— Я бы не так переживала, если бы мы только что не потратили все деньги! Четыреста долларов! Если уж кому-то понадобилось красть нашу машину, почему не на прошлой неделе, до того, как мы ее починили? И она так хорошо работала. Арти прекрасно ее отладил. И как мне теперь добираться до Перрисов? Я потеряю это место!

— Детка, тебе не придется терять это место. Я займу у кого-нибудь пару сотен и подыщу завтра какую-нибудь развалюху.

— Ой, Джим, правда? — Мэриан знала, как Джим ненавидит занимать деньги у друзей, но если только один раз…

В темноте Джим не видел ее лица, но почувствовал, как она расслабилась.

— Детка, когда-нибудь мы посмеемся над этими проклятыми счетами. Не успеешь оглянуться, как мы рассчитаемся с этой ерундой.

— Так и будет, — согласилась Мэриан. Внезапно на нее навалилась ужасная усталость, глаза слипались. Они уже почти заснули, когда зазвонил телефон. От резкого звука оба вздрогнули. Мэриан поднялась на локте, а Джим поискал на ночном столике лампу и потянулся к телефону.

— Алло. Да, это Джим… Джеймс Воглер. Сегодня вечером. Точно. Ух ты, здорово! Где? Когда я смогу ее забрать? Шутите! Просто шутите. Невероятно! Ладно… 36-я Западная улица, рядом с доком. Знаю. Хорошо. Спасибо. — Он положил трубку.

— Машина! — закричала Мэриан. — Они нашли нашу машину!

— Да, в Нью-Йорке. Припарковали в неположенном месте, и копы отогнали ее на буксире. Утром можно забрать. Коп говорит, скорее всего, какие-то придурки угнали, чтобы прокатиться.

— Джим, это просто чудесно!

— Не все так гладко.

— Что такое?

В уголках глаз Джима Воглера собрались морщинки. Губы скривились.

— Детка, ты можешь себе представить… нам придется заплатить двадцать пять баксов за парковку и пятьдесят за буксир?

Мэриан глотнула ртом воздух.

— Вся моя зарплата за первую неделю!

Не в силах удержаться, она рассмеялась вместе с ним.

В четверть седьмого утра Джим сел на поезд в Нью-Йорк и без пяти девять вернулся на машине. Мэриан была готова к выходу. Ровно в девять часов она, уже сворачивала на Дрифтвуд-лейн. После незапланированной поездки в Нью-Йорк машина не стала работать хуже, и Мэриан порадовалось новым зимним покрышкам. В такую погоду без них никуда. На подъездной дорожке Перрисов был припаркован «Меркурий». Похож на тот, что она видела перед домом напротив, когда приезжала на собеседование на прошлой неделе. У Перрисов, видимо, гости.

Немного неуверенно она пристроилась рядом с «Меркурием», убедившись, что не блокирует подъезд к гаражу. С минуту помедлила, прежде чем открыть дверь. Она нервничает… столько волнений с машиной прямо перед началом работы. Давай, соберись, сказала она себе. Посчитай свои удачи. Машина вернулась. Не снимая перчатки, она любовно погладила пассажирское сиденье.

Рука замерла, нащупав что-то твердое. Она наклонилась и двумя пальцами достала блестящий предмет, затолканный между подголовником и спинкой.

Ну, уж эту находку с нее никто не стребует. Кольцо принадлежит ей по праву. Пусть компенсирует те семьдесят пять долларов, что Джим заплатил за парковку и буксир. Она стянула перчатку и надела кольцо. Подошло в самый раз.

Это хороший знак. Скорей бы Джиму рассказать. Мэриан решительно открыла дверцу и быстро пошла к кухонной двери Перрисов.

23

Телефон в будке на заправке «Эксон» зазвонил ровно в восемь часов. Преодолевая спазм горловых мышц и резкую сухость во рту, Стив поднял трубку и ответил:

— Алло.

— Петерсон. — Говорили тихо и неразборчиво.

— Да.

— Через десять минут я позвоню вам на телефон-автомат сервисной станции рядом с выходом 21.

— Подождите… подождите… — Ухо оглушили короткие гудки.

В отчаянии Стив оглянулся на станцию техобслуживания. Хью въехал в гараж через несколько минут после него. Капот его машины уже подняли, и он разговаривал с механиком, показывая на покрышки. Стив знал, что агент ФБР за ним наблюдает. Покачав головой, он сел в машину и выехал на трассу. И еще до поворота заметил, как садится за руль Хью.

— Машины осторожно ползли по ледяной дороге. От напряжения побелели пальцы. За десять минут до, следующей станции ни за что не доехать. Резко свернув, он выехал на правую обочину трассы.

Голос. Он едва его разобрал. ФБР его прослушать не сможет.

На этот раз он постарается поговорить с Фоксом подольше. Может, и он знает этот голос. Стив нащупал в кармане карандаш и бумагу. Надо записать каждое слово. В зеркале заднего вида он заметил зеленую машину Хью.

В одиннадцать минут девятого Стив подъехал к следующей заправке. Телефон-автомат настойчиво звонил. Он бросился к будке, схватил трубку.

— Петерсон?

Похититель говорил так тихо, что Стиву пришлось зажать рукой второе ухо, чтобы заглушить шум с трассы.

— Да.

Мне нужно восемьдесят две тысячи долларов десятками, двадцатками и полтинниками. Никаких новых банкнот. Завтра, в два часа ночи, будьте у автомата на юго-восточном углу 59-й улицы и Лексингтон на Манхэттене. Приезжайте на своей машине. Один. Я скажу, где оставить деньги.

Восемьдесят две тысячи долларов… — Стив начал повторять инструкции. Голос, думал он лихорадочно… Слушай интонацию… постарайся запомнить… сумей скопировать.

Поживей, Петерсон.

Я записываю. Я достану деньги. И буду на месте. Но откуда я знаю, что мой сын и Шэрон еще живы? Откуда я знаю, что они у вас? Мне нужны доказательства.

— Доказательства? Какие доказательства? — спросил похититель.

— Кассета с записью… пусть они что-нибудь скажут.

— Кассета!

Был ли этот сдавленный звук смешком? Неужели звонивший смеялся?

— Мне нужна кассета, — настаивал Стив. Господи, молился он, не допусти, чтобы это стало ошибкой.

— Ты получишь свою кассету, Петерсон. — На том конце провода бросили трубку.

— Подождите! — закричал Стив. — Подождите!

Тишина. Короткие гудки. Он медленно повесил трубку.

Как они и договорились, он сразу поехал к Перрисам и стал ждать Хью. Не в силах сидеть в машине, вышел и стоял у дома. Ледяной ветер пробирал до дрожи. Боже, неужели все это на самом деле? И весь этот кошмар происходит с ним?

Хью подъехал к дому, припарковался.

— Что он сказал?

Стив достал блокнот, зачитал инструкции. Чувство нереальности происходящего усилилось.

— Что заметили в голосе?

— Измененный, как мне показалось… очень тихий. Не думаю, что кто-нибудь сможет его узнать, даже если бы вы записали. — Невидящим взглядом он смотрел через дорогу, цепляясь за призрачную надежду. — Он обещал кассету. Возможно, они еще живы.