— Послушай, ты что, хочешь, чтобы я разбилась? — перепугалась я не на шутку. — Куда ты так быстро едешь?! Я понимаю, что у вас здесь не существует правил дорожного движения и что при желании ты можешь и поперек дороги ехать, но не стоит забывать, что ты не один.
Как только Ахмед сбросил скорость, я немного успокоилась, села поудобнее и спросила:
— А ты что, знаешь этого Хасана?
Ахмед утвердительно кивнул головой.
— Вы здесь, наверно, все друг друга хорошо знаете. Прямо не Хургада, а деревня какая‑то. Все арабы — братья. Все русские туристки — обязательно пляжные девки. Но ты знаешь, мне кажется, что на этот раз Хасан влип по самые уши.
— С чего бы это?
— С того, что русская Клава — женщина очень серьезная. Такие, как она, слов на ветер не бросают, в отличие от твоего Хасана. Она просто сгребет его в охапку и повезет в Сибирь исполнять обязанности супруга.
Вся эта история развеселила меня, и я рассмеялась. Хоть по большому счету смеяться мне было не над чем: мои дела обстояли самым что ни на есть паршивым образом. Скорее всего это был нервный и истеричный смех. Ахмед тоже не понял моего веселья и посмотрел на меня подозрительным взглядом. Он не понимал, чему я радуюсь. Муж крутит роман с другой женщиной, у меня нет ни денег, ни документов, и вообще я хожу по лезвию ножа, потому что в любой момент Ахмед может упрятать меня в тюрьму. В такой сложной ситуации я еще чему‑то радуюсь, хотя сама не понимаю — чему.
Когда мы приехали к отелю, Ахмед поставил свой мини‑грузовик на стоянку и сказал, что будет ждать меня в машине. Я посмотрела на стоящего у входа грозного полицейского и осторожно спросила:
— А кто же меня в отель пустит? Я же в нем не живу. У меня потребуют карточку гостя.
— Возьми с собой пляжную сумку и уверенно проходи мимо полицейского. Сделай вид, что ты здесь живешь.
— А если он меня не пустит?
— В этом отеле нет системы «все включено», поэтому должен пустить.
— А если не пустит? — стояла я на своем.
— Если не пустит, то я посажу тебя в тюрьму, — решил прекратить мои пререкания Ахмед и тут же добавил: — Если он не поверит, что ты живешь в этом отеле, и попросит тебя предъявить карточку гостя, то вернешься ко мне в машину, я дам тебе денег. Сунешь ему деньги и пройдешь.
— Так, может, ты мне сразу дашь денег?
Природная жадность Ахеда дала о себе знать, и он отрицательно покачал головой.
— Попробуй пройти так — должно получиться.
Поняв, что с ним бессмысленно спорить, я вышла из машины, поправила свою панаму и, повесив пляжную сумку через плечо, направилась ко входу в отель, стараясь не смотреть в глаза полицейскому. Проходя мимо него, я слегка улыбнулась, и страж порядка улыбнулся мне ответной улыбкой. Поэтому я совершенно беспрепятственно прошла на территорию отеля, слегка отдышалась и принялась искать сто первый номер. Это заняло совсем немного времени. К моему сожалению, дверь нужного мне номера никто не открыл. Постояв у двери, я вновь вернулась в холл и, посмотрев на распахнутые двери ресторана, поняла, что уже начался ужин. На ужин я пройти не могла, так стоящая у входа русская девушка записывала в журнал фамилии всех, кто пришел на ужин. Даже если бы я и попала бы в ресторан, то что бы я там делала? Не могла же я встать посреди зала и громко позвать Таню из сто первого номера! Или того хуже: ходить между столами, пытаясь найти среди отдыхающих девушку с фотографии.
Не придумав ничего лучшего, я села в холле ресторана и набрала номер телефона Ахмеда.
— Ее нет. Она на ужине.
— Жди, ты должна ее найти.
— Я сижу в холле. Жду, пока она вернется в номер.
— Постарайся найти ее как можно быстрее.
— Я стараюсь.
— Ты видела ее на фотографиях, поэтому можешь узнать ее. Как увидишь Таню, сразу к ней подходи.
— Она такая же, как на фотографиях? Зачастую фотография искажает внешность человека. Тем более, на снимках она запечатлена, мягко говоря, не в самом лучшем виде.
— Она в жизни такая же, как на фотографиях.
— На фотографиях она без одежды. В одежде она, должно быть, другая. Да и выражение лица у нее, наверное, совсем не такое, как на тех снимках.
— Я жду тебя в машине, — сказал Ахмед.
— Я не знаю, сколько времени тебе придется ждать.
— Было бы хорошо, чтобы ты управилась побыстрее.
— Я бы сама этого хотела, — выдохнула я и подумала о том, что сейчас я обманула Ахмеда. Совсем не хотелось отсюда уходить: мне была по душе приятная гостиничная атмосфера, в которой не было грязи, неприглядного арабского быта, вечной лжи, опасений и страхов за свою жизнь. Мне вспомнилось, как я была обыкновенной туристкой без забот и хлопот, тогда Хургада казалась мне намного привлекательнее, чем этот город сейчас. Соскучившись по гостиничной атмосфере, я с необыкновенной болью и тоской смотрела на проходящих мимо меня людей и с настоящим наслаждением слушала родную русскую речь.
— Ахмед, я хочу задать тебе всего один‑единственный вопрос. Скажи, ты можешь ответить на него честно?
— Смотря какой это будет вопрос, — ушел от нужного мне ответа Ахмед.
— И все же, я буду надеяться, что на этот вопрос ты ответишь мне предельно честно. Скажи, а эти фотки с Татьяной — не настоящие?
— Как это не настоящие? — не понял меня с первого раза Ахмед.
— Ну, это фотомонтаж?
— Это настоящие фотографии, — не стал тянуть с ответом Ахмед.
— Это правда?
— Это истинная правда.
Закончив разговор с Ахмедом, я подумала о том, что эта Татьяна — довольно странная девушка. Замужняя женщина, приехала на отдых в Египет и, решив расслабиться, приняла участие в таких жутких оргиях. Гадкое зрелище!
Внимательно рассматривая всех девушек, выходящих из ресторана, я не могла отогнать от себя мысли о Валиде и, не выдержав, набрала номер его мобильного телефона. Валид долго не отвечал, когда наконец он все же снял телефонную трубку, из нее раздалась громкая музыка. Скорее всего, мой муж сидел вместе со своей роскошной блондинкой в каком‑нибудь баре и строил планы в отношении их совместного будущего. Как только на дисплее высветился номер моего телефона, Валид под любым предлогом отошел от своей блондинки, чтобы она не услышала нашего разговора.
— Узнал? — тихо спросила я и ощутила, как к горлу подступил ком.
— Малышка, не переживай. У меня все хорошо, — заговорил муж милым голосом.
— Конечно. А почему у тебя должно быть все плохо? Я не сомневаюсь в том, что у тебя все хорошо. Ты же так стараешься!
— Малышка, я рад, что ты это понимаешь. Ты же знаешь, что я стараюсь на благо нашей семьи.