— Ничто так не лечит душу, как окна без решеток и атласное покрывало на кровати.

— Подожди, посмотришь, что будет, когда я отвезу тебя на Манхэттен и ты полностью преобразишься. Чем ты сегодня занята? — поинтересовалась Дженна.

Молли замялась, а потом решила, что не готова даже с лучшей подругой поделиться своими планами. Она собиралась просмотреть ежедневник и записную книжку Гэри, надеясь найти ключ к загадке. Молли решила ответить полуправдой:

— Раз мне предстоит играть роль хозяйки дома, пусть и против моей воли, надо же что-то приготовить. Я давно этим не занималась.

Частично это соответствовало истине, но на самом деле на кухонном столе лежали стопкой ежедневники и записные книжки Гэри за последние несколько лет. Молли решила просматривать их в обратном порядке, начиная со дня его гибели.

Она помнила, что у мужа всегда было очень загруженное расписание и он постоянно делал для себя записи. Молли уже не раз наталкивалась на такие напоминания самому себе: «17. 00. Позвонить Молли в клуб».

С болью в сердце она вспомнила о том, как Гэри звонил и спрашивал: "Почему у меня записано, что я должен тебе позвонить? "

В половине шестого вечера, когда пришла пора накрывать стол к ужину, Молли наткнулась на то, что искала. Это был номер телефона, который неоднократно повторялся в ежедневнике незадолго до смерти. Она проверила его на телефонной станции и выяснила, что это номер телефона в Буффало.

Она набрала необходимые цифры, и ей ответил женский голос. Молли спросила, можно ли поговорить с Анна-Марией Скалли.

— Я вас слушаю, — ответила ей Анна-Мария.

30

Отъехав от дома Эдны Барри, Фрэн отправилась в путешествие по Гринвичу, разматывая ленту своей памяти. На этот раз она поехала в «Станционный трактир», намереваясь съесть там ленч. Она с тоской вспомнила, как они с родителями заходили сюда перекусить, перед тем как отправиться в кино.

Фрэн заказала сандвич из индейки и ржаного хлеба. Это блюдо очень любила ее мaть. Фрэн оглянулась по сторонам. Едва ли ее мать когда-нибудь снова приедет в Гринвич. Для нее воспоминания были слишком болезненными.

Фрэн захотела было проехать мимо того дома, где они когда-то прожили четыре года, но поняла, что к этому еще не готова. Не сегодня, решила она и попросила счет. Вернувшись в нью-йоркскую квартиру, она увидела, что Филип Мэтьюз сдержал слово. На столе консьержа ее ждал массивный сверток. Она открыла его и увидела полную стенограмму суда над Молли Лэш.

Ей не терпелось приступить к чтению, но она понимала, что с этим придется подождать. Сначала необходимо отправиться в магазин и купить что-нибудь из еды, потом зайти в химчистку, а затем отправиться в «Блумингдейл» за косметикой и бельем.

Только в половине пятого Фрэн сумела закончить с делами, сделать себе чашку чая, устроиться поудобнее в глубоком кресле, положить ноги на оттоманку и открыть стенограмму.

Приятным для чтения текст не оказался. Обвинение представило сильные и леденящие кровь аргументы:

"Есть ли следы борьбы? Нет... Зияющая рана на голове доктора Гэри Лэша... Проломлен череп... Он получил удар, сидя за письменным столом спиной к нападавшему... полностью беззащитен... На статуэтке есть отпечатки пальцев Молли Лэш, четкие и кровавые. Кровь Гэри Лэша была на ее лице, руках, одежде... Никаких следов взлома... "

«Никаких следов взлома», — повторила про себя Фрэн. Разумеется, полиция проверила двери. И все же нет никаких упоминаний о том, что одна из дверей была не заперта на задвижку. Заметил ли это Филип Мэтьюз? Она отметила это место стенограммы желтым маркером.

Молли Лэш не убивала своего мужа, Гэри Лэша. Фрэн подумала, что начинает в это верить. Так, теперь можно сделать еще один шаг вперед. Предположим, что кто-то другой убил Гэри Лэша и ему несказанно повезло, что приехала Молли и нашла мужа. Она была в шоке и повела себя так, чтобы подозрение пало на нее. Она трогала орудие убийства, прикасалась к голове и лицу мужа, испачкалась в его крови.

Так, а если Гэри Лэш был еще жив, успел ли он что-то сказать Молли? Если в доме находился кто-то посторонний, то, очевидно, Молли появилась всего через несколько минут после того, как Гэри нанесли смертельный удар.

Может быть, Молли приехала, вошла в дом, прошла в кабинет и обнаружила еще живого мужа? Это бы объяснило тот факт, что она прикасалась к нему и что ее рот и лицо были испачканы его кровью. Может быть, она попыталась оживить его?

Или Молли пыталась оживить его после того, как поняла, что с ним сделала?

«Если принять за истину тот факт, что Молли невиновна, то теперь кто-то наверняка очень и очень нервничает», — подумала Фрэн.

Уверенность в том, что Молли грозит опасность, захлестнула ее. Если Гзри Лэш был один в доме, где все двери были заперты, и не услышал, если верить уликам, как вошел его убийца, то с Молли может произойти то же самое.

Фрэн потянулась к телефону. «Она решит, что я сошла с ума, но все-таки позвоню».

Молли явно куда-то спешила.

— Фрэн, у меня будут гости. Собирался приехать Филип Мэтьюз, а Дженна и Кел настояли на том, что зайдут выпить по коктейлю. И мне только что позвол Питер Блэк. Он не обрадовался известию о том, что ты намерена с ним побеседовать, но разговаривал вполне цивилизованно. Он тоже заедет.

— Тогда я не стану тебя задерживать, — сказала Фрэн, — но я вот о чем подумала. От миссис Барри я узнала, что ты не поменяла замки на дверях с того времени, как купила дом, верно?

— Именно так.

— Послушай, мне кажется, тебе пора их сменить.

— Я об этом не думала.

— Сколько человек имеют ключи?

— Это не ключи, а один ключ. У кухонной и парадной дверей одинаковый замок. Двери во внутренний дворик и в подвал всегда заперты и закрыты на задвижку изнутри. Существуют всего четыре ключа: мой, Гэри, миссис Барри и еще один, который я прячу в саду.

— Кто знает о ключе в саду?

— Вряд ли кто-то об этом знает. Я держала его на тот случай, если мы с Гэри забудем ключ. Но этого никогда не случалось. Миссис Барри вообще никогда ни о чем не забывает. Фрэн, пожалуйста, извини меня, но я должна идти.

— Молли, позвони слесарю сразу в понедельник. Прошу тебя.

— Фрэн, мне ничто не грозит, если только...

— Если только ты не оказалась настолько невезучей, что появилась на месте преступления сразу после убийства и получила шок, а теперь кто-то страшно боится того, что ты вдруг все вспомнишь.

Фрэн услышала, как Молли ахнула. Потом взяла себя в руки и сказала:

— Впервые за последние шесть лет я услышала, как кто-то предположил, что я могу быть невиновна.