Разве могла она состязаться с леди Изабеллой? Ни о каком состязании не может быть и речи. Иола знала свое место, скромное место прислуги, которую наняли для воспитания ребенка и в любую минуту могут уволить. Единственное, что ее ожидало — это одиночество и отчаяние. Но не стоит впадать в уныние, жизнь продолжается, и надо делать то, что положено, несмотря на личные переживания.
Позвонив в колокольчик, Иола спросила у вошедшего лакея, который час.
— Только что пробило полдень, мисс Доз, — ответил лакей.
— В таком случае придется заменить завтрак обедом, потому что мисс Люси еще не проснулась.
— Хозяин просил передать, что как только вы проснетесь, он хотел с вами увидеться в кабинете.
Двойственное чувство охватило Иолу. С одной стороны, она ощущала радость, с другой — страх.
— Я сразу же пойду, — сказала она, — пожалуйста, попросите кого-нибудь из горничных посидеть в детской до моего возвращения, на случай, если мисс Люси проснется.
— Не беспокойтесь, мадемуазель, я позабочусь об этом, — ответил лакей.
Иола подбежала к каминной полке, над которой висело зеркало. Ей не терпелось посмотреть, как она выглядит, не выдает ли лицо ее чувства?
Но лицо оставалось прежним, лишь глаза казались слишком большими и испуганными. По-прежнему она собирала волосы в тугой пучок на затылке, оставляя спереди несколько локонов.
Посмотрев на себя в зеркало, Иола увидела некоторое сходство с красивыми манекенщицами, демонстрирующими последнюю моду светскому обществу, которых можно увидеть на рисунках Дейны Гибсон.
О чем собирается ее спросить сэр Вулф? Что он хочет знать? Иола мысленно гадала об этом, направляясь по коридору, но ответов не находила.
Уже остановившись перед дверью в кабинет сэра Вулфа, она долго не решалась войти, боясь встречи с ним. Иола понимала, что должна была все объяснить ему, но тогда на карту она ставила свою дальнейшую судьбу.
Как только сэр Вулф узнает, что был ею обманут, то придет в ярость, поскольку больше всего в жизни он ненавидел ложь. Именно поэтому он требовал от Люси всегда говорить только правду. Он ненавидел все то, что не было прямым и открытым.
Может быть, надо было убежать, прежде чем он возненавидит меня, когда узнает, кто я на самом деле, думала Иола. Но чувство гордости, унаследованное от предков, большинство которых, так же, как ее отец, были военными, не позволило ей смалодушничать. И, гордо вскинув подбородок, она решительно открыла дверь и вошла в кабинет.
Сэр Вулф сидел за столом перед кипой бумаг. Но, когда он поднял голову и посмотрел на нее, смелость Иолы тут же исчезла.
— Вы хорошо отдохнули, мисс Доз?
Неожиданный вопрос сэра Вулфа обескуражил Иолу, и, заикаясь, она ответила:
— Д-да... спасибо... однако Люси все еще спит.
— В таком случае мы спокойно можем поговорить с вами. Сядем?
Сначала она решила, что он предлагает ей сесть в кресло, стоявшее перед письменным столом. Но сэр Вулф поднялся и указал на диван и кресла в другом конце кабинета, которые были поставлены таким образом, чтобы, сидя там, можно было смотреть на сад и видеть даже берег и море.
Не понимая, что происходит, Иола покорно подошла к дивану и села. Ее руки слегка дрожали, поэтому, сцепив пальцы, она отвернулась от сэра Вулфа и стала смотреть в сад, стараясь не выдать своего состояния.
Несколько секунд он стоял и пристально всматривался в Иолу. Яркие солнечные лучи делали волосы Иолы золотистыми. Сэр Вулф сел в кресло напротив и решительно произнес:
— Итак, вы расскажете мне все?
— Рассказать вам... Но что вы собираетесь услышать? — Иола пыталась собраться с мыслями, тянула время.
— Всю правду о себе. Как вы, наверное, догадались, меня интересует ваша тайна.
Не зная, на что решиться, Иола с трудом произнесла:
— Нельзя ли... оставить все, как есть? Вы же видите, Люси так счастлива со мной... а я люблю ее. Разве этого недостаточно?
— Вы, очевидно, думаете, что все человеческое мне чуждо, — с усмешкой заметил сэр Вулф, — если считаете, что я не могу проявлять любопытства? Вы разбудили его во мне, и теперь я должен знать все.
— В конце концов, вы теперь знаете, что я... не виновата в том, в чем вы меня подозревали, — Иола почему-то боялась довериться сэру Вулфу.
Внезапно ее ошеломила мысль: как он мог, даже на мгновение, подумать, что она способна причинить Люси вред, да еще таким ужасным образом? Это неслыханно!
Ее нерешительность исчезла, и твердым голосом она спросила:
— Как вы могли... как вы могли вообразить себе, сэр Вулф, что я способна на подобное преступление?
Однако гнев Иолы быстро остыл, когда она посмотрела на него и встретилась с ним взглядом. Ее притягивали и пугали его глаза.
— Учитывая, что именно благодаря вам мы нашли Люси и вы при этом вели себя так смело, — сказал сэр Вулф, — я, конечно, приношу свои извинения. Вы простите меня, мисс Доз?
Его голос звучал задушевно, и Иола быстро ответила:
— Да... конечно же! Полагаю, вы не владели собой, будучи в шоке, зная, что девочка похищена. Поэтому вы могли подозревать кого угодно, — мягко сказала Иола.
— В особенности вас!
— Но почему меня? — удивилась девушка.
— Потому что было совершенно очевидно, что вы не совсем няня, за которую выдаете себя. Вы слишком умны, молоды и красивы и не похожи на представительницу низших слоев общества. Вы слишком красивы! — повторил сэр Вулф. — Я никак не могу понять, что заставило вас маскироваться, и как вы вообще оказались в моем доме?
Иола стискивала пальцы и не в силах была говорить. Внимательно взглянув на нее, сэр Вулф сказал:
— Мне кажется... вы от кого-то скрываетесь? Я не ошибаюсь?
— Д-да... я... скрываюсь, — почти что прошептала Иола.
— Но что вы сделали? Глядя на вас, невозможно поверить, что вы могли совершить преступление, — с сомнением в голосе произнес сэр Вулф.
— Прошлой ночью... вы именно так и думали, — возразила Иола.
Он улыбнулся.
— Вам, видимо, придется вызвать меня на дуэль из-за того, что я сказал вам прошлой ночью. А сейчас начнем все с начала. Я даже не знаю вашего имени. Как вас зовут?
— Иола... — ответила она так, будто из нее вытягивали слова силой.
— Прекрасное имя, оно очень подходит вам, — ободряюще улыбнулся сэр Вулф. — А фамилия?
Ей очень не хотелось продолжать этот разговор, но положение было безвыходным.
— Херн.
Иола не могла смотреть на сэра Вулфа, не зная, как он будет реагировать на ее признание.