась, что, узнав правду, я порву с ней.
Перед моим носом появилась пластиковая бутылка.
– Хочешь минералки? – заботливо поинтересовалась Лена.