— Вполне может быть. Стоит только взглянуть на ваше лицо. Ну что же, поехали ко мне подписывать договор.

* * *

Три часа спустя Эмили вернулась в уже свой дом и остановила машину у подъезда.

— Дом, милый дом, — произнесла она вслух, выгружая из багажника продукты, купленные ею в супермаркете после завершения сделки.

На площадке копали бассейн трое рабочих. Еще в первое посещение ее познакомили с Мэнни Декстером, подрядчиком. Встретившись с ней сейчас взглядом, Мэнни помахал ей.

Шум работавшего экскаватора заглушал ее шаги, когда она шла по вымощенной плитками дорожке к черному ходу.

«Вот уж без чего я могла бы обойтись», — подумала она, но тут же вновь напомнила себе, какое удовольствие доставит бассейн детям, когда братья с семьями приедут к ней в гости.

На Эмили был ее любимый темно-зеленый брючный костюм и белый свитер. Хотя она была и тепло одета, когда, взяв в одну руку обе сумки, вставила ключ в замочную скважину, по телу ее пробежала дрожь. Порывом ветра ей бросило в лицо прядь волос. Откидывая прядь, Эмили тряхнула сумку, из которой выпала упаковка кофе.

Наклонившись, чтобы поднять коробку, Эмили услышала, как Мэнни Декстер крикнул экскаваторщику:

— Останови эту штуку! Кончай копать! Там внизу скелет!

4

Следователь Томми Дагган не всегда соглашался со своим начальником Эллиотом Осборном, прокурором графства Монмаут. Томми было известно, что Осборн считал его непрекращающиеся попытки расследовать исчезновение Марты Лоуренс навязчивой идеей, которая только и могла, что постоянно держать убийцу настороже.

— Если, конечно, убийца не псих, который выбросил ее тело за сотни миль отсюда, — повторял он.

Томми Дагган работал следователем последние пятнадцать лет из своих сорока двух. За это время он женился, обзавелся двумя сыновьями, наблюдал, как отступает назад его шевелюра, а талия раздается все больше и больше. Добродушный, круглолицый, улыбчивый, он производил впечатление человека беспечного, которому никогда не приходилось иметь дело в жизни с более серьезной проблемой, чем спустившая шина.

На самом деле он был великолепным сыщиком. Коллеги им восхищались и завидовали его способности ухватиться за, по всей видимости, ничего не значащую деталь и разрабатывать ее до тех пор, пока она не оказывалась главной уликой, решавшей, в конечном счете, исход дела.

За все эти годы Томми несколько раз отказывался от весьма выгодных предложений со стороны частных служб безопасности. Он преданно любил свою работу.

Он прожил всю жизнь в Эйвоне, городке на побережье океана, в нескольких милях от Спринг-Лейк. Учась в колледже, он подрабатывал водителем автобуса, а потом официантом в отеле «Уоррен». В отеле он встречал деда и бабку Марты Лоуренс, которые регулярно там обедали.

Сегодня, сидя в своем кабинете во время краткого перерыва, который он отводил себе на ленч, Томми снова просмотрел дело об исчезновении Марты Лоуренс. Он знал, что Осборн не меньше его хотел поймать убийцу. Единственно, в чем они расходились, так это в подходе к расследованию.

Томми смотрел на фотографию Марты, снятую на пляже в Спринг-Лейк. На ней были майка и шорты. Длинные белокурые волосы ласкали ее плечи, на губах играла веселая улыбка. Этой двадцатилетней красавице, казалось, предстояло еще пятьдесят-шестьдесят лет жизни. На самом деле ей было отпущено меньше двух суток.

Покачав головой, Томми закрыл папку. Он был убежден, что, продолжая обходить жителей Спринг-Лейк, он нападет на какой-то важный факт, какую-то ранее недооцененную информацию, которые приведут его к истине. В результате он примелькался всем соседям Лоуренсов и тем, кто общался с Мартой в последние часы ее жизни.

Официанты ресторана, приглашенные обслуживать вечеринку в доме Лоуренсов, не сообщили ничего, заслуживающего внимания.

Большинство гостей на вечеринке были местные люди из тех, кто уже не первый год приезжал сюда на уик-энды. Томми постоянно носил у себя в бумажнике сложенный листок со списком гостей. Он мог запросто в Спринг-Лейк, поговорить с тем, с другим.

Марта исчезла, выйдя утром на пробежку. Некоторые жители городка, совершающие утренние пробежки, утверждали, что видели ее у Северного павильона; каждого из них тщательно проверили, и все подозрения были с них сняты.

Вздохнув, Томми положил папку в верхний ящик стола. Он был убежден, что на Марту не мог напасть человек, случайно оказавшийся в Спринг-Лейк. Он был уверен, что ее похитил кто-то, кому она доверяла.

«А ведь я работаю в свое свободное время», — подумал он угрюмо, созерцая содержимое пакета с ленчем, приготовленным для него женой.

Его врач сказал, что он должен похудеть на двадцать килограммов. Развертывая сандвич с тунцом на черном хлебе, он с огорчением подумал, что Сьюзи, похоже, вознамерилась уменьшить его вес, уморив его голодом.

Невольно усмехнувшись, он признал, что эта чертова диета действует ему на нервы. Сейчас бы ему ветчинки и сыра на белом хлебе, да салатик картофельный, да еще хорошо бы огурчик маринованный.

Откусив сандвич, Томми напомнил себе, что, хотя Осборн только что в очередной раз заметил, что он чересчур усердствует, семья Марты смотрела на это по-другому.

Когда он заглянул к ним на прошлой неделе, миссис Лоуренс — бабушка Марты, все еще интересная и элегантная дама восьмидесяти лет, — выглядела гораздо умиротвореннее, чем он мог ожидать. Она сообщила ему радостное известие: сестра Марты Кристина только что родила.

— Джордж и Аманда в восторге, — сказала она. — Впервые за последние четыре с половиной года я увидела их улыбающимися. Надеюсь, внучка поможет им пережить потерю Марты.

Джордж и Аманда были родители Марты. Потом миссис Лоуренс добавила:

— Томми, мы все в каком-то смысле примирились с тем, что Марты уже нет. Она бы никогда не покинула нас по доброй воле. Но нас мучает мысль, что какой-то маньяк похитил ее и держит в плену. Нам всем было бы легче, если бы мы наверняка знали, что она ушла от нас навсегда.

«Ушла навсегда» означало, конечно, умерла.

Последний раз Марту видели на пляже в 6. 30 утра 7 сентября — четыре с половиной года назад.

Без всякого энтузиазма дожевав свой сандвич, Томми принял серьезное решение. С шести утра завтрашнего дня он начнет бегать по утрам!

Может, тогда он сумеет сбросить двадцать килограммов, но было и еще кое-что. Как мучительный зуд в недоступном месте, его одолевало чувство, появлявшееся у него иногда в процессе расследования убийства, чувство, от которого он никак не мог избавиться: убийца где-то близко.

Зазвонил телефон. Томми снял трубку, одновременно надкусив яблоко, которое должно было сойти ему за десерт. Звонила секретарша Осборна: