Хот-дог кончился очень быстро, как и маленький пластиковый стаканчик чая. Он подумал — может, взять еще, но решил не рисковать. Девушка-продавец не была его агентом и могла накормить чем угодно.
Достав из кармана куртки фотографию и рисунок, капитан направился к блошиному рынку.
— Видели этого мужчину? А эту женщину? Он ее ищет и всем показывает… Ясно…
— Видели его? А ее? Спасибо…
— Не узнаете? А эту даму? Жаль…
Как обычно, никто ничего не видел и не знал. Привыкший к отрицательным ответам, он подошел к опрятной старушке, складывающей в картонную коробку на легкой тележке капусту, картошку и морковь. Ей помогала молодая продавщица продуктового киоска.
— Посмотрите на этого человека, — показал сыщик фото Черенко. — Он ищет вот эту женщину.
Теперь капитан предъявил рисунок.
— Так был он, милок, был! — сказала бабка, упаковав, наконец, свой товар и со стоном выпрямляя поясницу. — Страшный такой, как черт! Два дня назад как раз и подходил. И рисунок показывал. Дамочка эта, вот как назло, не появляется, а то сказать бы ей про него.
— Так вы и ее знаете?! — вскинулся Дятлов.
— А как же! Она наш постоянный покупатель, — с усмешкой ответила молодая продавщица. — Софьей ее зовут, она жена большого начальника и живет во-о-н в тех домах… А чего все ее ищут?
— А где тут у вас ЖЭУ, не знаете? — с улыбкой победителя спросил сыщик.
* * *
Дятлов нашел ЖЭУ, показал женский портрет и через несколько минут узнал, что это Софья Васильевна, жена генерала Чучканова, проживающая на улице Широкой в шестьдесят восьмом доме, в сорок пятой квартире.
Он направился в адрес, по дороге показывая местным жителям фотографию Черенко. Но его никто не опознал.
— Другие ребята какую-то женщину разыскивали, — сказала полная женщина, гуляющая с коляской. — А этого я не видела…
— Ну и ладно, — улыбнулся Дятлов. У него было прекрасное настроение. — Все равно спасибо!
Во дворе шестьдесят шестого дома, несмотря на холод, четыре пожилых мужчины играли в домино. С ними разговаривали двое парней в спортивных штанах и куртках с поднятыми воротниками. Даже издали опытному глазу было видно, что это «быки» — приблатненная шелупень. Потом парни двинулись дальше, а Дятлов не спеша подошел к доминошникам.
— Здравствуйте, товарищи! — степенно поздоровался Дятлов. — Я из милиции…
Он достал фотографию Черенко и рисунок Софьи.
— Скажите, вы не видели этого человека? Он ищет Софью Чучканову из шестьдесят восьмого дома…
Пенсионеры оживились.
— Так не он ее ищет, а другие милиционеры, — сказал самый замерзший, потирая закоченевшие руки. — А этого мы не видели.
— Какие милиционеры? — резко спросил Дятлов.
— Да вон, пошли ребята, — показал румяный пузан.
— Вот эти двое — милиционеры? — изумился капитан. — Они рисунок показывали?
— Ну да, — кивнул полный пенсионер в толстом ватном пальто, хорошо приготовившийся к долгой игре на свежем воздухе.
— Они ей украденную сумочку хотят вернуть…
Не дослушав, Дятлов побежал за неизвестными.
Когда расстояние сократилось, те настороженно обернулись. Точно, «быки». Мутные наглые глаза, выдвинутые вперед челюсти, один прыщавый, второй с бритой, в шрамах, головой.
— Стоять, милиция! — преодолевая одышку, скомандовал капитан. — Приготовьте документы.
— Н-н-на! — прыщавый махнул рукой.
Перед глазами Дятлова коротко блеснуло лезвие финки, он едва успел отпрянуть. Тут же бритый ударил ногой в пах, но промахнулся и попал в бедро, оперативник пошатнулся.
Такой реакции капитан не ожидал. Вопреки дурацким фильмам, атлетическим сложением он не отличался, приемами рукопашного боя виртуозно не владел. Оружие при переводе в группу «Маньяк» он сдал, а по новому месту не получил: зачем пенсионеру оружие? И вот сейчас он оказался перед двумя отморозками, готовыми искалечить его или убить.
— Вы что, совсем оборзели?! — заорал он, решив «брать на характер». — Я же сказал: милиция!
Но «характер» не подействовал: нож снова мелькнул на уровне глаз, ему снова чудом удалось отскочить. Бритый стал заходить сбоку. Дятлов ударил его под коленную чашечку и закричал собирающимся вокруг зевакам:
— Уголовный розыск! Позвоните в милицию!
Никакого результата это не принесло, только прыщавый попер вперед как бешеный, изо всех сил размахивая финкой: слева направо, справа налево. Капитан отступал, тщетно отыскивая взглядом камень, палку или трубу.
— Щас позвоню, сука ментовская! — прихрамывая, надвигался бритый.
И хотя время для философских рассуждений было не самым подходящим, Дятлов подумал, что пятнадцать лет назад ни один, самый отпетый отморозок не осмелился бы так себя вести. Распустили мерзавцев. Он попытался лягнуть противника между ног, но не попал и отпрыгнул назад. Финка в очередной раз просвистела мимо глаз.
Чем бы это кончилось, неизвестно, но вмешался случай в лице неизвестного здоровяка с загорелым лицом, в джинсах, короткой кожаной куртке на меху и тяжелых башмаках. Заслоняя Дятлова, он выскочил вперед, поймал руку с ножом, выкрутил, ударил коленом, локтем, тыльной стороной кулака, ногой. Так комбайн молотит встающую на пути стену упругих колосьев. Нож отлетел в сторону и лязгнул об асфальт, его владелец опрокинулся на подмерзший газон, бритый, согнувшись и держась за бок, по-крабьи побежал куда-то вбок и исчез за домом.
Инцидент был исчерпан за полминуты. Зеваки принялись одобрительно обсуждать происшедшее. Дятлов потрогал лицо, осмотрел грудь, даже руками провел — все цело, повезло. Капитан облегченно перевел дух.
— Ну, спасибо, друг, — тяжело дыша, поблагодарил он незнакомца. — Не всякий вот так бросится помогать менту…
И с сомнением уставился на его крупные кисти в зековских перстнях.
— Или мы не такие уж друзья? Ты кто?
— Насчет друзей не знаю, — усмехнулся татуированный. — Только я сам мент, старлей. Бывший, правда.
— Офицеры бывшими не бывают, — одобрительно возразил Дятлов. — Здорово ты его уработал! У меня к этой мрази серьезные вопросы имеются…
— У меня бы тоже имелись, — кивнул незнакомец. — Он тебя хотел конкретно расписать…
— Да нет, не поэтому…
Нагнувшись к неподвижному телу, капитан обшарил карманы, вытащил рисунок женщины.
— Мне нужен тот, кто его послал за этой красоткой…
— Ну-ка, покажи! — светловолосый здоровяк почти выхватил листок, впился в него взглядом, выругался.
— Что такое? — не понял Дятлов.
— Вот что!