— Именно в это время она позвонила по телефону?

— Как я и сказала вам вчера вечером.

— И она говорила с капитаном Льюисом о принце Дезире?

— Богом клянусь.

— Ладно, еще один, последний вопрос, миссис Крупшак. Вы не знаете, хранила ли Эдна что-нибудь из одежды матери, как память?

— Одежду? Нет. Она хранила красивую рубиновую брошку и кольцо.

— Да-да, мы нашли их вчера вечером. Но, например, моя мать из сентиментальности хранила в шкафу старую черную фетровую шляпу своей матери. В ящике ночного столика Эдны, рядом со шкатулкой, я нашла старый стоптанный мокасин. Она когда-нибудь показывала его вам, упоминала о нем?

Гана Крупшак прямо посмотрела на Кэти.

— Богом клянусь, нет, — уверенно ответила она.

36

«Ньюсмейкер» со статьей о «Вестлейкском центре материнства» появился в киосках в четверг утром. Телефонные звонки посыпались, едва он вошел к себе в кабинет после того, как принял ребенка Олдричей. Он велел соединять его напрямую. Ему хотелось услышать отклики, и они превзошли все ожидания. «Доктор, как записаться к вам на прием? Мы с мужем давно мечтаем о ребенке. Я могу прилететь в Нью-Джерси, когда вам будет удобно. Бог благословит вас за вашу работу». Из медицинского колледжа в Дартмуте позвонили с вопросом, не согласится ли он прочитать лекцию. Журнал «Домохозяйка» хотел взять у него интервью. Не примет ли доктор Хайли вместе с доктором Фухито участие в телепередаче «Новости от очевидца»?

Эта просьба встревожила его. Он стремился создать у журналистки из «Ньюсмейкера» впечатление, что работает с несколькими психиатрами, так же, как семейный юрист может отправлять клиентов на консультацию к любому из дюжины адвокатов. Он утверждал, что один создал программу «Вестлейкского центра», не прибегая к чьей-либо помощи. Но журналистка узнала имя Фухито от счастливых пациенток, у которых он предложил ей взять интервью. И в результате представила Фухито как главного психиатра, работающего с доктором Хайли в «Вестлейкском центре материнства» Фухито обеспокоит такая слава. Потому он его и выбрал. Фухито пришлось бы держать язык за зубами, даже если бы он что-то заподозрил. Он не в том положении, чтобы позволить скандалу разразиться над Вестлейком. Это погубило бы его окончательно. Фухито определенно становится помехой. Теперь от него достаточно легко будет избавиться. Он часто работает добровольцем в клинике «Вэлли Пайнз», и, несомненно, сможет войти там в штат. Возможно, Фухито рад найти укрытие. Тогда можно будет менять психиатров, он знает много не слишком компетентных, которых будет легко одурачить.

Фухито придется уйти.

Приняв решение, он вызвал первую пациентку. Она была новенькой, как и две другие после нее. Его заинтересовала третья пациентка: у нее недоразвитая матка, и она никогда не сможет забеременеть самостоятельно. Она станет его новой Венджи.

В полдень, когда он уже собирался пойти обедать, раздался телефонный звонок. Медсестра в приемной, которая соединила его, извинилась:

— Доктор, это междугородний звонок от доктора Эммета Салема из Миннеаполиса. Он звонит из аэропорта и настаивает на том, чтобы поговорить с вами немедленно.

Эммет Салем! Он взял трубку.

— Эдгар Хайли слушает.

— Доктор Хайли? — Тон был ледяным. — Доктор Хайли из больницы Христа в Девоне?

— Да. — Язык стал неповоротливым от холодного тошнотворного страха, губы онемели.

— Доктор Хайли, вчера вечером я узнал, что вы лечили мою бывшую пациентку, миссис Венджи Льюис. Я сейчас вылетаю в Нью-Йорк, остановлюсь в отеле «Эссекс Хаус». Хочу вас предупредить, что собираюсь проконсультироваться с судмедэкспертом Нью-Джерси по поводу смерти миссис Льюис. У меня с собой ее медицинская карта. Справедливости ради, предлагаю вам обсудить этот случай прежде, чем я выдвину обвинения.

— Доктор, мне не нравится ваш тон и намеки. — Теперь он мог говорить. Его собственный голос стал твердым, как гранит.

— У меня начинается посадка. Я остановлюсь в номере 3219 в «Эссекс Хаус», буду там около пяти. Вы можете мне туда позвонить.

Связь прервалась.

Когда Эммет Салем вышел из такси, он уже поджидал его в гостинице. Быстро вошел в лифт, поднялся на тридцать второй этаж и прошел мимо комнаты 3219 до того места, где коридор поворачивал под прямым углом.

На этаже остановился другой лифт. Щелкнул замок, и посыльный сказал:

— Сюда, доктор.

Через минуту посыльный вышел.

— Спасибо, сэр.

Он подождал, пока не услышал, как посыльный вошел в лифт. В коридорах было тихо, но это вряд ли надолго. Здесь, вероятно, остановится немало делегатов съезда АМА. Есть опасность встретить знакомого. Но придется рискнуть. Он должен остановить доктора Салема.

Он быстро открыл кожаный саквояж и вынул пресс-папье, которым сорок восемь часов назад собирался остановить Эдну. Нелепо, невозможно — он, целитель, врач, вынужден постоянно убивать.

Он опустил пресс-папье в карман пальто, надел перчатки, крепко сжал саквояж левой рукой и постучал в дверь.

Эммет Салем распахнул дверь. Он только что снял пиджак.

— Что-то забыли? — Он смолк. Очевидно, думал, что вернулся посыльный.

— Доктор Салем! — Он взял руку Салема, продолжая идти вперед, вынуждая того отступить в комнату. Закрыл за собой дверь. — Я Эдгар Хайли. Рад видеть вас снова. Вы прервали разговор так внезапно, что я не успел сказать вам, что ужинаю с коллегами, прибывшими на съезд. У меня всего несколько минут, но я уверен, что мы сможем решить любые вопросы.

Он продолжал двигаться вперед, вынуждая Салема отступать. Окно за спиной Салема было распахнуто. Возможно, попросил посыльного открыть его. В комнате было очень жарко. Окно находилось низко над полом. Его глаза сузились.

— Я пытался дозвониться, но ваш номер не отвечает.

— Не может быть. Я только что разговаривал с телефонисткой. — Доктор Салем напрягся, лицо стало настороженным.

— Тогда я вынужден извиниться. Впрочем, неважно. Мне не терпится вместе с вами посмотреть карту Льюис. Она у меня в саквояже. — Он нащупал в кармане пресс-папье и крикнул: — Доктор, сзади, осторожно!

Салем резко обернулся. Зажатым в кулаке пресс-папье он ударил Салема по голове. От удара тот пошатнулся и упал на подоконник.

Засунув пресс-папье обратно в карман, Эдгар Хайли обхватил ступню Эммета Салема и толкнул вверх и вперед.

— Нет. Нет. Боже, пожалуйста! — В полубессознательном состоянии Салем выскользнул из окна.

Он бесстрастно смотрел, как Салем упал на крышу пристройки пятнадцатью этажами ниже.

Раздался глухой удар.

Видел ли кто-нибудь? Надо спешить. Из кармана пиджака Салема он достал связку ключей. Самый маленький ключ подошел к «дипломату», лежавшему на полке для багажа.