— А зачем Полу брать с собой из машины домкрат?

— Может быть, для самообороны, если он вдруг столкнется с Вестерфилдом. Помнишь, мисс Уоткинс, наш школьный психолог, клялась, что Пол произнес: «Я не думал, что она мертва».

— Джоан, к чему ты клонишь?

— Представим следующий сценарий: Уилл Небелз заходит в гараж и начинает приставать к Андреа. Они дерутся. Андреа падает и теряет сознание. Небелз проникает в дом и видит, как к гаражу подъезжает Пол, достает домкрат и идет с ним внутрь. Через минуту Пол садится в машину и уезжает. Испугавшись, что парень может вызвать полицию, Небелз возвращается в гараж. Там он замечает домкрат, который обронил Пол. Уилл понимает, что если Андреа расскажет обо всем случившемся, его посадят за решетку. Он убивает ее, забирает домкрат и уходит из гаража. После кино Роб едет в «убежище», находит мертвую Андреа и в панике убегает.

— Джоан, тебе не кажется, что ты упустила кое-что важное? — Я надеялась, что произнесла это не с таким же скептицизмом, с каким отнеслась к ее теории. — А как домкрат попал обратно в багажник Вестерфилда?

— Элли, Андреа убили в четверг вечером. Ты нашла ее тело в пятницу утром. Роба Вестерфилда допросили только в субботу днем. Этого нет в протоколе, но в пятницу Уилл Небелз работал у Вестерфилдов — что-то чинил. Автомобиль Роба стоял возле дома. Ключи он всегда оставлял в машине. Уиллу не составило бы труда вернуть домкрат на место в тот день.

— Откуда ты знаешь все эти подробности, Джоан?

— Мой кузен Эндрю — тот самый судья, в свое время работал в окружной прокуратуре. В том числе тогда, когда шел суд над Вестерфилдом. Так что он хорошо знает детали этого дела. Он всегда считал Роба агрессивным подонком и недостойным представителем человеческого рода, но при этом он уверен, что Роб не убивал Андреа.

Офицер Уайт полагал, что Андреа убил Пол. Миссис Хилмер тоже сомневалась в невиновности Штройбела. А Джоан заявляла, что убийца — Уилл Небелз. Но я была уверена на все сто — это Роб Вестерфилд лишил жизни мою сестру.

— Элли, ты заранее отметаешь все, что я говорю, — тихо упрекнула меня Джоан.

— Нет, что ты. Ничего я не отметаю. Честное слово. Теоретически у тебя все сходится. Но, Джоан, когда в то утро я склонилась над телом Андреа, Роб Вестерфилд был в гараже. Я слышала его дыхание и еще что-то... Сложно описать. Больше всего, пожалуй, это походило на смех. Некий странный прерывистый звук. Я слышала его раньше. Когда встречалась с Робом.

— А ты часто с ним встречалась, Элли?

— Несколько раз. Когда мы с Андреа гуляли по городу после школы или в субботу, иногда мы его встречали. Андреа много тебе о нем рассказывала?

— Не очень. Первый раз я увидела Роба на каком-то из школьных матчей. Андреа играла в оркестре, и, как всегда, выделялась — выглядела она просто потрясающе. Я помню, как Вестерфилд подошел к ней после игры в начале октября. Я стояла с Андреа. Он начал с ней откровенно заигрывать, говорить, какая она красивая, как он не может отвести от нее глаз, и все в таком роде. Он был старше нас и очень симпатичный. Конечно, Андреа это польстило. Плюс, думаю, твоя мать не раз упоминала при ней, насколько влиятельна семья Вестерфилдов.

— Да.

— Роб знал, что мы любим по-тихому лазить в гараж его бабушки и курить. Не травку — обычные сигареты. Мы изображали из себя крутых, но ничем противозаконным не занимались. Роб Вестерфилд разрешил нам считать гараж своим клубом и попросил лишь сообщать ему, когда мы там собираемся. Мы его предупреждали, и он договаривался с Андреа, чтобы она приходила туда чуть пораньше. Ты же понимаешь, они с ним «дружили» — если это можно так назвать — всего около месяца до ее смерти.

— Тебе никогда не казалось, что Андреа боится Роба?

— Я чувствовала, что у них что-то пошло не так, но Андреа не хотела мне ничего говорить. В тот вечер она позвонила мне и спросила, нельзя ли прийти ко мне делать уроки. Честно говоря, моя мама была не в восторге. Я отставала по алгебре, и она хотела, чтобы я много занималась. Мама знала, что мы с Андреа больше времени тратим на болтовню, чем на учебу. К тому же мама уезжала в бридж-клуб и не могла проверить, будем ли мы работать.

— Вы с Андреа рано закончили делать уроки или все это сразу было только предлогом сбежать из дома на встречу с Робом?

— Думаю, она хотела уйти пораньше с самого начала. Так что, да. Визит ко мне был только предлогом.

И тут я задала Джоан самый главный вопрос:

— Ты не знаешь, дарил ли Роб Андреа какой-нибудь медальон?

— Нет, при мне она об этом ни разу не упоминала. А даже если и дарил, я этот медальон не видела. Правда, какой-то кулон ей дал отец. Этот она носила довольно часто.

В тот вечер на Андреа был толстый с глубоким вырезом свитер. Поэтому я так хорошо помнила, как она застегивает медальон на шее. Он висел на длинной цепочке где-то у основания выреза.

— Значит, если тебе не изменяет память, на Андреа не было никаких украшений, когда она от тебя уходила?

— Я этого не говорила. На ней была тонкая золотая цепочка. Короткая, прямо по шее.

Вот оно, подумала я, вспомнив наконец остальные события того вечера.

Пальто Андреа висело внизу. Там же ее ждала мама. Поэтому прежде чем выйти из комнаты Андреа перевернула медальон и спустила его на спину, между лопаток. Спереди выглядело, что на ней просто короткая цепочка.

Через несколько минут я уехала от Джоан, пообещав позвонить. Я не стала объяснять ей, что, сама того не желая, она подтвердила, что медальон был в тот вечер на Андреа.

Вестерфилд вернулся за ним на следующее утро после убийства. Теперь я не сомневалась, что медальон был слишком важен, и Роб не мог оставить его на теле. Завтра я вывешу описание этой безделушки на сайте — то самое, которое я дала Маркусу Лонго двадцать два года назад.

Эту ниточку тоже нужно распутать, думала я, проезжая монастырь в Греймуре. Если Робу Вестерфилду было настолько важно вернуться за медальоном, возможно, кто-нибудь в этом мире и расскажет мне за вознаграждение, почему.

В церкви зазвонили колокола. Наступил полдень.

Средняя школа. «Ангелюс», полуденная молитва Богородице. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария... Когда Елисавета услышала приветствие Марии... Величит душа Моя Господа... И возрадовался дух Мой...

Может, когда-нибудь и мой дух снова возрадуется, подумала я, выключая радио.

Но не сейчас.

23

От стола администратора гостиницы «Паркинсон Инн» просматривался ресторан, как обычно, в выходной день полный посетителей. Сегодня вся эта толпа выглядела особенно празднично. Может, потому, что после мрачных будней в начале недели сегодня наконец-то выглянуло солнце?

— Боюсь, что все наши восемь комнат на выходные забронированы, мисс Кавано, — расстроил меня администратор. — Этой осенью здесь каждые выходные так. Думаю, это продлится где-то до Рождества.